Особой популярностью у мореходов Аравии пользовался маршрут в Индию. Оттуда на Аравийский полуостров на протяжении столетий завозились основные товары: тиковое дерево для строительства парусников, рис, чай, парфюмерия и ткани. Тесные связи торговцы «Острова арабов» поддерживали в Индии с правителем земель Мансура, доблестным царем Бальгарой. Он лично следил за обеспечением безопасности арабских купцов в своих владениях.
Часто мореходы Южной Аравии заходили на Цейлон (Серендиб). Отношение к ним там со стороны местных властей было подчеркнуто внимательным. Проживавшие на Цейлоне общины иудеев, христиан, мусульман и буддистов содержали специально уполномоченных представителей в целях защиты своих коммерческих интересов в местных судах. На Цейлоне, о богатствах которого, по словам великого арабского путешественника и географа Ибн Батуты (1303-1377 гг.), «было известно далеко за его пределами», торговцы из Аравии традиционно закупали рубины и другие драгоценные камни. На лбу священного белого слона, как писал впоследствии Ибн Батута, он видел семь рубинов, «каждый из которых был больше куриного яйца», а у султана Аири Сакарвати — «ложку из драгоценного камня величиной с ладонь». Были у султана, по словам Ибн Батуты, «вещи и большей величины». К слову сказать, в воспоминаниях о любой из стран, где он побывал, Ибн Батута непременно рассказывал о местных женщинах. Известно, что своей внешностью и умом он пленил и одну из жен хана Золотой орды, и дочь константинопольского императора, и королеву Мальдивских островов. В свите жены хана, в сопровождении 10 тысяч человек, Ибн Баттута посетил Константинополь, где впервые услышал поразивший его звон колоколов христианских храмов.
Динамичные торговые связи княжества Южной Аравии поддерживали с Китаем. Со стороны китайских властей арабы-негоцианты не встречали никаких препятствий для торговли. Споры, возникавшие между прибывавшими в Китай арабскими торговцами и поселенцами-арабами, решались ими же выбранными судьями, в строгом соответствии с нормами шариата. Товары, доставлявшиеся в Китай из Южной Аравии, обменивались арабскими купцами на шелковые ткани и изделия из фарфора [13].
Торговые экспедиции в «чужие земли» снаряжали знатные люди Прибрежной Аравии: шейх Ахмад Абдалла Аль Муалла — представитель правящего семейства княжества Умм-эль-Кайвайн; Халед бен Отейба — крупный торговец из Абу-Даби; Мохаммед бен Ахмад бен Дальмук — негоциант из Дубая. Последнему принадлежало самое большое торговое судно Прибрежной Аравии тех времен — парусник «Аль-Банд» («Стяг»).
Отправляясь в морские торговые экспедиции и возвращаясь к родным берегам, мореходы Прибрежной Аравии совершали так называемые «ритуалы уважения» по отношению к «скале мореходов», что на оконечности мыса Мусандам (находится на границе вод Персидского залива и Индийского океана, у входа в Ормузский пролив). Также поступали и мореплаватели-индусы. В дар богам они бросали в воду цветы и кокосовые орехи; обязательно спускали на воду вырезанный из дерева кораблик с разноцветными парусами и маленьким мешочком риса. Если суденышко благополучно достигало берега, это означало, что можно смело выходить в океан. Если разбивалось, то выход торгового судна в океан на какое-то время откладывался [14].
Мыс Мусандам, принадлежащий Султанату Оман, интересен еще и тем, что там проживает, практически изолированно от внешнего мира, один из древнейших народов Южной Аравии — племя шихух. Как и много веков назад, мужчины этого племени вооружены маленькими топориками. Используют их и в домашних, и в военных целях. Как нигде в Прибрежной Аравии, в деревнях племени шихух строго следуют заветам предков, соблюдают древние нормы и ритуалы гостеприимства. Страннику непременно подадут ковш прохладной воды и кусок запеченой в костре рыбы, и только потом заведут обстоятельный разговор о том, кто он и зачем пожаловал в их земли. Говорят шихухи на языке, непонятном ни одному арабу (на смешанном диалекте древних индийцев и древних персов).
Часть VI. Аравийский жемчуг
Римляне нарекли Южную Аравию именем Arabia Felix («Счастливая Аравия»). Главными богатствами земель этого края народы Древнего мира считали ладан и жемчуг.
О жемчуге Персидского залива или Горького моря, как его называли шумеры, было хорошо известно народам и царствам Древней Месопотамии. Поставлялся он туда в основном с Дильмуна (Бахрейна). В поисках «цветка бессмертия» бывал на Дильмуне, в «стране вечной жизни» и в «царстве жемчуга», Гильгамеш, герой древнейшего в мире народного эпоса, властелин легендарного города Урук (правил в конце XXVII - начале XXVI века до н. э.). По преданиям, боги избрали Дильмун обителью человека, спасенного ими от Великого потопа, и сделали Дильмун «царством цветка бессмертия», то есть жемчуга. Гильгамеш встретился на Дильмуне с пережившим всемирный потоп мудрецом Утнапиштимом и узнал от него, как найти «цветок бессмертия» на дне «подземного моря». Дело в том, что и шумеры, и вавилоняне верили в существование на Дильмуне, под дном «соленого моря», «моря пресной воды». «Цветок бессмертия», волшебное растение, спасающее человека от старости, произрастало в «подземном море пресной воды», и Гильгамеш спустился за ним туда через отверстие в дне «соленого моря». «Цветок» был найден. Съев его, Гильгамеш мог вернуть себе вечную молодость. Но решил поступить иначе — наделить «цветком бессмертия» весь свой народ. К сожалению, Гильгамеша одолел сон... и «цветок бессмертия» был похищен змеей. Она проглотила его — и лишила человечество надежды на вечную жизнь. Так гласит легенда.
Как бы то ни было, но название острова-государства Бахрейн, жемчужного царства Аравии, в переводе с арабского означает «Два моря». Это — место, где действительно встречаются омывающие остров воды Горького моря (Персидского залива) с водами подземных источников пресной воды. Шумеры считали Дильмун священной землей.
Предание народов Месопотамии о жемчуге как о «цветке бессмертия», наделенного свойствами продления молодости, было хорошо известно в Древнем Египте. Если верить легендам, сама Клеопатра употребляла жемчуг (растолченным и растворенным в вине) в целях «удержания красоты».
Жизнь Клеопатры, царицы Египта, дочери Птолемея XII и гражданки Рима, до сих пор полна тайн и загадок. Закончив всемирно известную в то время школу наук в Александрии, Клеопатра VII разговаривала на нескольких языках мира, была энциклопедически образованным человеком, блестящим дипломатом, а по мнению ряда исследователей, — даже талантливым флотоводцем. Достаточно сказать, что имя этой необыкновенной женщины довольно тесно связано с именами и судьбами таких неординарных людей Древнего Рима, как Юлий Цезарь (родила от него сына, убитого впоследствии в Риме), Помпей (убит братом Клеопатры), Марк Антоний (родила от него детей-близнецов) и Октавиан.
С помощью жемчуга Клеопатра выиграла вошедший в анналы истории спор с Марком Антонием насчет того, что устроит самый дорогой, из когда-либо дававшихся в его честь, обедов. Она растолкла одну из двух имевшихся у нее уникальных аравийских жемчужин, вправленных в золотые серьги, и, высыпав порошок в бокал с вином, — выпила его. Стоимость обеих жемчужин составляла огромную по тем временам сумму — 1 875 000 серебряных сестерций. Древние египтяне считали, что мазью, приготовленной на основе измельченного в порошок жемчуга, можно лечить кожные болезни. В Египте археологи обнаружили украшения из жемчужных раковин, датированные 3 200 и 2 500 гг. до н. э. Возраст самой древней, из найденных до сих пор археологами, жемчужины — 150 млн. лет.
Обожала жемчуг и легендарная царица Зенобия, правительница блистательной Пальмиры, царства на территории нынешней Сирии. Достаточно сказать, что в III веке Пальмира оспаривала пальму первенства на Ближнем Востоке с самой Римской империей. Армия Пальмиры овладела Сирией, Палестиной и Египтом, достигла проливов Босфор и Дарданеллы. В 269 г. под контроль Пальмиры попала и Аравия. Царица Зенобия, которая, по свидетельству древних историков, «держала в своих руках власть на Востоке», была женщиной красивой; «ее черные глаза отличались необыкновенным блеском», ее дух был божественным, «очарование — невероятное». Женщина «непреклонной воли», требовательная по отношению к воинам и «разумная в замыслах», она была правительницей, перед которой, по словам сокрушившего Пальмиру императора Аврелиана (270 г.), все восточные народы испытывали такой страх, что «не могли пошевельнуться». Царица хорошо знала римскую историю, читала по-гречески; благожелательно относилась к философам, ценила ученых. Под руководством философа Лонгина, который в 250-267 гг. возглавлял Академию в Афинах, а потом стал ее учителем и советником, Зенобия изучала греческую литературу. Плененная Аврелианом и доставленная в Рим, она предстала перед глазами жителей города в таком виде, как никто до нее. На ногах у Зенобии были золотые оковы, на руках и шее — золотые цепи. Под тяжестью этих цепей и надетых на нее ювелирных изделий с драгоценными камнями она едва могла передвигаться, и часто останавливалась, когда ее вели по улицам города. Впереди нее шло двадцать слонов, двести прирученных диких животных из Ливии и Палестины, в том числе тигры, жирафы, лоси; восемьсот пар гладиаторов, арабы из «Счастливой Аравии» с «произведениями своих стран», а также уцелевшие знатные люди Пальмиры. Триумф Аврелиана над Зенобией был, таким образом, триумфом Рима над Востоком. Зенобия, мечтавшая въехать в Рим победительницей-триумфатором (она приказала даже изготовить для этого специальную колесницу), вошла в Рим побежденной, «в чужом триумфе», как тогда говорили; более того, — вслед за этой колесницей. Так ответил Аврелиан на дерзкий отказ Зенобии от предложения сдаться в обмен на сохранение жизни ей и прав свободных людей — пальмирцам. Никто, кроме меня, писала она, до сих пор не просил того, чего требуешь ты. «На войне все решает доблесть». Такой ответ не мог не задеть такого человека как Аврелиан, мужественного и отважного, любившего и умевшего «обнажать меч», за это и прозванного в армии «Рубакой».
