Притесняемые в странах СНГ русские люди рванулись было к себе, к родному очагу в государственном его понимании, но шансы на выживание у них были минимальные. Приток и увеличение населения РФ за счет беженцев, сохранение всей нации, сопротивление ее распаду были заранее обречены на провал. Взлета патриотизма, единения и очищения духа не произошло. Не та шла война.
В силу неготовности России к приему и обустройству беженцев из стран СНГ количество их год от года сокращалось (1994 год — 1140 тыс. человек, 1999-й — 360 тыс. чел., сейчас и того меньше). Те, кто хотел уехать, уехали (порядка 10 млн человек, живущих в состоянии крайней неустроенности). Те, кто побоялся ехать или не захотел, остались (около 20 млн человек). Теперь в задачу России входит забота о них, так как права их сильно ущемлены и их всегда будут считать местные националисты “пятой колонной”, в любой момент способной предать интересы коренного населения. Они попали в западню.
С проблемами беженцев я знаком не понаслышке (сам из Грозного). Помимо неустроенности чисто физической над ними нависает страшная тень психологической отторженности от своего же народа. Этому причиной самая обыкновенная обида людей, в одночасье лишившихся всего.
Положение могло спасти срочное создание строительных отрядов из беженцев в составе опытных строительных фирм. Они могли бы построить сами для себя поселки, простые и удобные, без супермаркетов и казино для “новых” русских, без огороженных колючей проволокой и наэлектризованных заборов вокруг дворцов самых богатых людей государства. Поселки эти могли бы дать и кров, и работу, и восстановление запущенных земель. Но никому до беженцев, своих единокровных братьев, дела не было. Пик воровства среди самых высокопоставленных чиновников РФ достиг в эти годы апогея, и они уже, в сущности, не жили и не видели вокруг себя ничего, кроме призрака небывалых финансовых состояний и борьбы за власть, ведущей к обогащению. Отечество жило в чаду, в агонии, в дурмане. Недоросли правили страной, скалозубы... Не было даже Чацкого. Какие уж тут беженцы?
В те дни случай прибил к нашему дому мальчишку из Казахстана. Он бежал оттуда с надеждой, что его возьмут по призыву в российскую армию и он навсегда останется в России. Но в военкомате от него открестились. И пришлось его отправлять назад, выдав ему уйму бесполезных советов. Мне было горько. Тем более что на собственном опыте монтажника знал, сколько средств, труда и мастерства вложили мы, русские, в поднятие промышленного потенциала прежних наших союзных республик (ныне стран СНГ).
Я до сих пор храню выписки из газет того времени, когда публиковались цифры бюджета по республикам. И не только цифры, но и число населения республик. Из этих цифр следовало, что на одного русского человека денег из союзного бюджета выделялось в 2—3 раза меньше, чем, например, на жителя Прибалтики. Сейчас мы, в принципе, не знаем, какие отчисления идут по регионам, как работает та или иная администрация. Мы знаем только, какая там погода, у кого сегодня отключили электричество и как проходят бесконечные выборы. Идет самое обыкновенное забалтывание, навешивание лапши на уши, бессмысленная и неостановимая планерка, в которую втягивают и нас, обывателей (цены на баррель нефти, торги на биржах, встречи и саммиты, намеченные мероприятия, светская хроника...). А о самых важных делах в отечестве мы и не знаем, или догадываемся, что дела эти зачастую находятся в руках людей некомпетентных, своекорыстных или исполненных чистого энтузиазма при полной неспособности видеть путь дальше ближайшего светофора.
Прирост населения многие сейчас связывают с молодежью. Они, мол, в силу биологической потребности воссоздать людской потенциал, — не побоятся. Еще как боятся! Одних только абортов 4 млн в год. Больше одного ребенка в семье молодые не заводят. А это уже потери, резкое старение и уменьшение численности населения в следующем поколении. Отчего боятся? Да потому что трудно жить, потому что не известно будущее, заранее не известно.
Мы любим смотреть в веселые, открытые и умные лица юношей и девушек, радоваться за них. Но радоваться нечему. На их долю выпадет самое тяжелое: вытаскивание страны из проруби.
Бездуховность уже давно поразила наше общество и имеет два лица: одно — бандитское, криминальное, властно-холодное, другое — жалкое, пиво-водочное, подавленно-рабское или истерически-смелое, махнувшее на все рукой. Вторые устраивают первых, другие им не нужны. Они будут всегда покорными, с готовностью кинутся красить заборы вокруг чужих поместий, умирать, объявив голодовку в знак протеста, жаловаться дикторам радио. Они будут день и ночь слушать и смотреть чудовищную по бессмысленности и карикатурности рекламу, заполнившую все уголки их сознания, одурманивающую, насилующую, глумящуюся над нормальным человеческим сознанием (нигде нет такого морального террора рекламы над населением).
На начало 1999 года потребление водки в РФ достигло 8 литров на человека в год. Сюда необходимо добавить 60 процентов нелегальной, подпольно изготовленной, отравленной, неочищенной водки. Получается 13 литров на человека. Народ спивается (да еще без закуски, без застолья — для многих это просто роскошь). За 10 лет перестройки по май 2000 года, по данным Госкомстата, продажа мяса населению сократилась на 40%, сливочного масла — на 60%, овощей — на 25%. Это и есть обнищание, способствующее алкоголизму.
В этот процесс в последние годы, не без влияния нашего телевидения, активно включается молодежь. Известно, что 10% людей, употребляющих алкогольные напитки, становятся алкоголиками. Посчитайте, во сколько обойдется России безудержная реклама спиртных напитков. По данным “Радио России” (8 мая 2000 года), за десять лет смертность от алкоголизма увеличилась в 3 раза (800 тысяч в год), от наркотиков — в 42 раза (их стали продавать даже школьникам). Наркоманов в стране более 3 млн человек, но это — официальные сведения, в которых, может быть, не все учтено.
Теперь представьте, что такое в социальном разрезе наша молодежь.
Это — милиция, армия, силовые структуры, охранники банков, госучреждений, магазинов, офисов, предприятий и заводов, частных заведений, “челноки”, продавцы в киосках и на лотках, в рыночных рядах и супермаркетах, клерки, праздношатающиеся, посредники, валютчики, воры — в больших городах, разумеется. Немного рабочих, немного (в процентном отношении) студентов, спортсменов. Все, за редким исключением, люди без профессионального обучения и опыта созидания, вынужденные искать себе заработок или находящиеся под постоянной угрозой увольнения. И это на фоне безудержной, патологической пропаганды “нового” образа жизни, доходящей до абсурда, это рядом с супердорогими ресторанами, супермаркетами, среди блистательного потока самых дорогих импортных машин. Что они должны испытывать, эти молодые люди? Зависть, тревогу, надежду? Мы этого не знаем. Можно только предполагать, что настоящей, уверенной жизни им уже не видать. Им вбивали в головы “новые” СМИ, что мечты о легкой жизни — лучшие в мире мечты, “бери себе все”, “забудь обо всем на свете”, “урви себе самый большой кусок” (и являли собой пример).
Мы потеряли, по крайней мере, половину молодого поколения, попавшего в тупиковое положение, рано или поздно приводящее к алкоголизму, болезням и наркомании. “Хочу попасть под “мерседес”, — сказала мне с горьким юмором одна знакомая девушка.
В последние месяцы главной темой стала детская. Вдруг выяснилось, что бездомных детей у нас чуть ли не 4 миллиона, что их насилуют, развращают, продают за границу... Вспомнили, что 45 процентов школьников — это хронические больные и только 26 — здоровы (“Радио России”, 15.03.1999 г.). Это данные трехлетней давности. Изменилось ли положение сейчас? Оно сделалось хуже.
Вот несколько выдержек из газеты “Хамовники”, № 7, апрель 2002 года: “За последний год количество малолетних нарушителей закона возросло в 4 раза”.
“Если в начале 90-х годов наркотики потребляли подростки не моложе 12 лет, то теперь многие уже в 8 лет пробуют свою первую порцию “дури”. В этом возрасте дети занимаются, в основном, токсикоманией — нюхают различные клеи, растворители, бензин — это очень дешево и общедоступно. Некоторые могут попробовать и героин, который, помимо прочего, опасен еще и своей передозировкой, в большинстве случаев оканчивающейся летальным исходом. В Хамовниках, правда, ситуация выглядит благополучнее по сравнению с другими, особенно периферийными районами Москвы, где даже официальная статистика больше в несколько раз”. Такие вот дела в Хамовниках. А в городе!
В марте 2002 года в Московской городской Думе состоялись слушания по теме “Стратегия преодоления бедности” с участием самых влиятельных общественных и государственных организаций. Речь шла “о повышении уровня жизни бедных слоев населения, об обеспечении их работой, о защите прав женщин-матерей (новое трудовое законодательство не защищает прав беременных и кормящих женщин, поэтому рождение ребенка становится риском бедности). Целью же социальной адресной помощи должно стать не только физическое выживание тех, кому приходится особенно трудно, но и стимулирование к самообеспечению, создание условий для тех, кто хочет трудиться”. Как отметила профессор Татьяна Портнова, важная задача государства — не допустить воспроизводства бедности, когда дети малообеспеченных родителей лишаются возможности получения полноценного образования, современной квалификации, медицинской помощи, тем самым лишаются возможности разорвать порочный круг бедности. По словам Татьяны Портновой, “борьба с бедностью — это проблема национальной безопасности”. Вот к каким серьезным выводам пришло это собрание — депутаты, академики, социологи, чиновники, ответственные за обсуждаемые вопросы.
