Далее, в рекламе даются другие уточняющие характеристики этой потрясающей инновации и анонсируется также, что на рынок выпускаются Portable Erasable-Nib Cryptic Intercommunication Language Stylus[147], PENCILS (т. е. карандаши). Перед нами не просто прекрасная шутка. Это также ответ на многочисленные тревожные рассуждения по поводу возможного конца книги по мере развития компьютеров.
Существует много предметов, которые, после того как они были изобретены, более не требовали усовершенствования. Например, стакан, ложка, молоток. Когда Филип Старк захотел изменить форму ручной соковыжималки, он произвел на свет изумительный объект, в котором, однако, семечки падают в стакан. В то время как классическая соковыжималка удерживает их вместе с мякотью.
В конце XX века уместно спросить себя, действительно ли за эти сто лет мы изобрели много нового. Ведь все предметы, которыми мы пользуемся в повседневной жизни, появились еще в XIX веке. Вот некоторые из них: поезд (но паровая машина появилась веком раньше), автомобиль (с сопутствующей индустрией нефтепереработки), паровые суда с винтовым движителем, сооружения из железобетона и небоскребы, подводная лодка и метрополитен, динамо-машина, турбина, работающий на солярке дизель, аэроплан (решающий эксперимент братьев Райт произойдет через три года после конца века), пишущая машинка, граммофон, диктофон, швейная машинка, холодильник и консервы, пастеризованное молоко, зажигалка (и сигарета), цилиндрический замок, лифт, стиральная машина, электроутюг, авторучка, ластик, промокашка, марка, пневматическая почта, ватерклозет, электрический звонок, вентилятор, пылесос (1901), безопасная бритва, диван-кровать, парикмахерское кресло и вращающийся стул, спички простые и охотничьи, непромокаемый плащ, застежка-молния, английская булавка, газированные напитки, велосипед с надувной камерой, стальными спицами и цепной передачей, автобус и электрический трамвай, монорельс, целлофан, целлулоид, искусственные ткани, универмаги, чтобы продавать все это, и, если позволите, – электрическое освещение, телефон, телеграф, радио, фотография и кинематограф. Беббидж изобрел вычислительную машину, способную делать 66 операций в минуту, и вот мы уже на пути к компьютеру.
Конечно, наш век принес электронику, пенициллин и другие лекарства, удлинившие нашу жизнь, пластмассу, ядерный синтез, телевидение и полеты в космос. Но также верно, что самые дорогие часы и авторучки сегодня стремятся воспроизвести классические модели столетней давности, а в какой-то из предыдущих заметок я уже говорил, что последнее усовершенствование в области коммуникации – то есть интернет – показывает превосходство проволочного телеграфа над беспроволочным, изобретенным Маркони, или, иными словами, означает возврат от радио к телефону.
Но, по крайней мере, два характерных изобретения нашего века, пластмассы и ядерный синтез, сейчас стараются «разызобрести» обратно, потому что стало ясно, как они отравляют планету. Прогресс необязательно состоит в том, чтобы идти вперед любой ценой.
1998
Кто только не рыдал оттого, что поезда убили поэзию долгих путешествий пешком по лесам или верхом по пыльным дорогам. Но вот классики – от Толстого до Сандрара, Бютора и вплоть до Монтале – научились рассказывать нам о поэзии поездов (зачастую пугающей). Какая разница – ведь можно предаваться фантазиям и умирать от любви, от ностальгии, от страха, от нетерпения хоть в космическом корабле. С другой стороны, Пруст читал Нерваля и потом описывал, как можно оживить запах, просто глядя в расписание поездов до Иль-де-Франса.
До вчерашнего дня у меня была одна проблема – я не мог найти в интернете программу, которая говорила бы мне, в какой поезд надо сесть. Считается, что это совсем просто: существуют разные сайты, в том числе сайт государственной железной дороги, и в других странах тоже, которые сносно работают, но их функциональность ограничена. На итальянском сайте говорится, как путешествовать по Италии, но не сказано, как доехать из Нанси в Лилль.
Наконец я почти случайно наткнулся на одну чудесную программу под названием Deutsche Bahn[148] (что ни говори, по части техники эти немцы непобедимы), адрес которой указываю здесь: http://bahn.hafas.de.
Эта программа включает всю сеть европейских железных дорог. Наверно, включала бы и межконтинентальное сообщение, если бы поезда ходили по океану (во всяком случае, новая железнодорожная ветка, проложенная под Ла-Маншем, показана).
Само собой разумеется, что в мгновение ока можно выяснить, какие поезда и как часто ходят в определенный час или в течение всего дня между Миланом и Палермо, или между Палермо и Лондоном, или между Лондоном и Франкфуртом. Программа также сообщает, сколько времени займет все путешествие, есть ли в поезде вагон-ресторан, спальные вагоны – в общем, все, что необходимо. Но с какого-то момента пользоваться этой программой становится неинтересно. Я отправил запрос, как добраться из Франкфурта в Баттипалью[149], и получил удовлетворительный ответ: добраться можно, на это потребуется от 18 до 20 часов, в зависимости от выбранного маршрута.
Тогда я спросил, как проехать из Лондона в Гроссето[150] через Неаполь. Первый маршрут занимает 29 часов и вполне банален. На второй понадобится 34 часа, но только потому, что придется делать пересадку с одного парижского вокзала на другой. Зато третий превосходен: он занимает 26 часов, с остановками в Бардонеккье, Алессандрии, Нови, Виареджо; я проезжаю через Гроссето в час ночи (не останавливаясь), прибываю в Неаполь на вокзал Кампи Флегрей, пересаживаюсь на римский поезд, прибываю на Рим-Остьенсе и возвращаюсь в Гроссето примерно девятью часами позже. Это самый волнительный маршрут. Надо только взять с собой что почитать, термос – и в путь.
Предположим невозможное. Я запросил: «Баттипалья – Роскофф через Мадрид». Из Баттипальи в Шамбери через Милан, потом Париж, Мадрид, Пуатье, Нант, Рен, Морле и Роскофф. Шестьдесят шесть часов бродяжной лихорадки. Другим шедевром мне кажется «Баттипалья – Санкт-Петербург-Витебский (меня развеселил шагаловский привкус, но я в нем не уверен) через Мадрид». Баттипалья – Париж – это понятно, и Париж – Мадрид – это тоже понятно, но потом начинаются приключения: из Мадрида в Брюссель, оттуда в Оршу-Центральную и до Санкт-Петербурга. Всего 110 часов 34 минуты.
Восхитительно было и «Мадрид – Рим через Варшаву». Здесь названия станций звучали как в притче на идише: Варшава-Всходня, Бялосток, Черемха, Седльце, Варшава-Щрудмейщче, Вена-Восточная, Вена-Южная и наконец (как вспышка молнии, забивая все мелочи нашего полуострова) – Рома-Термини[151].
Я нашел «Москва – Стамбул через Лизье[152]» (три мистицизма одним ударом), он оказался неплохим, но не таким запоминающимся, как я думал.
Как вы поняли, я открыл для себя наркотик. Как в детстве, когда я воображал себе открытия с приключениями над атласом, держа его под партой на уроке математики, теперь я только и делаю, что охочусь за волшебными снами и слежу, не останавливаясь, за схемами и маршрутами. Если это можно назвать «виртуальной реальностью», то она, безусловно, существует. Чтобы просиживать ночи и ночи перед компьютером, мне надо будет запастись крепкими напитками из разных мест, которые я посещаю, трубками и, разумеется, кальянами, шубами и грелками. Если все пойдет хорошо, не миновать и убийства в Восточном экспрессе.
И может быть, между одной станцией и другой я обрету Мадонну спальных вагонов[153] – бескровную, с трепещущими ноздрями и губами красными, как рана, томно затягивающуюся тонкими русскими пахитосками?
1997
Сочиненные истории и истории для сочинения
«Мы вступили в эру гипертекста», – уверяют нас. Один диск может заменить целую энциклопедию, собрание сочинений такого плодовитого автора, как святой Фома Аквинский, или даже целого ряда писателей. Но подлинное преимущество диска состоит не в возможности собрать огромный массив информации, а в том, что эту информацию не нужно перелопачивать целиком. Ее можно пронизывать насквозь, как вязальная спица пронизывает клубок шерсти. По одному слову, по одной зацепке можно оказаться в другой части этой библиотеки, которую отсюда даже не видно; можно, не пересекая параллели и меридианы, переноситься с места на место, устанавливать связи между отдаленными землями.
С другой стороны, находящаяся в интернете World Wide Web – Великая Матерь всех гипертекстов: один клик по выделенному слову может перенести вас от книги из библиотеки Туринского университета к рецепту мясного соуса чили, а от него – к собранию сочинений Марка Твена. Порою это подбивает на бессмысленные блуждания, но приводит также к бесчисленным открытиям. А еще в интернете существуют программы для сочинения коллективных историй. С их помощью можно принимать участие в создании повествований, ход которых может видоизменяться до бесконечности. Поэтому многие говорят о революции, которой подверглась сама идея литературы.
