Некоторые комментаторы указывают на то, что выходом из создавшейся ситуации могут стать генно-модифицированные культуры. К сожалению, никакие генно-модифицированные зерновые культуры не дают существенно более высоких урожаев. И вряд ли дадут. Ученые, применяющие традиционные методы выращивания культур, уже использовали большую часть генетического потенциала для повышения урожайности[18].
Все реже удается делать научные открытия в области способов повышения урожаев, поскольку урожайность посевов приближается к внутренним пределам эффективности фотосинтеза. Этот предел, в свою очередь, ставит верхние пределы биологической производительности Земли, которая, в конечном счете, определит ее способность кормить человечество[19].
Хотя производители сельскохозяйственной продукции во всем мире стремятся увеличить урожаи, факторы, оказывающие негативное воздействие на производство продовольствия, отчасти нейтрализуют технологические изыскания. Теперь вопрос стоит так: не может ли ущерб, наносимый окружающей средой мировому сельскому хозяйству, в какой-то момент полностью нейтрализовать успехи передовой технологии, как это уже произошло в Саудовской Аравии и Йемене, где нехватка воды снижает урожаи зерновых, или в Лесото и Монголии, где урожаи снижает эрозия почв?[20]
Вопрос — во всяком случае, сейчас, — состоит не в том, будут ли урожаи зерновых по-прежнему возрастать, а в том, будут ли урожаи увеличиваться достаточно быстро для того, чтобы не отставать от темпов постоянно растущего спроса на продовольствие?
Привычные пути ведения бизнеса более не являются жизнеспособными. Если ведущие страны не объявят совместную мобилизацию ради урегулирования численности населения, стабилизации климата и запасов подземных вод, ради консервации почв, защиты сельскохозяйственных угодий и ограничения использования зерна для производства горючего для автомобилей, угроза нарушения продовольственной безопасности будет только расти.
ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОДРАЗВЕРСТКА
По мере роста угрозы продовольственной безопасности возникает новая геополитика, характеризующаяся довольно тревожными симптомами. В рамках этой геополитики отдельные страны, действуя в собственных, узко понятых интересах, усиливают негативные тенденции. Это началось в конце 2007 г., когда страны — экспортеры пшеницы, такие как Россия и Аргентина, в попытке справиться с ростом цен на зерно на своих внутренних рынках ограничили или запретили его экспорт. По той же причине на несколько месяцев запретил экспорт риса и Вьетнам. Несколько других, менее крупных, экспортеров тоже ввели те или иные ограничения на экспорт зерна. Эти меры обнадежили население стран, экспортирующих зерно, но вызвали панику в десятках стран, зерно импортирующих[21].
Когда цены на зерно и соевые бобы выросли втрое, правительства стран, импортирующих зерно, внезапно осознали, что не могут более полагаться на рынок как на инструмент обеспечения поставок. В связи с этим некоторые страны попытались заключить долгосрочные двусторонние торговые соглашения, которые гарантировали бы поставки зерна в будущем. Один из ведущих импортеров риса, Филиппины, заключили трехлетнее соглашение с Вьетнамом, в соответствии с которым страна должна была гарантированно получать 1,5 млн т риса ежегодно. Делегация из Йемена, который ныне импортирует большую часть необходимой ему пшеницы, отправилась в Австралию в надежде договориться о заключении долгосрочного соглашения об импорте австралийской пшеницы. Египет заключил долгосрочное соглашение с Россией о ежегодной поставке более 3 млн т пшеницы. Сходных договоренностей пытались добиться и другие страны-импортеры. Но на рынке, где условия диктует продавец, преуспели немногие[22].
Неспособность договориться о заключении долгосрочных соглашений сопровождалась определенными мерами, предпринятыми наиболее богатыми странами — импортерами продовольствия, пытающимися приобрести или взять в аренду большие массивы сельскохозяйственных земель в других странах. По мере усугубления проблем со снабжением продовольствием мы становимся свидетелями беспрецедентной борьбы за землю, которая выходит за пределы национальных границ. Ливия, импортирующая 90 % необходимого ей зерна и обеспокоенная доступностью поставок продовольствия, одной из первых стала присматривать земли за своими рубежами. После продолжавшихся более года переговоров Ливия заключила соглашение об аренде 100 тыс. га (250 тыс. акров) земли на Украине под выращивание пшеницы для своего населения. Приобретение такого рода — типичный пример соглашений, открывших новую главу в продовольственной геополитике[23].
Количество соглашений о приобретении земли, заключенных или рассматриваемых, поистине поражает. Международный институт изучения продовольственной политики (IFPRI) на основе преимущественно обзоров мировой прессы составил перечень, в который включено почти 50 таких соглашений. Поскольку пункта официальной регистрации подобных сделок не существует, никто не может с уверенностью сказать, сколько таких соглашений действует. И уж тем более никто не знает, сколько таких соглашений заключат в конечном итоге. Масштабное приобретение земель для наращивания снабжения продовольствием других стран — один из крупнейших экспериментов, когда-либо проводившихся в геополитике[24].
В сделках по приобретению земли правительства в каждом конкретном случае действуют по-разному. Иногда землю приобретают государственные корпорации. В других случаях покупателями являются частные компании, а правительства стран, инвестирующих в подобные сделки, используют свои дипломатические возможности для достижения соглашений, выгодных для инвесторов.
Страны, приобретающие землю за рубежом, — это по большей части те страны, населению которых уже недостаточно национальных земельных и водных ресурсов. В их числе следует назвать Саудовскую Аравию, Южную Корею, Китай, Кувейт, Ливию, Индию, Египет, Иорданию, Объединенные Арабские Эмираты и Катар. Саудовская Аравия ищет возможности купить или арендовать земли по меньшей мере в 11 странах, в том числе в Эфиопии, Турции, Украине, Судане, Казахстане, на Филиппинах, во Вьетнаме и Бразилии[25].
Страны, продающие землю или сдающие ее в аренду, напротив, часто являются странами с низкими доходами и еще чаще — странами, население которых страдает от хронического голода и недоедания. Некоторые из них зависят от Всемирной продовольственной программы, благодаря которой получают часть необходимого им продовольствия. В марте 2009 г. газета Financial Times сообщила о том, что в Саудовской Аравии торжественно встретили первую партию риса, который был выращен на земле, приобретенной в Эфиопии, где 4,6 млн человек получают пропитание благодаря помощи по линии Всемирной продовольственной программы. Другой страной, в которой крупные участки земли куплены Саудовской Аравией и еще несколькими странами — импортерами зерна, является Судан. По иронии судьбы, Судан — страна, которая получают самую большую помощь по линии Всемирной продовольственной программы.[26]
Индонезия согласилась предоставить саудовским инвесторам доступ к 2 млн га (4,9 млн акров) земли, предназначенной по большей части для выращивания риса. Саудовская компания Binladin Group ведет переговоры об освоении 500 тыс. га земли и выращивании риса на площадях, находящихся в индонезийской провинции Папуа. Впрочем, эти переговоры приостановлены, по всей вероятности, по финансовым причинам[27].
Среди прочих стран особо выделяется масштабами своих инвестиций в приобретение земли Китай. Китайская компания ZTE International получила права на 2,8 млн га (6,9 млн акров) земли в Демократической Республике Конго для производства пальмового масла, которое можно использовать либо в пищу, либо для производства биологического горючего для дизельных двигателей. Таким образом, конкуренция между продовольствием и горючим проявляется и на этом уровне. Для сравнения: площади, приобретенные китайской компанией в Демократической Республике Конго составляют 2,8 млн га, а для производства кукурузы — основного продукта питания конголезцев — 66 млн жителей Конго возделывают лишь 1,9 млн га. Как Эфиопия и Судан, Конго зависит от поставок продовольствия по линии Всемирной продовольственной программы. Кроме того, Китай ведет переговоры о приобретении 2 млн га в Замбии. На этих площадях Китай планирует развернуть выращивание многолетних масличных культур. В числе других стран, в которых Китай приобрел земли или планирует это сделать, Австралия, Россия, Бразилия, Казахстан, Мьянма и Мозамбик[28].
