Теперь стоит разобраться в том, как вообще в начале XVII столетия становились русскими царями. Поскольку с происхождением претендентов был полный мрак, источниками легитимности являлись выборы и венчание. Формы и содержание их были разные. Например, Лжедмитрий I, хотя и признанный позднее самозванцем, власть получил в результате законных процедур: «Дмитрий Иванович» был не избран, а сразу венчан на царство по наследству в Успенском соборе 30 июля 1605 года, приняв венец из рук патриарха всея Руси Игнатия. Бояре поднесли самодержцу скипетр и державу. Произошло это после того, как его признало большинство влиятельных лиц, включая мать настоящего царевича Дмитрия. Все, как видно, было по форме легитимно, но терпение «патриотов» быстро лопнуло.
В мае 1606 года происходит очередной переворот. Лжедмитрия зверски убивают.
Дальше — новые выборы. 19 мая толпа москвичей во главе с боярами и представителями духовенства «выкрикивает» царем князя Василия Шуйского. Эта весьма странная «процедура» выборов имела место вроде бы на Соборной площади Кремля, и была позднее названа «подобием Земского собора». Пожалуй, это была первая выборная фальсификация в истории страны. Как отмечали современники, «князя-де Василия Шуйского одной Москвой выбрали на царство, а иные города и того не ведают». К тому времени Собор церковных иерархов лишил патриарха Игнатия сана, отправив простым монахом в Чудов монастырь. Посему венчал на царство Шуйского митрополит Новгородский Исидор, что не очень легитимно. Зато с «корнями» у Василия по сравнению с худородными Годуновыми и Романовыми все было в порядке. Он происходил из княжеского рода суздальской ветви Рюриковичей — потомок Александра Невского. Представление с «выборами» всех устроило, ведь Шуйский дал крестоцеловальную запись, сильно ограничивавшую его власть. Царю, в частности, было запрещено самовольно накладывать опалы.
По сути происходит первая либеральная перестройка. Но через четыре года, 17 июля 1610-го — очередной дворцовый переворот. С помощью части боярства, столичного и провинциального дворянства Шуйский был свергнут и 19-го числа насильственно пострижен в монахи. Пришлось думу думать о новом царе.
Били челом
Беда в том, что во вполне себе законных кандидатах на трон недостатка как раз не было. Древняя русская знать многочисленна, а тут еще польско-литовские и шведские претенденты, династически тесно связанные с Рюриковичами. Пока решения проблемы выбора не просматривалось, у руля становится средневековое политбюро — Боярская дума. «Все люди, — сказано в крестоприводной записи, — били челом князю Мстиславскому (главе Думы. — «Итоги») с товарищи, чтобы пожаловали, приняли Московское государство, пока нам бог даст государя». У власти классическое временное правительство. Оно чувствует шаткость своего положения и готовится к созыву «учредительного собрания».
Власть Семибоярщины фактически длилась всего примерно полтора месяца. За это время сама Боярская дума и большая часть элиты, включая патриарха Гермогена, сумели прийти к компромиссу: следующим русским царем будет сын польского короля Сигизмунда Владислав. Поклонников «интервента» было хоть отбавляй. Известный российский историк Евгений Анисимов пишет, что присяга царю Владиславу (в отсутствие оного в Москве) заняла семь недель: «Присяга стала подлинным народным волеизъявлением: по 8—12 тысяч человек москвичей в день входили в Успенский собор, произносили клятву верности царю Владиславу, целовали крест и Евангелие. И так через Кремль прошло 300 тысяч человек». Причем, судя по всему, почти со всей страны. Все население Первопрестольной в тот момент — не более 100 тысяч. Присяга походила на пусть и не тайные, и не альтернативные, но на всеобщие выборы главы государства. Это вам не «выкрикнутый» Шуйский.
Ни о каком национальном предательстве элит речи в этой ситуации быть не могло. Кто был предателем? Патриарх Гермоген, митрополит Филарет, глава Боярской думы Мстиславский? Все первые и не первые лица страны были за Владислава. Ведь какой выбор был у наших пращуров: или они голосуют за Владислава, за, так сказать, стабильность, или за хаос — в Кремль тогда въезжает второй по счету чудесно спасшийся «Дмитрий Иванович» (он же Тушинский вор, он же Лжедмитрий II), прославившийся тем, что со своими казачьими бандами затерроризировал всю страну? Вот и все варианты.
Однако надежды на умиротворение рухнули после убийства Тушинского вора и из-за привередливости отца Владислава, не торопившегося с присылкой сына в Москву. Начинается движение против хоть и отсутствующего в стране, но вполне себе легитимного царя. Идеологический отдел «несогласных» возглавляет тот, кто только что ратовал за польского королевича и целовал ему крест, — патриарх Гермоген. Он рассылает воззвания, освобождающие народ от принятой буквально на днях присяги на верность.
Начинается классическое двоевластие. Законной Боярской думе, представляющей интересы царя Владислава, противостоит свежеобразованный Совет всея земли во главе с Ляпуновым, Заруцким и Трубецким. Это чистой воды Координационный совет оппозиции, объединявший всех, кто против «режима». Правда, в отличие от нынешнего КСО тогдашний СВЗ без разговоров развязывает новый этап гражданской войны. Скинуть власть первому ополчению не удалось. В конце 1611 года начинает формироваться второе ополчение во главе с Мининым и Пожарским. В конце октября 1612 года войскам ополчения сдаются польский гарнизон Кремля и русские сторонники Владислава. В ноябре 1612 года Совет всея земли, взявший на себя роль нового временного правительства, объявил сбор делегатов съезда, призванного избрать нового царя.
Как бы то ни было, 400 лет назад дело кончилось созывом того, что обычно называют Земским собором, который якобы и избрал царя. Однако все это скорее всего не более чем миф, придуманный для легитимизации династии Романовых.
...И строитель Варсунофий
Известнейший дореволюционный исследователь Смуты Сергей Платонов с прискорбием сообщал, что о ходе Собора «мы ничего точного не знаем, потому что в актах и литературных трудах того времени остались только отрывки преданий...». Попробуем все же хотя бы частично восстановить картину по «отрывкам». Начнем с названия форума, состоявшегося 21 февраля 1613 года. В литературе и документах отыскалось больше десятка названий: «Великий Всероссийский Земский и Церковный Поместный собор», «Великий Московский Земский и Поместный собор», «Великий Московский собор», «Великий Земский собор», «Земский собор при ополчении» и т. д. Называться Земским собором, согласно Платонову, мог только орган, состоящий из трех обязательных частей: «освященного Собора» Русской церкви с патриархом во главе, Боярской думы и «земских людей, представлявших собою различные группы населения и различные местности государства». Что мы имеем в наличии в 1613 году? Ничего. Нет главы Церкви — патриарх Гермоген уже год как умер. Следующий патриарх — Филарет объявится только в 1619 году. Кто же 21 февраля был и. о. патриарха? Слава богу, сохранился текст «выборной» грамоты Собора. Под ним первой стоит подпись «смиренного Ефрема, Божией милостью митрополита Казанского и Свияжского». Считается, что он и был местоблюстителем патриарха. Но кто назначил его на этот пост? Судя по всему, он сам себя и назначил.
Но мало того, что Ефрем самозванец, он еще и голосует задним числом. Исследователь Вячеслав Козляков убежден, что Ефрема во время выборов 21 февраля в Москве не было: «Самым сложным было созвать освященный Собор, но новгородский и казанский митрополиты — первые по степени в церковной иерархии — на нем так и не присутствовали...»
Переходим к светским властям. Не было на Соборе и главы Боярской думы. Федор Иванович Мстиславский, послуживший семи (!) царям на посту «спикера», удалился в свои вотчины после освобождения столицы от поляков.
Хорошо. Начальства не было. Но народ-то был, третья, главная часть Собора? Был. Но сколько и кто именно, от каких регионов, тоже неясно. Документально установлено, что в середине ноября 1612 года из Москвы ополченцы от имени князей Пожарского и Трубецкого разослали грамоты с предписанием прибыть в столицу выборным народным представителям до 6 декабря 1612 года. Согласно одному средневековому источнику, выбирали в Москву «лучших, крепких и разумных людей для земского совета (заметим — не Собора. — «Итоги»). Историк Сергей Соловьев пишет: «Трубецкой поселился в Кремле, на дворе Годунова, куда для совещаний приезжал к нему Пожарский... Казаки по-прежнему не давали им покоя, все требуя жалованья; они позабыли, говорит летописец, что всю казну во многих городах выграбили; однажды ворвались они в Кремль, крича, что побьют начальных людей, дворяне остановили их, и едва между ними и дворянами не дошло до боя». Какие, спрашивается, в таких условиях полноценные выборы? Тут никакой Центризбирком с его КОИБами не справится.
