И.У. В своих публицистических статьях вы не раз выражали гневное возмущение по поводу действий псевдодемократов-перестройщиков, которые обокрали, оболгали и узурпировали русский народ — коренной, авангардный народ России. Чтобы так унижать и хулить русских, их надо было обвинить во многих грехах. Прежде всего в приверженности "русского национального духа" к тоталитаризму и автократии, к культу государства-агрессора, государства-колонизатора. Как писатель-историк и православный христианин, что вы, Юрий Михайлович, можете противопоставить этим обвинениям в адрес русского народа?
Ю.Л. Да, обвинений так много, что иногда кажется: ну, можно ли хоть как-то достойно противостоять этому напору? Разве их всех перекричишь, переорешь? К тому же "православному христианину", как вы меня великодушно и авансом определяете, вроде бы и вовсе неприлично воплями отвечать на вопли, хулой на хулу. Я только не перестаю удивляться, насколько у этих людей не в порядке с чувством меры. Похоже, что Господь просто изъял у них когда-то и для чего-то чувство меры, такта, даже обычной общежитейской вежливости. Если в трамвае распоясавшийся хулиган смахнул у вас с носа очки, а вступившийся за вас гражданин влепил ему за это хорошенько по шее, то прилично ли вам через некоторое время в своем теплом кругу обзывать своего заступника агрессором, реакционером, приверженцем тоталитаризма и автократии? Но именно такого рода обвинения мы постоянно теперь слышим и читаем в адрес народов СССР, воевавших против гитлеризма. Один-де фашизм воевал против другого фашизма. Именно про таких хитроумцев говорит Христос, когда фарисеи внушают толпе, что он изгоняет бесов силой веельзевула. Не может царство бесовское разделиться в себе, отвечает им Христос, и не опустеть. "И если Я силою веельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши чьею силою изгоняют? Посему они будут вам судьями". (Мф. 12, 26).
Может быть, хотя бы сыновья нынешних клеветников и хаятелей России опамятуются и осудят своих злоречивых отцов за их наветы… Это, конечно, не значит, что мы должны отметать от порога все, что слышим со стороны об истории Росси. Мы обязаны быть строже к самим себе, чем кто бы то ни было. И у нас есть прекрасные образцы такой праведной строгости. Вспомним славянофилов, того же Алексея Хомякова. Их любовь к России была требовательной и трезвенной, они открыто и громко говорили о любых пороках, где бы ни видели их: в царских палатах или в последнем кабаке.
И.У. В последнее время делаются попытки провести аналоги между коммунизмом и христианством. К примеру, председатель ЦК КПРФ Геннадий Зюганов заявил недавно, что моральный кодекс строителя коммунизма по основным пунктам повторяет десять заповедей Христа. Развивается мысль о том, что у православия и социализма одна судьбоносная мировая роль. Какое, на ваш взгляд, применение идеи социализма получат в славянских государствах в ближайшем будущем?
Ю.Л. Если уж будем с вами стараться быть точными, то христиан, в том числе в православии, не принято религию именовать идеологией. Это как бы разные этажи. Всякая идеология нацелена лишь на земные перспективы общества и старается раскрасить эти перспективы в привлекательные тона. А христианская мысль отдирает эти далекие (или не такие уж далекие) дали от земли, вовсе не обещает окончательного счастья на земле в условиях принципиально несовершенного земного миропорядка. Христос в 24-й, как я называю ее для себя, "апокалиптической" главе Евангелия от Матфея, говорит, что кончина наступит после того, как Евангелие будет проповедано по всей вселенной, во свидетельство всем языкам. Но ведь что такое эта "кончина"? Это Страшный Суд. Вот такова, мне кажется, "победа" христианская в отличие от "победы" социалистической. Наша нынешняя с вами маленькая победа, наверное, в том, что мы эти вещи можем спокойно обсуждать, не боясь выволочки в Союзе писателей или где повыше… Ну а что до славянских государств, то социализм, причем, на мой взгляд, очень даже приличный социализм, до наших почти дней продержался лишь в усеченной Югославии. Но мы ведь видим, как с этим социализмом обошлись передовые демократии Запада.
И.У. Юрий Михайлович, в августе 1991 года президент России Ельцин, совершив государственный переворот, первым делом с радостью доложил об этом американскому президенту: "С коммунизмом покончено навсегда!" Но если господа демократы покончили с коммунизмом, считай, с большевизмом, то следовало бы покончить и с большевистским наследием в России — восстановить в прежних дореволюционных границах Российское государство, расчлененное большевиками на 16 республик. Ан нет! Случилось то, что русские не чаяли увидеть даже в кошмарном сне. Объявленная Ельциным суверенизация отрезала 25 миллионов русских от их родного Отечества, а саму территорию Государства Российского утеснила до границ XVIII века. Какие действа можно и нужно предпринять нынешнему президенту Путину для восстановления нашего государства в его прежних границах?
Ю.Л. Иван Сергеевич, столько теперь охотников писать и печатать открытые советы президенту Путину! Думаю, ему, бедняге, лет на двести хватит читать… Можно пофантазировать несколько по-иному: что бы мы с вами делали или любой другой смертный нашего поколения, окажись он на месте Путина? Я бы не стал, например, настаивать на незыблемости границ. Где-то прибавится (та же Сербия), где-то убавится, дело житейское. И уж никак не самоцельное. Цель — внутри, в нас самих, в нашем духовном оздоровлении, которого все еще нет и которым никакой Путин нас не обеспечит, пока сами о себе не позаботимся. Десятилетие "семейного" тоталитаризма покалечило нацию сильнее, чем любая гражданская война. Собственно, она и шла. Ведь кучка наглого жулья (вспомним Чубайса: "Нам не хватает наглости") не продержалась бы так долго, если бы их не поддерживала целая гвардия накачанных охранников нового порядка и насквозь трухлявые, русские только по именам и фамилиям "силовики". Они куда-нибудь делись — эти силы поддержания? Нет, все при своих черных налах, конторах, фирмах. Так вот, если мы себе представим идеального, желанного нам, России Путина, то ему надо обладать чудовищной изворотливостью, живучестью, поистине "змеиной мудростью" и одновременно "голубиной кротостью", чтобы с помощью своих соратников, явных и тайных, с помощью сильных мозговых, идейных и боевых структур, опять же, не только явных, добиться реального перелома в идущей войне. Перелома, подобного "десяти Сталинским ударам". Но ведь за этими знаменитыми ударами была явная Божья помощь окровавленной России. А если ее не будет сейчас?.. То и нас не будет. Но Бог не помощник тем, кто скис и примеряет заживо белые тапочки. А любое зло Он рано или поздно карает. Разве не пример тому — происшедшее на днях в США?
И.У. И тем не менее, отуманивая и загаживая народное сознание, лжедемократы внедряют в него иезуитскую мысль, что сталинский тоталитаризм и гитлеровский нацизм — одно и то же, адекватные режимы. Но для такого сравнения более подходит ельцинская демократия, которая по космополитическому садизму и жестокости превзошла гитлеризм. Ведь если гитлеровские фашисты, разжигая в немецком народе расизм и животные инстинкты, опустили его нравственный уровень до положения воинствующих варваров, грезивших о мировом господстве, то ельцинисты опустили этот уровень еще ниже: вымирающие русские нынче уже не способны быть даже варварами, завоевать кого-то, они себя-то защитить не всегда теперь могут. Так кто же более преуспел в черном злодействе: гитлеровские фашисты или ельцинские демократы?
Ю.Л. Живой или мертвый, Ельцин еще дождется своего Нюрнберга. И Горбачев еще повкалывает на строительстве какой-нибудь прочной и долговечной стены. РУССКИЙ СУД ЧЕСТИ — разве еще наше поколение не способно его учредить с опорой на всенародную поддержку? Да народ хоть завтра начнет собирать подписи в защиту собственной чести — и хорошенько встряхнется за этим бодрым занятием. Вот это и будет, наконец, подлинный демократизм, а не тот, который нам десять лет пытались впихнуть. Власть большинства, а не власть меньшинства над большим, но охмуренным и отчаявшимся народом.
И.У. Часто слышатся упования на "социальный взрыв". Терпение народа, дескать, на исходе — и вот-вот поднимется он, великий русский народ, во весь богатырский рост… Увы, русский народ, как свидетельствует история, поднимался лишь тогда, когда его поднимали — Дмитрий Донской, Минин с Пожарским, Кутузов, Сталин… Свою отвагу, стойкость, патриотизм русские проявляют лишь в урочный час, когда история выводит их на Поле Куликово, на Бородино, на Сталинградскую битву, то есть когда решается вопрос — "быть России иль не быть". В будничной жизни русские не умеют консолидироваться и постоять за себя, апатичны, беспечны, преступно безразличны к собственной судьбе. Вот и теперь русские с коровьим равнодушием, простите, взирают на то, как их притесняют, унижают, делают изгоями в собственной стране. Отчего такая социальная пассивность в нашем "самом непокорном на земле народе", почему он опустил руки, не желая тревожно озаботиться тем, что беспечность и благодушие его в нынешнее жесткое время может стоить ему жизни?
