Пробыв в Лондоне семь недель, за несколько дней до истечения срока моих полномочий я сообщил министру, с помощью ноты, что мои дела в Париже требуют моего возвращения туда и что я с удовольствием мог бы передать его послу в Париже любые указания. Он ответил, что у него нет никаких указаний и пожелал мне счастливого пути. Я выехал из Лондона 26-го, а 30 апреля прибыл в Париж.
Находясь в Лондоне, мы начали переговоры с шевалье Пинто, послом Португалии в столице Великобритании. Единственную трудность для нас представила статья, предусматривающая доставку хлеба в Португалию как в виде зерна, так и муки. Сам он ее одобрил, но заметил, что несколько очень влиятельных при дворе вельмож являлись владельцами ветряных мельниц в окрестностях Лиссабона, доходы которых во многом зависели от переработки нашей пшеницы, и что эта статья поставит под угрозу весь договор. Тем не менее он подписал договор, судьба которого оказалась такой, какую он ему откровенно и предсказал.
В Париже мне предстояло решить несколько задач: обеспечить сбыт на выгодных условиях китового жира, соленой рыбы и солонины; обеспечить ввоз нашего риса на тех же условиях, что и риса из Пьемонта, Египта и Леванта; ослабить монополию «Фармере женераль» на импорт нашего табака и добиться свободного ввоза нашей продукции на принадлежащие Франции острова. Таковы были основные коммерческие задачи, требовавшие моего внимания. Решать их мне во многом помогал маркиз де Лафайет, который использовал для этого все свое влияние и энергию и проявил себя страстным поборником дружбы и благополучия в равной мере каждой из наших стран. Справедливости ради, я должен сказать, что французское правительство стремилось проявлять к нам дружелюбие во всех случаях, пойти на любые уступки нам, если только они не наносили его интересам большого вреда. Среди дипломатического корпуса граф де Верженн имел репутацию очень осторожного и скользкого дипломата. Может быть, он и был таким по отношению к тем, кого он знал как людей скользких и двуличных. Поскольку же он видел, что у меня не было никаких задних мыслей, что я не хитрил, не впутывался ни в какие интриги, не преследовал никаких тайных целей, со мной он был так же откровенен, честен, и с таким же пониманием относился к моим доводам, как и все люди, с которыми мне раньше приходилось иметь дело. То же самое я должен сказать и о его преемнике Монморене, честнейшем и достойнейшем из людей.
Вскоре возникла угроза для нашей торговли на Средиземном море в связи с захватом двух наших судов и их экипажей берберскими кораблями. Мне очень не хотелось, чтобы мы соглашались с унизительным европейским обычаем уплаты дани этим попирающим законы пиратам, и я попытался создать союз государств, постоянно подвергающихся таким нападениям и грабежам. С этой целью я подготовил статьи специальной конвенции, которые передал послам этих государств в Париже для рассмотрения соответствующими правительствами. Договор был подготовлен мною в следующем виде:
«Предложения о согласованных действиях государств, находящихся в состоянии войны с пиратскими странами берберов.
1. Предлагается, чтобы несколько государств, находящихся в состоянии войны с пиратскими странами берберов, либо любые два или более государств, имеющих соответствующие намерения, заключили конвенцию о ведении совместных действий против этих стран, в первую очередь против Алжира.
2. К этой конвенции в любое время в будущем сможет присоединиться любое изъявившее желание государство. Стороны сохраняют право определять условия такого присоединения в соответствии с обстоятельствами, которые сложатся в момент присоединения.
3. Цель конвенции – принудить без каких-либо им уступок пиратские страны к бессрочному миру и гарантировать такой мир каждой стороне.
4. Для достижения этого мира вдоль побережья пиратских стран должно осуществляться постоянное патрулирование морскими силами, состав которых будет установлен соглашением. Эти силы не должны быть настолько значительны, чтобы отягощать участников конвенции. Считается, что достаточно шести фрегатов и стольких же тендеров и шебек, половина которых будет нести патрулирование, а другая половина – находиться на отдыхе.
5. Силы, которые будут сочтены достаточными, будут формироваться на основе определенных квот, размер которых также должен быть установлен. Ожидается, что вклад каждого участника соглашения будет соответствовать разумной оценке положения.
6. Поскольку неудачи часто происходят из-за недостатка согласия среди офицеров различных стран, стороны должны прежде обсудить и решить, не лучше ли им вносить свою долю деньгами, с тем чтобы использовать их для оснащения и поддержания в боевой готовности отряда кораблей той из сторон, на выбор которой последует общее согласие.
7. Трудности и задержки, которые также встретятся при осуществлении этих операций, если участники конвенции, правительства которых находятся далеко друг от друга и лишены возможности встречаться для консультаций, будут проводить их раздельно, ставят вопрос: не лучше ли им с этой целью передать все необходимые полномочия своим послам или посланникам, находящимся при каком-нибудь одном европейском дворе, которые образовали бы комитет или совет для осуществления настоящей конвенции. При этом голос каждого члена такого совета должен быть пропорционален квоте, внесенной в дело его сувереном, и исчисленным таким образом большинством должны решаться все вопросы в рамках этой конвенции. С этой целью предлагается выбрать Версальский двор, ибо он находится вблизи Средиземного моря и при нем представлены все государства – возможные участники этой конвенции.
8. Чтобы уберечь этот совет от затруднений, связанных с личными ходатайствами о должностях, и для того, чтобы убедить участников конвенции в том, что вложенные ими средства будут расходоваться только на те цели, для которых они предназначены, для него не должны учреждаться ни штатные должности вроде комиссаров, секретарей и им подобных с окладами или привилегиями, ни какие-либо другие выгодные должности кроме тех, исполнение которых требует нахождения на борту упомянутых кораблей.
9. Если начнется между двумя членами конвенции война, она не должна распространяться на их участие в конвенции или прерывать его. В этом отношении они должны считаться находящимися в состоянии мира.
10. Когда Алжир принудят к миру, другие пиратские страны, если они откажутся прекратить заниматься пиратством, станут объектами действия конвенции поочередно либо все сразу, как окажется целесообразнее.
11. В тех случаях, когда конвенция войдет в противоречие с договорами, действующими в отношениях между участниками конвенции и берберскими государствами, такие договоры должны иметь приоритет и такому участнику конвенции должно быть разрешено не участвовать в операциях против такого государства».
* * *
Испания только что заключила договор с Алжиром, заплатив три миллиона долларов, и не хотела отказываться от его выгод до тех пор, пока другая сторона не нарушит его. Португалия, Неаполь, обе Сицилии, Венеция, Мальта, Дания и Швеция склонялись в пользу такого союза. Но их представители в Париже выражали опасения, что Франция вмешается и будет открыто или тайно поддерживать берберские государства. Они попросили меня выяснить намерения графа де Верженна на этот счет. Ранее я воспользовался благоприятным случаем, чтобы информировать его о нашем предложении и поэтому счел неподходящим намекать на сомнения в честном поведении его правительства. Но, говоря о наших предложениях, я упомянул об испытываемых нами опасениях, что Англия выступит в пользу пиратских государств. «Она не осмелится этого сделать», – сказал он. Я не стал продолжать разговор на эту тему. Другие представители были удовлетворены таким свидетельством его отношения к этому вопросу и теперь, для того чтобы представить наш проект для непосредственного и формального рассмотрения, требовались только согласие нашего правительства и полномочия сделать официальное предложение.
Я сообщил правительству о хороших перспективах защиты нашей торговли от грабежей берберов на такой длительный период, в течение которого благодаря изгнанию с моря изменятся их нравы и характеры, и из грабителей они превратятся в народ земледельцев. Ожидалось, что правительство выделит для этого фрегат и оплатит расходы, связанные с его постоянным патрулированием. Но оно оказалось не в состоянии взять на себя такое обязательство. Его рекомендательные указания о сборе средств для этой цели настолько открыто игнорировались рядом штатов, что правительство отказалось от этого обязательства, почувствовав, что оно не сможет строго выполнять его. Так провалилось это дело…
В 1786 г., находясь в Париже, я познакомился с Джоном Ледиардом из Коннектикута, одаренным, образованным, бесстрашным и предприимчивым человеком. Он сопровождал капитана Кука в его путешествии по Тихому океану, проявив в нескольких случаях непревзойденное мужество, и опубликовал об этом путешествии отчет, содержащий неблагоприятные для Кука подробности его отношений с дикарями, умерившие наши сожаления по поводу постигшей его судьбы. В Париж Ледиард прибыл с надеждой основать компанию по продаже мехов, добываемых на западном побережье Америки. Испытав в этом неудачу, он со своим неугомонным и беспокойным характером остался не у дел, и я посоветовал ему предпринять исследование западной части нашего континента, предложив проехать через Санкт-Петербург до Камчатки, затем переправиться на одном из русских судов в Нутка Саунд, а оттуда через весь континент добраться до Соединенных Штатов.
