них бывает совещание ежегодно, также — таинственные обряды и превращения».
«Киев вообще считается местом, где особенно много ведьм, а далеко за пределами Киевщины в сказках и быличках как персонажа, обладающего наибольшими демоническими силами, называют «старшую киевскую ведьму». [32-3, с.224]. (Теперь она, судя по всему, на помеле влетела и в большую политику).
Из этих народных представлений, несомненно, и выросла знаменитая гоголевская фраза: на киевском базаре что ни баба, то ведьма. Слова Николая Васильевича актуальны. Укрианская политика — нечто среднее между базаром и шабашем. И заправляют здесь личности весьма инфернальные. Упираются рогом взбрыкивают и крутят хвостом. У той же Фарион, вне всякого сомнения, есть метафизические рога, копыта и хвост.
Что же касается баб, то их гораздо больше, чем вы думаете.
Боевая «Баба». Отступление.
Речь вновь пойдет о Степане Бандере, завершившим свой жизненный путь под именем Штефана Поппеля. Будущий Поппель происходил из семьи крещённых в униатство евреев. Отец: Адриан Бандера — греко-католик из мещанской семьи Мойше и Розалии (в девичестве Белецкая, польская еврейка) Бандер. Мать будущего украинского «героя» Мирослава Глодзинская — также польская еврейка.
Современные укры переводят фамилию своего героя как «знамя», но на идише она означает «притон». Это босяцкое прозвище женщины, которая владела борделем. Таких всегда называли бандершами. [55]
Документ Бандеры на фамилию Поппель.
Сам Бандера всю жизнь свое еврейство тщательно скрывал, в том числе и с помощью звериного, лютого антисемитизма. Есть такой сорт людей. Во многих еврейских энциклопедических изданиях вы найдете раздел «Ненавидящие себя евреи». [56]
1936 году Бандеру за попытку совершения террористического акта приговорили к смертной казни, впоследствии заменив её пожизненным заключением. По свидетельствам его сокамерников, — Качманрского и Карпинца — Бандера был в тюрьме, мягко говоря, крайне не уважаемой личностью.
Герой Укрианы.
13 сентября 1939 года Бандера был выпущен германскими властями и направлен в немецкий центр подготовки диверсантов. Вот как характеризовал Бандеру полковник немецкой армии Эрвин Штольце — в годы войны начальник второго отдела Абвера (военной разведки): «В октябре 1939 года я с Лахузеном привлёк Бандеру к непосредственной работе в абвере.
По своей характеристике Бандера был энергичным агентом и одновременно большим демагогом, карьеристом, фанатиком и бандитом, который пренебрегал всеми принципами человеческой морали для достижения своей цели, всегда готовый совершить любые преступления».
К этому времени за ним закрепилось характерное партийное прозвище — «Баба».
Вспоминая юношеские тренировки Бандеры («закаливал волю», удушая кошек одной рукой), поневоле припомнишь диагноз писателя Климова о перманентной революционности, возникающей на почве извращенной сексуальности и наследственной шизофрении…
Под конец своей жизни Бандера подвёл под свою ориентацию «теоретическую базу» и даже провозгласил её обязательной для свидомых украинцев:«.. украинская революция будет отличаться от всех прочих революций тесными мужскими связями. И я не говорю здесь о дружбе! Чтобы свергнуть с себя оккупацию москалей украинские мужчины должны ПОЗНАВАТЬ друг друга. Это путь к свободе, это путь к незалежности. И я верю, что однажды такой день наступит». [57]
Неужели и «этот день» наступил?! Во всяком случае, обилие педерастов в рядах современных укрианских европоппелей не должно удивлять. Что ж, как будто специально для спешащей на запад Укрианы видный деятель американского истеблишмента заявил: «Защита прав гомосексуалистов является определяющим признаком цивилизованного государства и должна стоять выше национальных культур и социальных традиций».
Так что — скачите в Европу, укрианские мужчины!
Кстати, о «поппелях», как постоянном источнике деструкции, не мешало бы задуматься и российскому руководству.
Бандера в гробу.
Да, языческие капища, подавленные христианством, кажется, обретают новую жизнь.
Гиблыми местами испокон веков считались и болота. Как только в начале 2014 года в Киеве разгорелась очередная смута, К. Собчак квакнула по интернету: «Надеюсь, то, что не удалось у нас на Болотной, получится в Киеве на Майдане!» Насчёт Болотной и болота вышел почти каламбур. Дело в том, что в старину на месте Майдана Незалежности было Козье болото, а местность называлась Перевесищем. Кстати, именно здесь, в 1240 году, по замерзшей трясине Батый ворвался в город.
Инфернальные ассоциации в связи с современной политикой Киева возникают не только у меня. Недавно Виталию Аверьянову был задан такой вопрос:
— Несколько дней назад в интервью ВВС член Изборского клуба академик Глазьев сравнил нынешний режим в Киеве с Франкенштейном. Он имел в виду как раз искусственный характер современного украинского государства?
— Должен сказать, что у нас с Сергеем Юрьевичем сходные образные системы. Не так давно я назвал нынешнюю украинскую власть уродливым Големом, угрожающим Донбассу.
Некоторые литературные критики полагают, что легенды о Големе послужили для Шелли источником ее замысла романа о Франкенштейне. Фольклорный Голем из «пражского гетто» представляет собой и впрямь нечто среднее между славянским Вием и романтическим Франкенштейном, сочетая в себе черты старой демонологии и модернизированной «научной» магии. Это всё образы «пограничного», «буферного» культурного пространства. Прага — это пороговая область Запада. К этому же ряду образов относится и князь Дракула, также живший на пограничье (Трансильвания). Эти чудовища возникают именно на рубежах культурных и религиозных ареалов, там, где сталкиваются разные веры, разные совести, разные «боги». Известно, что исторический князь Дракула с 14 лет жил в Турции, оставленный отцом в качестве залога. Веру не менял, но пережил стресс — его родители в это время погибли в Валахии. Вернувшись на родину, Цепеш-Дракула превратился в самого жестокого мстителя за этот свой стресс, и за этот цивилизационный разрыв.
На Украине мы имеем дело с «Трансднеприей», также пограничной зоной, веками переходившей из рук в руки. Демонологическая природа этого «междубожия» прекрасно описана у раннего Гоголя. В этом описании есть и свой комизм («Вечера на хуторе близ Диканьки»), и свой трагизм («Вий», «Страшная месть»). Образы пана в «Вие» и особенно колдуна в «Страшной мести» поистине зловещи и они напоминают нам всё тех же казачьих характерников, оборотней, которых, по преданию, можно было убить только серебряной пулей, хоронить лицом вниз, всаживая в их труп кол. Кстати, по поводу захоронений это не сказки, могилы характерников известны археологам.
Украинская власть последних десятилетий — это и есть карнавал такой нечистой силы. Оккультные увлечения Ющенко и Тимошенко хорошо известны. На этот раз нам явлены не комичные бытовые ведьмы с хутора, а крупномасштабные политические ведьмы. И сегодня на авансцену выходят уже полновесные украинские дракулы — это и Коломойский, и те люди, кто придумал и спровоцировал трагедию в
