Михаил Делягин - Путь России. Новая опричнина, или Почему не нужно «валить из Рашки»

Это очень важно: именно с того момента политикой в России стало заниматься стыдно. Хотя политика – это необходимый и полезный вид деятельности, что-то вроде гнойной хирургии.

Очень показательно сравнение расстрела Белого дома с ГКЧП. Путчисты, которые имели, образно выражаясь, не только ружье, но и палец на спусковом крючке, предпочли идти в тюрьму, но не стрелять, хотя могли, по крайней мере, надеяться мгновенно смести с лица земли сравнительно небольшое количество людей, вышедших защищать от них демократию и свои надежды на лучшую жизнь.

А через два с лишним года пришедшая к власти на гребне этой надежды либеральная тусовка открыла огонь на поражение практически без тени колебаний, и до сих пор преисполнена сознанием своей правоты и гордится своим зверством!

Почему в 1991 году народ не поддержал ГКЧП? Потому что общество, еще не знавшее либеральных реформ и порожденного им беспредела, судило ГКЧП по советским нормам, по поздне-советским стандартам, требуя от него ответственности, эффективности и честности.

А ведь время перед ГКЧП, конец 1980-х – начало 1990-х, было временем полной беспомощности государства. Оно последовательно становилось все более безумным и все менее эффективным. Давая все больше политических свобод для выражения недовольства, оно одновременно с этим порождало это недовольство, даже разжигало его, последовательно лишая людей еды (вплоть до сыра и сахара), сигарет, одежды, мыла… Оно не давало людям жить нормально и по-человечески, оно разваливало все.

Это была агония режима в прямом смысле слова. Тех же самых силовиков «подставляли» на каждом шагу, их руководители в ряде случаев прямо говорили им (как, например, бойцам рижского ОМОНа): а если в местах вашего проживания (в бывших союзных республиках) вас отдают под суд или просто убивают, – это ваши проблемы. Мы вас и тем более ваше имущество защищать не будем, попробуйте убежать с семьями, если получится.

Защищать такой режим к августу 1991 года физически было некому.

Точно так же, как защита Белого дома в 1993 году не возбудила массовой активной поддержки народа.

Начало 1990-х годов во многом предопределило современность.

Именно поэтому сегодня вся мощь государственной пропаганды противостоит адекватной оценке тех событий. Однако в ходе системного кризиса все будет переосмыслено достаточно быстро, гармонично и без каких бы то ни было внутренних напряжений – примерно так же, как в 1917 году была разом переосмыслена Русско-японская война.

Переломным моментом развития советской цивилизации стал 1987 год. Именно тогда были созданы кооперативы, обеспечившие перекачку ресурсов из государственного сектора в частный (и попутно разбалансировавшие денежное обращение огромным ростом наличных денег), и «товарно-сырьевые биржи», концентрировавшие эти ресурсы для вывоза за рубеж. Тогда же произошла либерализация внешней торговли, позволяющая этот вывоз осуществлять. Потребительский рынок был разрушен уже к осени 1987 года, а в 1988 году появились первые частные банки: государство лишило себя контроля за «командными высотами» экономики, ключом к ней – за ее финансовой системой.

Беспрецедентное по наглости воровство, начавшееся после развала Советского Союза, не должно маскировать для нас не менее масштабное, но скрытое воровство, организованное реформистской партхозноменклатурой в последние годы существования Советского Союза и ставшее причиной его хозяйственного краха.

С другой стороны, разгул национально-демократических движений, разрушивший страну в политическом плане, также начался именно в 1987 году.

Однако решения, давшие старт обеим этим явлениям, были приняты раньше – в 1986 году, когда стал очевиден провал политики «ускорения социально-экономического развития» и на смену ему вытащили «перестройку и демократизацию», от беспомощности, по сути дела, бросив рычаги управления обществом на произвол его стратегических конкурентов и случая.

Это и есть «точка перелома» советской цивилизации: жалкая попытка ГКЧП была уже агонией.

Да, конечно, разложение советской элиты, обусловившее уничтожение ею своей страны, началось задолго до этого момента, но «точка невозврата», при которой нормализация развития страны стала невозможной уже даже теоретически, была пройдена, по всей вероятности, именно тогда.

Итак, абстрагируемся от гниения советской элиты; предположим, что в ее руководстве сохранились и выкристаллизовались здоровые элементы, способные вернуть страну на путь здравого смысла.

Этого не случилось и вряд ли могло случиться, но что было бы, если?..

В середине 1986 года в Москве прошло Технологическое совещание, на котором М. С. Горбачев, констатировав неудовлетворительность реализации политики ускорения социально-экономического развития страны, указал, что причиной является попытка осуществить ускорение на современном технологическом базисе в то время, когда оно требует широкого распространения качественно новых технологий. Создание же и, главное, внедрение технологий «завтрашнего дня» тормозится отсутствием заинтересованности, для создания которой необходим «новый НЭП» – развитие рыночных отношений в рамках плановой социально ориентированной экономики. Отдельно было зафиксировано, что развитие рыночных отношений потребует усиления борьбы с мошенничеством и иными экономическими преступлениями.

В конце 1986 года в Москве прошла Конференция стран СЭВ по социально-экономическому развитию, на которой после ожесточенной закулисной дискуссии была принята Декларация о планомерном развитии рыночных отношений. Генеральный секретарь ЦК СЕПГ Эрих Хонеккер обозвал М. С. Горбачева «диктатором» и, выразив протест против «тоталитарного стиля руководства», в гневе покинул конференцию. По дороге в аэропорт его машина попала в аварию и, когда он с трехчасовым опозданием прилетел наконец в Берлин, у трапа самолета его встречал новый, только что избранный первый секретарь ЦК СЕПГ, уже успевший подписать Декларацию. Утром следующего дня румынский руководитель Николае Чаушеску со свойственным ему юмором приветствовал «новый курс советских товарищей на возвращение к укреплению социалистической законности и правопорядка».

В течение 1986 года советские войска полностью выводятся из Афганистана. Устанавливаются дипломатические отношения с Саудовской Аравией. В обмен на масштабную передачу Саудовской Аравии советских военных и мирных технологий (включая технологии опреснения и очистки воды, локального управления погодой и пр.), обслуживаемых советскими специалистами, Саудовская Аравия согласна не выполнять достигнутые в 1985 году соглашения с США о снижении мировых цен на нефть.

Это обеспечивает устойчивый приток валюты в советский бюджет.

В 1987 году начались развитие аренды и приватизация – передача частным собственникам небольших магазинов, ларьков, мастерских по оказанию бытовых услуг. Опубликована программа приватизации, по которой с 1988 года частные предприниматели получили право самостоятельно строить указанные объекты, а сфера приватизации расширялась каждый год. К началу 1991 года предполагалось приватизировать все мелкие и средние государственные предприятия в нестратегических отраслях и мелкие предприятия стратегических отраслей (в основном занимающиеся обслуживанием крупных производств). В 1991 году должна была пройти бесплатная приватизация населением своего жилья.

Одновременно с приватизацией программа предусматривала развитие антимонопольных органов.

На 1 января 1992 года была намечена либерализация цен.

В 1987 году по инициативе советской стороны начались интенсивные переговоры с лидерами ФРГ и США о воссоединении Германии. Несмотря на жесткое противодействие руководителей Франции и Великобритании, в июне 1988 года было торжественно подписано Кельнское соглашение, по которому Восточная Германия после вывода советских войск, на который было отведено пятнадцать лет, объявлялась демилитаризованной зоной, в Устав НАТО был внесен запрет на принятие в организацию новых членов, и это же гарантировалось специальной конвенцией, подписанной всеми ее членами и Советским Союзом в качестве гаранта. Преследования бывших функционеров ГДР и СЕПГ, включая «штази», за их действия до июня 1988 года были запрещены. Советский Союз получил в момент подписания договора безвозмездную финансовую помощь развитых стран Запада в размере 350 млрд долл.

Часть этих денег была направлена на комплексную модернизацию советской науки и экономики на основе закупки современного оборудования, часть отложена в резерв, а часть – на скупку производственных и инфраструктурных объектов в развитых странах и в Китае.