Встреча с морем, хотя бы на несколько дней, стала прекрасной реальностью, доступной многим. И еще до того, как в Гдыне возник новый большой порт, до того, как появились первые суда под польским флагом, тысячи людей приезжали ежегодно, чтобы ступить на морской берег, посмотреть в синюю даль, опустить руку в волну прибоя. При этом люди не ограничивались лишь эмоциями — они «возделывали море». Поляки одинаково вдохновенно и трудились на море, и создавали о нем великолепные произведения, и занимались водным туризмом и спортом.
Плавание под парусами было для большинства поляков совершенно новым явлением. Но поскольку яхтинг связан с морем, каждое начинание в этой области рождало искренний интерес и действенную поддержку.
Однако в то время Польша была экономически отсталой страной, лишенной ресурсов, и могла рассчитывать лишь на собственные силы. Разумеется, это сказывалось на развитии спорта, а парусного в особенности. Поэтому нет ничего удивительного в том, что «суда», на которых польские энтузиасты плавали под парусами в 1919-м и многие последующие годы, далеко не соответствовали мировым стандартам. Рыбацкие лодки оснащались мачтами, на которых поднимались сшитые из простынь паруса. На таких «яхтах» устраивались гонки, празднества в честь Вислы, предпринимались многодневные речные туристские походы. Взятая напрокат рыбачья лодка или бот казались польским любителям парусного плавания столь же быстроходными, как и яхты, состязающиеся за Кубок Америки.
И все же, несмотря на трудности, парусный спорт успешно развивался. В лодочных клубах создавались парусные секции, по зарубежным чертежам и рисункам строились килевые яхты. Более того, уже в 1924 году был создан Польский союз парусного спорта (ПСПС) и в связи с предстоящей Олимпиадой в Париже послана заявка на участие польского яхтсмена в регате. Эта первая попытка включиться в международное соревнование закончилась плачевно. Польский спортсмен не прошел даже отборочных соревнований. Единственным завоеванием, которое он привез из олимпийского похода, было понимание того, какая огромная дистанция разделяет мировой парусный спорт и его первые шаги в Польше.
За первой олимпийской неудачей последовала вторая, хотя в 1928 году подготовка к Играм в Амстердаме проходила на более высоком уровне.
Одна из причин отставания польского парусного спорта заключалась в том, что среди самих яхтсменов не было единого мнения о направлении и формах деятельности. Немногочисленные яхт-клубы и парусные секции ориентировались, правда, на внешние формы деятельности зарубежных яхт-клубов, однако не очень разбирались в том, что составляет спортивный климат, технику и тактику гонок, насколько важны настойчивый тренинг и совершенствование оборудования.
В варшавском журнале «Водный спорт» критиковалась ориентация на зарубежные образцы и аристократическая замкнутость клубов. И все же даже прогрессивная критика не всегда правильно понимала тенденции развития парусного спорта. Так, например, опытных и преданных гоночному спорту яхтсменов старшего поколения атаковали сторонники морского яхтинга, считавшие, что развитие морского яхтинга якобы тормозится ростом речного гоночного спорта. Естественно, подобные недоразумения возникали из-за отсутствия информации о возможностях парусного спорта, ну и, конечно, из-за влюбленности поляков в море.
Парусный туризм, походы по рекам к морскому побережью и рейсы на открытых килевых лодках к ближайшим балтийским портам были очень популярны в яхт-клубах. Особую роль в развитии туризма под парусами сыграли дружины харцеров — польской юношеской организации. Харцеры отправлялись в далекие походы на собственноручно построенных челнах и шлюпках, искали разнообразных приключений на реках и озерах, создавали свои кружки. Красота и романтика парусного плавания захватили молодежь.
Появились многочисленные самодельные, сколоченные в зимнюю пору лайбы. Влюбленные в море энтузиасты с поразительной настойчивостью стремились к осуществлению своей мечты. Их неказистые суденышки поднимали весной паруса и порою с помощью весел, порою подгоняемые ветром неутомимо тянулись к Висле и далее — к воротам в море.
В послевоенных условиях с большим трудом моряки-парусники создавали основы современного яхтостроения, овладевали техникой яхтенного спорта.
Даже такой богатый яхтсмен, как Е.Швыковский, который некогда в Петербургском речном яхт-клубе позволял себе роскошь содержать шхуну с парусностью 250 кв м, после войны лишь в 1924 году смог построить в Варшаве килевую лодку «Дорис» с десятикратно меньшей парусностью. И только весной 1925 года другой бывший член Петербургского яхт-клуба, известный врач, а позже преподаватель медицины в университете доктор Чеслав Чарновский, в сотрудничестве с несколькими другими любителями яхтинга смог приобрести в Дании старый и уже изношенный иол «Кармен» с парусностью 100 кв м — первую морскую яхту, поднявшую на мачте польский флаг.
Мариуш Зарусский на «Завише Черном».
В межвоенный период польские яхтсмены не раз отправлялись в интересные туристские походы. Двухмесячное плавание Е.Швыковского на килевой яхте «Дорис» из Варшавы в Данию и Швецию с тремя несовершеннолетними детьми в качестве экипажа было совершено в 1926 году.
Значительным по тому времени событием был рейс поручика кавалерии Анджея Богомольца с двумя товарищами, осуществленный в 1933–1934 годах через Атлантику на небольшом, не приспособленном к океанскому плаванию шлюпе «Даль». Поход этот едва не закончился трагически, когда «Даль», попав в центр циклона, потерял мачту и вынужден был зазимовать на Бермудских островах. Стойкость, проявленная экипажем «Даля» в переходе через Атлантику к Нью-Йорку, вызвала огромный интерес американцев, особенно польского происхождения. Искренне и горячо приветствовали они польских яхтсменов на пути от Нью-Йорка к Великим озерам, где в Чикаго проходила тогда Всемирная выставка. Яхта «Даль» стала одним из экспонатов этой выставки, оставаясь на ее территории последующие 33 года как доказательство мужества польских яхтсменов.
Подобные плавания свидетельствовали о личной отваге и стойкости польских яхтсменов и способствовали популяризации яхтинга. Но только организационные изменения и создание государственного управления физического воспитания открыли путь более широкому развитию парусного спорта.
Ведущую роль в реформе парусного спорта в тридцатые годы играл Мариуш Зарусский. Штурман дальнего плавания, борец против царизма, политический ссыльный в Астрахани, моряк, поэт и художник, Зарусский был еще и превосходным лыжником и организатором горно-спасательной службы в Татрах, а в период первой мировой войны — кавалеристом. Избранный в 1924 году командором Польского яхт-клуба в Варшаве, Зарусский организовал первые курсы морской подготовки яхтсменов, а с 1925 года возглавлял рейсы моряков Польского яхт-клуба по Балтике. Он создал филиал клуба на побережье, в Гдыне, писал учебники по парусной навигации, популяризовал парус в прессе. Но главное, к чему стремился Зарусский, было объединение всех парусников в рамках Польского союза парусного спорта и включение в него организации харцерской и студенческой молодежи.
Зарусский смог использовать свое влияние в правительственных кругах и получить из государственных фондов средства на развитие морского яхтинга. Умел он также склонять общественность на добровольные пожертвования в так называемый фонд национального флота, из которого черпались дотации на потребности парусного спорта.
Иол «Юранд» — первая известная копия «Спрея». С 1932 г. до начала второй мировой войны плавал под польским флагом.
Хотя Зарусский явно недооценивал спортивное направление яхтинга и в принципе был его противником, тем не менее первые морские регаты, на которые 9 польских яхт отправились из Гдыни в Рённе на датском острове Борнхольм, проходили в 1933 году, когда Зарусский был командором. Кстати, в этих гонках в группе двумачтовых судов победил иол «Юранд», который вел Чарновский. Интересно, что «Юранд» был первой, несколько увеличенной в размерах копией слокамовского «Спрея».
В последующие годы гонки в открытом море осуществлялись от Гдыни до порта Висбю на шведском острове Готланд. Здесь в 1934 году произошла первая встреча польских яхтсменов с экипажами советских морских яхт «Ударник» и «Пионер». В рамках регат Гдыня — Висбю в 1936 году в Фаросунде встретились яхтсмены 9 прибалтийских стран во главе со Швецией, Данией, Финляндией и Польшей. Собравшиеся единогласно приняли решение проводить в нечетные годы, начиная с 1937-го, международные гонки вокруг острова Готланд.
В первых регатах «Рунт Готланд» стартовало 6 польских экипажей, соревновавшихся с яхтами десяти стран. Одна из польских яхт, шлюп «Гоплана» (класса крейсерских яхт с парусностью 50 кв м), заняла второе место. Двумя годами позже, незадолго до нападения гитлеровской Германии на Польшу, в классе крейсерских яхт с парусностью 80 кв м победила яхта «Адмирал». Ею командовал Ежи Юраг-Гедройц. Через несколько недель он геройски погиб, защищая Гдыню.
