На следующий день после форума подведение итогов его работы досталось заместителю министра информации Лилии Ананич, которая с ходу пригласила российских журналистов приезжать в Белоруссию, обращаться в министерство за информацией и, вообще, вести себя более активно в деле освещения деятельности Союзного государства, после чего участники конгресса отправились на улицу для коллективного фотографирования в фирменных шапочках и шарфах с символикой форума. А на улице в это время начинались спортивно-массовые народные гуляния с участием Белорусского республиканского союза молодежи (БРСМ) и приехавших покататься на лыжах туристов. Гуляния проходили с неизбежным в таких случаях выступлением официальных лиц, гречневой кашей в походных кухнях, перетягиванием каната и выступлением фольклорных артистов.
Белоруссия — страна достроенного развитого социализма, социальное государство с белорусской спецификой на фоне сохраненного советского флага, КГБ и райкомов, с рыночными отношениями и законом о свободе печати, строго соблюдаемым и неожиданно чтимым властью. То, что мы бросили, не доделав, предав коммунистические идеалы, в которые сами давно не верили, погрузившись в марево рынка и стихию капитализма, в Белоруссии аккуратно довели до логического конца. Ощущение от этого двойственное: с одной стороны — это куда более достойно и последовательно. С другой стороны — достроенный социализм в его позднесоветской версии — без традиции, сакральности, империи, великой идеи, геополитических прорывов и великих свершений в общем экстазе общенародного подъема — зрелище довольно серое, как и все, что не содержит вышеперечисленных компонентов. И если Россия пришла к умеренности, государственности и «народосберегающему прагматизму» через отравление либерал-западничеством, отлежав в реанимации и пройдя реабилитационный период, то Белоруссия подошла к тому же самому более спокойно, без истерик и потрясений, методично, день ото дня, год от года принимая яд «достижений» глобального мира по капле. Именно так должен был закончиться распавшийся СССР, если бы не распался — административно-командная система с элементами «достижений» западного мира, выраженных в культурных и материальных благах. Довольно печально, если вспомнить о том, что коммунизм изначально есть эсхатологическая идея блистательного конца истории, победы конца света над миром материи, всеобщего подъема, торжества духа, суперкарнавала. Но у нас еще, как ни странно, все впереди. Глядя друг на друга, русские и белорусы видят свое собственное отражение в не очень ровном зеркале истории раздельного проживания. Те же лица, тот же интерьер, те же эмоции общего разочарования и наигранного оптимизма. Мы так и останемся свидетелями общего конца, если не определим контуры грядущего общего начала — великие контуры новой империи — нашей империи, мучительно рождающейся в виде российско-белорусского Союзного государства!
Сетевые войны на примере Приднестровья
Сегодня геополитика стала неотъемлемой частью не только военного, но и политического планирования, а военная наука шагнула далеко вперед, к концепции сетевых войн. Все это дает нам право утверждать, что невозможно удержать существующие границы государства без экспансии вовне. Отсутствие наступления означает отступление, так как тут же мы попадаем в окружение вражеских плацдармов, используемых для наступления на нас. Такова неумолимая логика концепции сетевых войн, взятой на вооружение нашими геополитическими врагами.
Силы для подготовки сетевой войны представляют собой разветвленную сеть хорошо информированных, но географически рассеянных центров. Главными характеристиками-компонентами этих центров являются: высокоэффективная «информационная решетка» и доступ ко всей необходимой информации. Все это соединено в единую сеть с единой системой управления и командования.
Обычно такие сети с виду выглядят как институты или информационные агентства с множеством региональных филиалов.
Не обошла такая сеть и Приднестровье, находящееся на одном из передовых рубежей отражения западной атаки на Россию. Приднестровье смогло выдержать таможенную блокаду, которая была организована коалицией Молдавии и «оранжевой» Украины. Инициаторы блокады рассчитывали, что Тирасполь пойдет на уступки, а местные элиты расколются на сторонников и противников компромисса, но элиты, напротив, только сплотились вокруг Президента Игоря Смирнова, позиции которого даже укрепились.
Вообще, чем меньше внимания и поддержки этому мятежному региону уделяют российские политики и стратеги, тем больше там западных сетей, готовящих плацдарм для генерального наступления. Где наше убывает, там их прибывает. Наиболее продвинутой и уже обкатанной в Грузии и на Украине является национал-оранжистская технология отторжения территорий без использования обычных вооружений.
Есть как российские, так и украинские национал-оранжисты и в Приднестровье. В первую очередь, это структуры небезызвестного российского политолога Станислава Белковского — комиссара нашего беглого олигарха Бориса Березовского, мечтающего об «оранжевом» антипутинском перевороте в России. Белковский уже поработал на Юлию Тимошенко во время «оранжевой» революции в Киеве. Теперь работает на «квазиоранжевую» Молдавию в Приднестровье.
А пока Москва была увлечена своими внутренними проблемами, устраняя «оранжевых» в России, Белковский совершенно спокойно открыл филиал своего Института национальной стратегии в Тирасполе. А дальше, согласно концепции сетевых войн, необходимо создать «информационную решетку» — сеть агентов, под видом журналистов и общественных деятелей собирающих необходимую для сети информацию. Они же посредством публикаций в СМИ осуществляют подготовку общественного мнения в нужном ключе. Для этого через филиал Института национальной стратегии группа Белковского пытается взять под свой политический контроль ряд приднестровских СМИ.
Сетевая война может вестись на всех уровнях — тактическом, оперативном и стратегическом. Но самое важное — это предвоенная подготовка, формирование поля боя заранее, незаметно, деликатно. Понятно, что никогда и ни при каких обстоятельствах ни Молдавии, ни даже Румынии не удастся захватить Приднестровье в лобовую, путем военной агрессии. Уже пробовали. Тут нужны технологии потоньше, похитрее.
Однако то, что стратеги сетевых войн так разгулялись на пространстве СНГ, еще не означает, что они забыли про нас. Напротив. Главная цель — Россия. Предполагается, что отделение и захват наших территорий будет происходить очень легко и неброско, ведь технологии, для этого использующиеся, являются новейшими, а следовательно, как предполагается, для нас непостижимыми. Где у нас готовят специалистов по сопротивлению агрессии, которая осуществляется без применения обычных вооружений, без единого выстрела? Здесь даже негде применить ядерное оружие, которым мы так гордимся и считаем последним фактором сдерживания и сохранения целостности нашей страны.
От того, насколько быстро будет осмыслена эта концепция, насколько скоро она будет поставлена на вооружение, зависит, насколько эффективно мы вообще сможем противостоять сетевым угрозам и «оранжевым» процессам, которые сейчас захлестнули постсоветское пространство и грозят распадом России. При самом нежелательном раскладе — после потери контроля над Приднестровьем — «заход» в этот регион по направлению Молдавия — Украина будет окончательно закрыт. Это и станет моментом истины для российской власти, и, если к тому моменту адекватных мер принято не будет, все закончится плачевно и трагично. Пока что эти технологии осмысляются очень поверхностно и примитивно.
Следует помнить: принципы ведения сетевой войны никоим образом не зависят от географического региона, боевых задач, состава и структуры применяемых сил. То есть здесь все идет в ход. И если сеть уже рядом с вами, значит, американская демократия прилетит к вам уже завтра. Следите за публикациями.
Врагам России «заграница» больше «не поможет»
Использование спецподразделений для пресечения международной террористической деятельности за пределами государства — практика, весьма распространенная в современном мире. Самый известный пример — успешная операция по освобождению заложников — связан с Израилем: в 1976-м израильский спецназ освободил 80 пассажиров «Эйр-Франс», захваченных в Уганде в городе Энтеббе. Израильское правительство не могло пойти на то, чтобы выполнить предъявленные палестинскими боевиками требования и освободить из израильских тюрем палестинских террористов.
В то же время на тогдашнего премьер-министра страны Ицхака Рабина оказывала давление группа родственников заложников, которые требовали выполнить все условия террористов, а Франция самоустранилась от участия в освобождении заложников после того, как террористы отпустили всех пассажиров, кроме 80 евреев. В ходе спецоперации под кодовым названием «Молния», прошедшей за тысячи километров от самого Израиля, в которой участвовали четыре военно-транспортных самолета, броневики и пушки, израильскому спецназу удалось уничтожить угандийскую охрану аэропорта и ликвидировать террористов, освободив своих соотечественников.
