– за углом социальное жилье, стоит школа для местных, у которой круглосуточно дежурит полиция (не зря), и цепочка грязных торговых точек. Поверх (почти всегда в буквальном смысле) этого многообразия Лондон покрыт сетью транспортных артерий – эстакадами, несущими на себе автомобильные дороги и рельсы всех трех типов железных дорог: метро, overground (типа французской RER) и настоящих поездов. Как и везде в Лондоне объекты транспортной инфраструктуры по неведомым мне причинам не включаются в эстетический и гигиенический анализ ландшафта – они всегда грязны, заржавлены, замусорены и облуплены, даже если в 30 метрах от них стоят дорогие, красивые и совершенно новые (что редко для Лондона) дома.
Однако в этом архипелаге есть свой вектор. Как и многие города (не только Москва), Лондон хорошеет против течения реки. Лондонские запад и северо-запад, как и московские, это в основном благополучные районы; если у вас есть деньги, вы выберете себе жилье с этой стороны Лондона. Лондонские восток и юго-восток – в целом неблагополучные, криминальная хроника, существенно снижающая место Лондона в рейтингах безопасных городов, в основном приходит оттуда, районы там неудобные, дома хуже, население проще.
В современном Лондоне, как и в Москве, идут бурные процессы взаимопроникновения этих двух миров: благополучного и неблагополучного. С одной стороны, следуя за спросом, лондонские девелоперы периодически «выхватывают» крупные куски на востоке Лондона и «джентрифицируют» их так же, как в свое время «джентрифицировались» (и продолжают) и западные районы. Строятся хорошие дома, создается инфраструктура, зона заполняется добропорядочными англичанами, выдавливаемыми из более традиционных районов ростом цен на недвижимость, благонамеренными эмигрантами средней руки. И вот уже «пятно» отвоевано у бедности, грязи и преступности.
С другой стороны, местные councils даже в самых лучших лондонских районах в попытке собрать больше налогов стараются на каждом свободном клочке строить affordable housing. Когда-то (еще лет двадцать назад) это были ужасающего вида (немногим лучше московских панельных многоэтажек) огромные дома. Теперь это достаточно элегантные, в 4–5 этажей, дома, построенные просто, но стильно. В них больше квартир, больше жителей, теоретически – больше налогов для муниципалитета; муниципалитету больше славы и уважения, особенно от тех, кто сочувствует левым настроениям. Результатом является появление в этих районах восточных лондонских черт – вместе с обитателями приезжает мелкая преступность, мусор, выбрасываемый мимо мусорных баков, дома быстро приходят в «видавшее виды» состояние, появляются граффити. В общем, в каждом микрорайоне найдутся как приличные, так и ужасные кварталы, соседствующие буквально через улицу. В нашем Мейда-Вейл таких зон как минимум полдюжины.
Кстати, налоги – это вообще тема для местных властей. Некоторые муниципалитеты в попытке получать больше налогов даже ограничивают возможности строительства элитного жилья. Например, в Вестминстере больше не выдают разрешений на строительство квартир площадью более 150 кв. м. Формально речь идет о том, что больше желающих должно иметь право жить в нашем прекрасном муниципалитете. Неформально – в нем должно быть больше dwellings, то есть больше налогов.
Так же, как и в Москве, главный аэропорт в Лондоне расположен на западе (ну немного южнее Шерметьево, но это не принципиально). В том же направлении, как и в Москве, тянутся поселки богатых бизнесменов, профессионалов, эмигрантов – Джерардс-Кросс, Биконсфилд, Фарнем-Ройал и так далее. С лондонским Белорусским вокзалом (Паддингтон) их тоже соединяет скоростная железная дорога, только местные «сапсаны» ходят значительно чаще и быстрее московских.
Кстати, об аэропортах. Второй по значимости аэропорт Лондона – Гатвик – расположен на юге, как и Домодедово; в сторону Гатвика и за ним, как и в Москве в сторону Калуги и Тулы, тоже очень много красивых мест, это второй центр загородного проживания тех, у кого удалась жизнь. Места эти называются Суррей-Хиллз – там действительно красиво. Канал, как я уже писал, играет для Лондона роль Оки для Москвы, а местный Брайтон – это, если хотите, наш Серпухов. Мой загородный дом под Москвой расположен недалеко от Чехова, как раз на юге; немудрено, что под Лондоном нам нравятся Суррей-Хиллз и Гилдфорд. Правда, Гилдфорд существенно старше Чехова – это красивейший средневековый город, получивший статус еще до X века. Название его происходит от саксонского guild – золото: то ли потому, что по берегам протекающей здесь речки расположены широкие отмели золотого песка, то ли из-за полей золотистых цветов, распускающихся каждую весну. Если я соберусь покупать загородный дом, это будет где-то около Гилдфорда.
От аэропортов – к вокзалам. Белорусский – Паддингтон я уже упоминал. Как и Белорусский вокзал в Москве, Паддингтон в Лондоне стоит на северо-западе города, на дорожном кольце с этой стороны образуемом Вествеем и А5 (Эджвар-роуд) [5]– это лондонское Садовое. Местные «три вокзала», как и московские, стоят вместе, на том же самом кольце (но уже называемом Марилебон-лейн), с северной стороны – это Юстон, Кингс-Кросс и Сент-Панкрасс. На Кингс-Кроссе находится платформа 9 ¾ – с нее Гарри Поттер отправлялся в Хогвартс, который, если наложить его на карту Московской области, находился бы где-то в районе города Клин. Исходя из этого, делаем вывод, что в тройке лондонских вокзалов Кингс-Кросс является Ленинградским.
На востоке и юге Лондона есть свои Курский, Павелецкий и Киевский вокзалы – это соответственно Чаринг-Кросс (севернее Темзы, как Курский), Ватерлоо (южнее Темзы, как Павелецкий) и Виктория – аналог Киевского вокзала не только по расположению, но и потому, что электрички с нее идут как раз на запад, вдоль лондонской Рублевки.
Большинство архитектурных артефактов Лондона старше московских аналогов. Но есть и исключения: в Москве, например, есть спортивно-развлекательная зона Лужники – на берегу реки, на юге. В Лондоне тоже есть такая зона с центральным стадионом и концертным залом Millennium Dome, тоже на реке, тоже на юге, но появилась она только двадцать лет назад.
Некоторые «московскости» в Лондоне случайно отразились зеркально. Вместо московского Сити, поставленного на берегу Москвы-реки на месте заброшенных промобъектов, вроде не в центре, но и не слишком далеко, в Лондоне построен район Canary Wharf – такие же небоскребы офисов и апартаментов, скученные на берегу Темзы на месте старых доков. Туда, как и к московскому Сити, подведена самая новая ветка метро; там место жизни, работы и тусовок молодых белых воротничков. Только Сити в Москве на северо-западе, а Canary Wharf в Лондоне – аккуратно на юго-востоке. Парк культуры, расположенный в Москве на юге Садового кольца, в Лондоне отразился на север их «Садового» и превратился в Regent’s park. Осенью и зимой 2020 года, в период локдаунов, в Риджентс-парк было не протолкнуться – все лондонцы устремлялись на природу. Измайловский парк с его памятными петровскими местами с востока Москвы в Лондоне перебрался на запад и подъехал поближе к центру, став Гайд-парком (даже не поменяв форму – так и остался почти прямугольником). Вместо усадьбы Измайлово в Гайд-парке Кенсингтонский дворец; вместо Лебедянского пруда – The Long Water. А вот Лосиноостровский лесопарк почти не сдвинулся с места, Hempstead Heath (Heath
