Шри Сатья Саи Баба Бхагаван - Ведическая мудрость в притчах и историях. Книга 1

225. Фантазия

Уличный торговец шел к базару, держа на голове полную корзину пустых бутылок. Он надеялся продать их за десять рупий, а если ему повезет, то, как он подсчитал, через десять дней у него накопится уже сто рупий; с этим капиталом он рассчитывал провернуть еще более выгодное дельце и размечтался, как через несколько месяцев будет владеть целой кучей денег – лакхом рупий – и построит бунгало с красивым садом, по которому будет сновать целая армия слуг. Он уже видел себя лежащим на удобной софе в оранжерее и играющим с внуками. Полностью погрузившись в эту сцену, он вдруг заметил среди своих внуков ребенка одного из слуг и пришел в ярость от этого бесцеремонного вторжения. Не сомневаясь в реальности своей фантазии, он схватил ребенка и сильно ударил его, – и тут корзина с бутылками упала на дорогу и все его надежды на близкие десять рупий рассыпались в прах! Таков был конец мечты, построенной на зыбком фундаменте жадности.

Человек идет по дороге и видит на дереве спелый плод. Ум желает его, но собственными силами исполнить это желание не может. Ноги подводят человека к дереву. Но этого недостаточно для того, чтобы съесть плод. Спина сгибается, рука поднимает камень, плечо бросает камень в плод, плод падает на землю. На этом дело не кончается. Фрукт нужно еще ухватить пальцами, отправить в рот, зубы должны вонзиться в него и хорошенько его разжевать, а языку и пищеводу нужно позаботиться о том, чтобы он оказался в желудке. Процесс съедания плода на этом заканчивается.

Но и это не конец истории о желании съесть плод. Для исполнения желания было задействовано так много «инструментов», что каждый из них достоин благодарности. Поэтому желудок сообщает силу и благополучие всем органам и членам, принимавшим участие в процессе добывания и вкушения плода – мозгу, глазу, ногам, рукам, пальцам, плечу, языку, зубам, пищеводу. Никто не обойден, никто не обижен.

Один человек, совершая ритуальное омовение в реке, зачерпнул в ладони воду, и ему на миг показалось, что в ней мелькнула тень маленькой ящерицы. Он все же проглотил эту святую воду, так и не ощутив, была там на самом деле ящерица или нет. Вскоре его охватил страх: он возомнил, что проглотил ядовитую тварь, и у него тут же проявились все признаки отравления ядом. Он мучился, пока один мудрый человек не поймал ящерицу и не бросил ее незаметно, извивающуюся, в рвоту мнительной жертвы. Когда бедняга увидел ящерицу, которую, как он предполагал, он исторгнул из своего желудка, он почувствовал себя счастливым и быстро поправился.

Человек страдает от такой же иллюзии, когда приписывает причину своих несчастий тому, что в действительности является плодом его собственного невежества.

Пундалик, великий преданный Пандуранги (ипостаси Кришны, почитаемой в г. Пандарпуре), массировал как-то ноги своей матери. И как раз в это время Пандуранга, божественный образ которого он держал в своем сердце и на своем алтаре, явился во всем Своем великолепии и встал перед ним! Как велико было искушение оставить заботу о матери и броситься к стопам своего Бога! Но Пундалик сказал: «Пожалуйста, подожди несколько минут. Я закончу свое служение матери и тогда окажу тебе почтение». И он бросил кирпич к стопам Пандуранги, чтобы он встал на него, ибо первое правило гостеприимства – предложить место гостю.

Кабир, гуру Пундалика, сказал ему, что служение матери совершается во имя милости Господа, и вот, он добился ее, и Сам Господь пожаловал к Нему! Но даже после этих слов Пундалик не отошел от матери, пока не исполнил свой долг. Таковы были его стойкость и его вера.

Четверо младших Пандавов хотели напиться воды из озера, но якша[78], сидевший на дереве, сказал, что сначала они должны ответить на его вопросы, и когда ни один из братьев не смог сделал этого, он умертвил их! Дхармараджа нашел братьев мертвыми, а якша и ему предложил свои вопросы. Дхармараджа справился с заданием, и тогда якша сказал: «Я оживлю ОДНОГО из братьев, и ты сможешь увести его с собой, а какого – выбирай сам». Дхармараджа был поставлен перед тяжкой задачей, но думал он недолго. Он не указал ни на Арджуну, ни на Бхиму, хотя они были для него как две его руки. Из близнецов он выбрал Накулу. Якша спросил, почему он сделал такой выбор, и Дхармараджа ответил: «Я, Бхима и Арджуна – сыновья Кунти, а Накула и Сахадева – сыновья моей мачехи Мадри. Я у матери – живой, и я хотел бы, чтобы у моей мачехи тоже был живой сын, поэтому я и выбрал одного из ее сыновей». Какое благородное сердце! Якше это так понравилось, что он оживил всех четверых.

Между дуалистом и монистом (приверженцами двайты и адвайты – философий двойственности и единства) как-то раз разгорелся спор. Монист говорил, что джива (индивидуальная воплощенная душа) не есть на самом деле джива, а есть Дева, Бог, что человек есть Бог и что все есть Бог. Дуалист не соглашался с этим, хотя адвайтист для доказательства своей правоты приводил множество цитат из Вед и других текстов. Дуалист окликнул проходящего мимо дхоби (прачку) и спросил его: «Послушай! Скажи нам, кто ты такой? Ты – Бог?» Тот ужасно испугался и сказал: «Нет, нет, я – это только я». Тогда дуалист сказал монисту: «Ты слышал? Любой человек с улицы знает, что он всего лишь джива». Но адвайтист ответил: «Вовсе нет. Он сказал, что «я это я». Каждый, от царя до прачки, скажет «я это я». Но «я» – это отражение Бога в теле каждого человека».

Один торговец, который очень боялся смерти, в течение многих лет поклонялся Яме, богу смерти, и совершал в его честь длительные пуджи. Яма, довольный таким вниманием и почтением, пообещал ему, что не явится за ним неожиданно, а предупредит заранее, чтобы тот мог привести в порядок свои дела прежде, чем покинет этот мир.

Когда же наконец пришел его срок, и купец почувствовал, что умирает, он впал в ярость и обвинил Яму во лжи, неблагодарности и мошенничестве. Он сказал, что не получал никаких предварительных оповещений. Но Яма на это ответил: «Как же так? Я послал тебе не одно, а целых четыре предупреждения, задолго до наступления последнего дня». Торговец настаивал, что не получил ни одного из них. Яма тогда сказал: «Твои волосы поседели. Это было первое предупреждение, но ты стал красить волосы и забыл об этом. Тогда я сделал тебя лысым, но ты и этому не придал значения и надел парик. Я сделал так, что у тебя выпали все зубы, но ты вставил новые и вообразил, что я очень далеко. Я сделал четвертое предупреждение: испещрил всю твою кожу морщинами, но ты и это оставил без внимания». Яма действительно сдержал свое слово.

Когда Рама, Сита[79] и Лакшмана[80] уезжали в лес на колеснице, подчинившись данному Дашаратхой[81] слову, сам Дашаратха, вне себя от отчаяния, поехал им вдогонку на другой колеснице и в великом горе кричал им вслед: «Остановитесь! Остановитесь! Вернитесь назад!» Рама сказал своему возничему, Сумантре, министру при дворе Дашаратхи: «Не останавливайся. Поезжай быстрее». Сумантра возразил, что он, как слуга Дашаратхи, обязан повиноваться царю, и что за неповиновение может понести наказание. Но Рама ответил: «Скажешь ему, что не слышал его приказов». – «Но ведь это будет неправдой!» – «Нет! Как царь он просил тебя увезти нас из Айодхьи на этой колеснице, теперь же он просит тебя остановиться не как царь, а как потрясенный горем отец. Ты, разумеется, должен выполнять приказы царя, и не имеешь права слушаться убитых горем отцов, желающих взглянуть на своих сыновей». Так Рама учил Сумантру истинной дхарме. Убитый горем человек не может правильно оценить, что хорошо, а что плохо.

Пандавы собрались совершать Ашвамедха[82] ягу, ритуальное жертвоприношение коня. Когда Бабрувахана, сын Арджуны, поймал коня, предназначенного для жертвы, он не подозревал, что человеком, с которым ему предстоит сражаться, окажется его отец. Когда он узнал его, то смиренно упал к его ногам. Но его мать расценила этот отказ от сражения как трусость и пришла в негодование. «Ты же кшатрий, как же ты можешь без боя отдать в руки соперника жертвенного коня? Даже если он твой отец, пусть он выиграет коня на поле битвы», – сказала она. И поединок между отцом и сыном состоялся. Верьте или нет, но Арджуна упал замертво, пронзенный в грудь стрелой Бабруваханы.

Сын оплакивал свою судьбу, громко стеная: ведь он принес несчастье своей матери и всему миру. Но тут появилась Улупи, принцесса нагов[83] из Подземного мира. Она утешила Бабрувахану[84] и всех остальных и рассказала правдивую историю, из которой стало ясно, что Арджуна сам просил о таком конце.