Через двадцать лет после своего выхода в свет этот роман Метьюрина под упрощенным заглавием «Молодой ирландец» был переведен на французский язык графиней Моле и напечатан в типографии, принадлежавшей Бальзаку (1828).
Следующим романом Метьюрина был «Милезский вождь». Это заглавие требует особого объяснения. Милезцы, по легенде, занесенной в средневековые европейские хроники, — потомки легендарного иберийского короля Миледа [17], кельтского происхождения, вторгшиеся в Ирландию около 1300 г. до н. э. Отсюда в Ирландии «милезцами» называли людей, род которых по прямой линии восходил к первым кельтским поселенцам Ирландии, хотя, как известно, эта страна с давних пор была заселена завоевателями разных народностей. В «Милезском вожде» в числе главных действующих лиц изображаются представители этих древних родов, но действие происходит в конце XVIII — начале XIX в., в пору очень обостренных отношений между ирландцами и английской властью Соединенного королевства. Роман Метьюрина вымышленный эпизод из истории ирландских заговоров против англичан; на фоне этой кровавой борьбы повествуется о трагической любви двух молодых людей из враждующих лагерей.
Этот роман в еще большей степени, чем «Молодой ирландец», проникнут ирландскими патриотическими национально-освободительными тенденциями; в то же время в нем даже сильнее, чем в «Молодом ирландце», ощущается воздействие, которое на раннее творчество Метьюрина оказал названный выше роман мисс Сидни Оуенсон; возможно, в частности, что введенный ею в художественную литературу персонаж старого ирландского аристократа, предводителя клана, носителя давних традиций народа, угнетаемого ныне пришельцами (prince of Inismore), внушил Метьюрину весьма живописный и поэтический образ старого «милезца» О'Морвена, в уединении и бедности доживающего свой век в полуразрушенном замке [18].
В «Милезском вожде» довольно широко отражены бурные и кровавые события из истории англо-ирландских распрей, возникших на рубеже XVIII и XIX вв., например восстание Роберта Эммета, друга Томаса Мура, увековеченного последним в ранних выпусках «Ирландских мелодий». Отзвуки этого восстания, очевидцем которого был в Дублине сам Метьюрин, встречаются в ряде последующих его произведений вплоть до «Мельмота Скитальца» [19]. Хотя в «Милезском вожде» еще можно проследить некоторую зависимость автора от готических романов, но в этом произведении книжные влияния ослабляются или вовсе отступают перед яркими и впечатляющими сценами реальной жизни; написаны они по непосредственным наблюдениям внимательного и зоркого художника над современной ему ирландской действительностью. Так, тема «узурпации», столь типичная для готической традиции (мы отметили ее уже в «Семье Монторио»), в романе о «милезцах» получает особый и в первую очередь политический смысл: действующие лица романа разделены автором на две группы — захватчиков и угнетаемых; все симпатии автора на стороне приниженных ирландцев, борющихся против высокомерных завоевателей англичан. В романе Метьюрина рассказывается о богатом английском лорде Монткларе, приобретающем древний замок в Ирландии, принадлежащий О'Морвену и его наследникам. Однако эта покупка походит больше на принудительное отнятие силой, чем на торговую сделку: Монтклар легко завладевает поместьем одного из самых древних и благородных ирландских родов потому, что это происходит в стране бедной и подчиненной, в которой богатство иноземца дает ему слишком большие права. Старый представитель рода О'Морвенов живет на границе своих прежних владений в башне древнего замка, находящегося в руинах (описание их оставляет впечатление, что Метьюрин был внимательным читателем «Замка Отранто» Г. Уолпола). Несмотря на свою бедность, О'Морвен сохранил представительность, достоинство и осанку своих ирландских предков, тогда как лорд Монтклар изображен как полная ему противоположность — холодным, эгоистическим, жестоким. Подобные же контрасты отличают и всех других противостоящих друг другу действующих лиц — ирландцев и англичан.
«Местом действия этого романа я избрал собственную страну, — писал Метьюрин в предисловии к „Милезскому вождю“, — так как, помоему, это единственная страна на земле, где вследствие странных противоположностей, в которых находятся здесь религия, политика и нравы, смыкаются крайности утонченности и варварства и где наиболее дикие и невероятные ситуации возникают ежечасно перед взорами наших современников». В том же предисловии Метьюрин сделал еще одно признание, которое не с меньшим, если не с большим правом можно было бы отнести ко всем последующим его произведениям: «Если я обладаю каким-либо талантом, то он заключается в умении представить темное еще более мрачным и изображать борение таких страстей, когда душа находится на грани между недозволенным и святотатственным». К «Милезскому вождю», во всяком случае, эти слова относятся полностью.
Фоном повествования служит в романе не просто дикая, но прямо устрашающая природа, представленная при этом во время разгула стихий. Таких мрачных красок не знали даже пейзажи английских готических романов, в частности Анны Радклиф [20]. Яростные волны с буйной силой бьют в береговые скалы, похожие на титанические крепостные сооружения архитектурных кошмаров. Низкие темные тучи, плывущие над скалами из туманного мрака океана, усиливают впечатление угрозы стихий перед какой-то неотвратимой катастрофой. Все вокруг кажется огромным, пустынным и зловещим. Здесь, взойдя на высокий мыс, который, кажется, бросает вызов океану, Армида Монтклар, дочь нового владельца поместья О'Морвенов, в первый раз замечает развалины замка, смешавшиеся с камнями прибрежных скал. Здесь живет старый О'Морвен вместе со своим внуком Конналом, молодым, мужественным и великодушным. Однажды Коннал спасает жизнь Армиде, девушке гордой, надменной и замкнутой, которую Коннал должен был считать одним из главных врагов своей семьи. Но случай, доставивший им знакомство, стал роковым. Между молодыми людьми, противопоставленными судьбой друг другу, являющимися представителями двух различных национальных культур, стихийно возникает не любовь, а обоюдная всепоглощающая, неистовая страсть, подобная вихрю или смерчу, подымающему их ввысь и губящему их столь же внезапно. Армида Монтклар отрекается от всего — от богатства, обеспеченной жизни и власти, от всех радостей, которые могла бы предоставить ей жизнь, и отдает себя безотчетно тому, кого судьба поставила на ее пути. Но эта любовь обречена заранее. Коннал — это не только законный наследник купленного отцом Армиды замка, но и пламенный ирландский патриот, ведущий тайную борьбу за свободу своей угнетенной родины. Он является предводителем горстки храбрецов-ирландцев, которые неустанно сражаются с правительственными войсками. Отрядом английских солдат, с которым ирландцы непрерывно вступают в военные действия, командует Уондесфорд, офицер-англичанин, претендовавший на руку и сердце Армиды Монтклар как богатой наследницы. Но Армида не чувствует к нему ничего, кроме ненависти; она всюду следует за Конналом, делит с ним опасности лагерной жизни, подвергаясь всем связанным с этим неудобствам и унижениям.
Метьюрин довольно подробно описывает стычки регулярных войск с повстанцами, среди которых находятся и Армида с Конналом, ярость и обреченность ведущейся между ними борьбы; едва ли подлежит сомнению, что эти батальные сцены нужны были автору для того, чтобы оттенить не только личные, но и национальные качества двух предводителей: низость Уондесфорда, на стороне которого сила, и — благородство и великодушие даже к врагу Коннала О'Морвена.
Полны лиризма и поэтической силы заключительные главы романа о пережитой Конналом и Армидой идиллии перед их трагической гибелью: здесь повествуется о коротком затишье после жестоких военных схваток, о нескольких днях безоблачного счастья, проведенных ими в тишине и уединении на пустынном острове; они забыли, что Коннал должен быть казнен и что его смерть неотвратима. Но Армида не может пережить Коннала; когда казнь совершилась, Армида принимает яд и умирает, обнимая его бездыханное тело. Это лучшие страницы «Милезского вождя», высоко оцененного последующей критикой [21]. Томас Нун Тальфурд, драматург и эссеист, писал об этом романе Метьюрина, что он «проникнут холодным и туманным величием» и что, «несмотря на свои очевидные недостатки, он оставляет в душе читателя неизгладимый след» [22]. В других отзывах о романе в периодической печати рецензенты отмечали бросающееся в глаза хорошее знакомство Метьюрина с кельтской стариной, ирландской культовой обрядностью, фольклором; в пейзажах и батальных сценах они ощущали нередко витающий в них сумрачный, но величавый дух оссиановской поэзии.
