ли догадка Эйнштейна. Здравый смысл и законы Ньютона утверждали, что свет далеких звезд, проходя мимо Солнца, остается неизменным. Но если ткань Вселенной рядом с массивными объектами искривляется, значит, траектория света от далеких светил тоже должна меняться. Светила должны как бы немного сдвинуться, когда Солнце будет проходить через них. Проверить это можно только во время солнечного затмения, поскольку Солнце слишком яркое, чтобы мы могли разглядеть звезды вокруг него.
Миссия Эддингтона увенчалась успехом. Вселенная вела себя согласно теории. Но Эйнштейн предсказал множество других странных вещей. Его теория предполагала существование «черных дыр» – сгустков материи такой плотности, что в них безвозвратно затягивает всё, оказавшееся рядом, в том числе и свет. Теория относительности также утверждала, что изогнутая структура пространства-времени позволяет Вселенной иметь конечный размер, но нигде не заканчиваться. Сколько бы ни летел космический корабль вглубь космоса, он никогда не вылетит за пределы Вселенной. Корабль просто окажется там, откуда начал путь, как муравей, ползущий по футбольному мячу и не понимающий, где же у этой проклятой штуки конец. Понятие центра Вселенной, возможное в трехмерном мире, в четырехмерном пространственно-временном континууме становится бессмыслицей. Просто невозможно установить границы Вселенной и уж тем более точку, равно удаленную от них.
В XX веке наблюдение Вселенной постоянно становилось все точнее. Поняв, насколько астрономам мешает загрязнение воздуха над Лондоном, Королевская обсерватория в Гринвиче в 1948 году перевезла свои телескопы в село Херстмонсо в графстве Сассекс, где небо прозрачнее. Омфалы, может, и кажутся нам незыблемыми, но вечными они не бывают. К 1984 году и в Сассексе условия перестали подходить, так что обсерватория переехала на Канарские острова. Безлюдная местность и горы создают лучшие условия для наблюдения звезд, так что телескопы затем установили в Чили, Калифорнии и на Гавайях. Однако и этого скоро стало недостаточно: сегодня некоторые большие телескопы вынесены за пределы атмосферы, на околоземную орбиту. В итоге уровень детализации космических снимков в XX веке вырос экспоненциально.
Постепенно стало понятно, что космос не просто окружает нас, вечно и неизменно. Вселенная расширяется, подобно воздушному шару. А если так, выходит, что раньше она была меньше. И значит, если возвращаться дальше и дальше в прошлое, Вселенная будет становиться все меньше и меньше, пока не исчезнет вовсе. Тут обнаружится момент ее рождения, возникновения космоса посреди пустоты. Английский астроном Фред Хойл в 1949 году дал этому событию броское имя «Большой взрыв», хотя описываемое событие не было таким уж большим и ничего не взрывалось. Это открытие разом изменило всю космогонию. Вселенная – не просто «среда», окружающая нас. Она родилась, росла и, возможно, однажды исчезнет.
С совершенствованием телескопов познания человека о Вселенной росли, а относительная значимость человечества все убывала и убывала. Оказалось, что Вселенная полна звездных скоплений – галактик, подобных нашему родному Млечному Пути. Они бывают самых разных размеров и порой включают в себя до сотни триллионов звезд. Считается, что в наблюдаемой Вселенной существует более 170 миллиардов галактик. Писать слова вроде «170 миллиардов» или «сто триллионов» – занятие во многих аспектах бессмысленное, поскольку они никоим образом не отражают тех чисел, которые обозначают. Случись человеку хотя бы начать осознавать природу этих чисел, ему придется сесть и выпить чего-нибудь крепкого. Тому же, кто и впрямь поймет масштаб этих триллионов, придется взять больничный, и не на пару дней.
В XX веке люди, заглянув в космос, поняли, что не способны осознать его размеров, сохранив рассудок. И это был новый рубеж, который человечество решило перейти. Последний фронтир, не-бесконечная бесконечность, вселявшая трепет, как ни одно до тех пор известное человечеству явление. Настало время покинуть дом и сделать первые шаги за порог.
Мальчишкой в довоенной Калифорнии Марвел Уайтсайд Парсонс обожал научную фантастику вроде той, что можно было найти в журнале Хьюго Генсберка Amazing Stories («Удивительные истории»). А больше всего он любил роман Жюля Верна «От Земли до Луны».
Мысль о том, что ракета может покинуть земную атмосферу и долететь до Луны, в те годы была такой же фантастикой, какой сегодня нам видятся путешествия во времени. Ракеты существовали не одну тысячу лет – с момента изобретения пороха в Китае, – а упоминание в государственном гимне США («…ночью сполох ракет») застолбило им место в сознании американцев. Но они никак не тянули на машину, способную вынести человека в космос. Вес топлива и прочность конструкции, необходимые для управления такой мощью, казались нерешаемыми проблемами. Учебник 1931 года утверждал, что идея полета в космос на ракете «безнадежна» и что «лишь люди, не понимающие физику процесса, могут верить, что такие полеты когда-нибудь станут реальностью». Еще в 1940 году астрофизик Джон Стюарт, профессор Принстонского университета, писал, что, хотя полет ракеты на Луну теоретически возможен, он не думает, что это случится раньше середины XXI века. Стюарт, конечно, не знал, что в октябре ученые Третьего рейха запустили ракету на высоту почти 96 километров, то есть едва не достигли линии Кармана, обозначающей границу между земной атмосферой и космосом.
Что бы там ни говорили эксперты, юный Марвел Парсонс собирался построить космическую ракету. Он знал, что «Наутилус» капитана Немо казался фантастикой в год выхода «Двадцати тысяч лье под водой» (1869), но с тех пор субмарины стали реальностью. Всю свою недолгую жизнь Парсонс экспериментировал и изобретал, блестящие способности и упорный труд помогли ему создать американское твердотопливное ракетостроение, которое вывело Америку в космос, прежде всего с помощью твердотопливных ускорителей, разгонявших шаттлы. Парсонс также изобрел систему взлета с реактивными ускорителями (JATO), существенно продвинувшую вперед американские военные технологии, и стал соучредителем Лаборатории реактивного движения и корпорации Aerojet. По мнению его биографа Джона Картера, «все, что делается сегодня в области твердотопливного ракетостроения, – это наработки Парсонса, может, слегка измененные».
Но Парсонс был непростым человеком. Он подписал документ, объявлявший его Антихристом. Духовная жизнь его состояла в попытках призвать Вавилонскую Блудницу, предсказанную в Откровении Иоанна Богослова похотливую демоницу верхом на звере, чтобы она воцарилась над миром. Парсонс родился 2 октября 1914 года, в день, который основатель церкви Свидетелей Иеговы Чарльз Тэйз Рассел объявил началом Армагеддона.
Еще в ранней молодости Парсонс отказался от имени Марвел, заменяя его Джеком или Джоном. Марвелом звали его сбежавшего отца, которого мальчик возненавидел. Парсонс писал о желании «дать выход эдипову комплексу», и есть легенда о домашнем видео, где он занимается сексом с матерью. А также с ее собакой. Единственным человеком, кого Парсонс называл отцом, был Алистер Кроули, которого он боготворил и спонсировал деньгами, заработанными на ракетостроении. На испытаниях ракет Парсонс перед стартом
