Роджер Бутл - Траблы с Европой. Почему Евросоюз не работает, как его реформировать и чем его заменить

Любопытно, что это тот самый вопрос, который реально способен объединить европейцев. Беспокойство по поводу иммиграции – далеко не чисто британский феномен и даже не в основном таковой. Крупные антиисламские протесты прокатились в последнее время по таким странам, как Франция, Швеция, Нидерланды и Германия.

Общественное беспокойство по поводу иммиграции имеет в своей основе четыре составляющие. Во-первых, тревожит само количество иммигрантов. В Великобритании расхожее мнение гласит, что в стране и так уже народа «под завязку». Правы сторонники этой точки зрения или нет, но сомневаться не приходится – население Великобритании существенно приросло в последнее время, и уже дают о себе знать проблемы «перенаселенности» в таких сферах, как дорожное движение, обеспечение жильем и доступ к коммунальным услугам.

Отсылка к дорожному движению позволяет прояснить суть явления. В экономике транспорта имеется хорошо известная проблема, что затраты, обусловленные дополнительным участником дорожного движения и причиняющие убытки существующим участникам – за счет того, что лишний участник еще больше перегружает транспортную систему, – не ощущаются рядовым пользователем дорог. Перед нами феномен, называемый экономистами экстерналией или внешним эффектом, который оправдывает идею ограничить пользование дорогами или взимать за него плату.

Аналогичная нить рассуждений применима и к иммиграции – и не только в плане ее воздействия на дорожное движение. Великобритания перегружена и в более широком смысле, и не исключено даже, что нынешние жители теряют больше, чем приобретают приезжие из других стран, которым Великобритания предоставляет право на жительство.

Здесь затрагивается более широкая проблема. Предположим, что выгоды для иммигрантов превосходят потери, которые несет из-за этого местное население. Означает ли это, что означенную иммиграцию следует допустить? Это уже выходит за рамки общепринятых понятий о задачах правительства, а они в том, что наряду с соблюдением требований международного законодательства и приличествующим гуманным отношением к народам других стран правительство обязано способствовать благополучию своих собственных наличных граждан. Это совсем не то же самое, что максимизировать благополучие всего человечества – или даже той его подгруппы, что проживает или мечтает проживать в Великобритании. Эти последние не есть избиратели, перед которыми, как предполагается, национальные политики должны нести ответственность.

Вторая составляющая беспокойства по поводу иммиграции касается идентичности. Коренные жители многих европейских стран ощущают, что переселенцы из других стран несут угрозу их национальным культуре и традициям. Как уже говорилось выше, парадокс в том, что самые острые тревоги связываются у европейцев с иммигрантами из неевросоюзных государств. Но по крайней мере в теории государства типа Великобритании имеют возможность контролировать внешнюю иммиграцию, однако лишены таковой в том, что касается притока мигрантов из других стран Евросоюза.

Третья составляющая связана с дополнительными затратами, которыми иммигранты отягощают государственную казну. Проще говоря, речь о том, что новоиспеченные граждане и временно проживающие получают доступ ко всем благам «государства всеобщего благоденствия», включая бесплатное медицинское обслуживание, льготы, предусмотренные для работающих и для безработных, пособия на детей – даже при том, что эти новоприбывшие не прожили в своей новой стране сколько-нибудь длительного времени и не платили ей налоги. Из-за этого у граждан Великобритании складывается неприятное ощущение, что их держат за «простофиль», которые вдобавок должны еще оторвать от себя кровью и потом заработанные деньги, чтобы поделиться с теми, кто этого не заслуживает.

Четвертая и, пожалуй, самая серьезная составляющая общественного беспокойства по поводу иммиграции касается рабочих мест. Широко распространена точка зрения, что иммигранты перехватывают у местного населения возможности трудоустроиться. По всей видимости, в краткосрочной перспективе так оно и есть. Но это далеко не так, если взять продолжительный период времени, достаточный для того, чтобы экономика приспособилась к новым условиям.

Это беспокойство напрямую связано с заблуждением о «неизменном объеме работ» в экономике, проще говоря, что количество рабочих мест, на которые можно устроиться, является фиксированным. А это не так. Количество рабочих мест – это величина абсолютно гибкая, и она способна расти, чтобы прийти в соответствие с численностью потенциальных работников, которые имеются в наличии и готовы работать.

Оборотная сторона этого заблуждения, что будто бы иммиграция необходима, поскольку приезжие выполняют работу, которую не желают брать на себя коренные жители, так же ошибочна. Если бы не было иммигрантов, размер реальной заработной платы на таких рабочих местах вырос бы, и это скорректировало бы условия рынка: для кого-то из коренных жителей это послужило бы стимулом устроиться на подобную работу, даже если она им «не по душе», а размах некоторых видов деятельности, которые формируют такого рода рабочие места, сократился бы, поскольку в новых условиях это стало бы «слишком дорогим удовольствием» (например, «дизайнерские» кофе и сэндвичи).

Разумеется, как и почти повсеместно в экономике, главное слово в этом вопросе принадлежит ценам. Как можно ожидать, рост предложения на рынке труда, обусловленный притоком мигрантов, в отсутствие соответствующего роста предложения капитала может снизить реальную заработную плату, за которую будут нанимать работников. Отсюда и вполне понятное беспокойство местных работников, ощущающих, что из-за иммиграции их заработки сокращаются. Так оно и есть.

Уместно подчеркнуть, что на кону здесь стоит вопрос совершенно классового свойства. Если верно, что массовая иммиграция в Великобританию снизила реальную заработную плату неквалифицированных и низкоквалифицированных работников – а в пользу этого свидетельствует многое, – то она же несомненно принесла реальные выгоды многим семействам, относящимся к среднему классу, которые нанимают подобного сорта рабочую силу в качестве плотников, шоферов, домработниц, кухарок и нянек. Таким образом, циники имеют все основания указать, что «великодушие и открытость» многих состоятельных людей из числа левых либералов – не что иное, как почти неприкрытая забота о собственном благе.

Проблема миграции являет собой еще один пример промаха, которые допустил Евросоюз с момента своего основания. Данная проблема едва ли могла возникнуть после основания ЕЭС в 1957 г., не в последнюю очередь по той причине, что, как я уже отмечал в главе 2, государства-члены имели более или менее одинаковый уровень ВВП на душу населения и, следовательно, почти равные доходы населения и уровень жизни.

Но в результате недавнего расширения состава ЕС в него вошли страны с гораздо меньшим подушевым ВВП, чем отмечался в среднем по Евросоюзу до их прихода. И это создало четкий стимул для огромных масс людей переселяться из стран-новичков в ЕС в страны с давним членством в Евросоюзе.

Между тем депрессивное состояние экономики в большинстве стран – давних членов Евросоюза только усугубляло недовольство их коренного населения. Действительно, в странах еврозоны ввиду невозможности пустить в ход стандартные меры корректировки избыточного предложения на рынке труда – то есть инструменты монетарной или фискальной политики – иммиграция фактически приводит к дальнейшему росту уровня безработицы. (Правда, это не относится к Великобритании, поскольку ничто не мешает ей посредством макроэкономической политики стимулировать полное усвоение экономикой всей наличной рабочей силы. Действительно, хоть в этом Великобритания преуспела за последнюю пару лет.)

Какими бы ни были для принимающей стороны выгоды от иммиграции (а на эту тему имеется масса научной литературы в пользу каждой из противоборствующих точек зрения на этот счет), не приходится сомневаться, что для Великобритании это взрывоопасная политическая проблема. Если ее не разрешить тем или иным способом, то более вероятно, что Великобритания сделает выбор в пользу выхода из Евросоюза, и, возможно, это произойдет в ходе референдума в 2017 г.

Так какие есть пути для решения проблемы иммиграции? Как уже отмечалось в предыдущей главе, Евросоюз вполне мог бы договориться о том, чтобы ограничить доступность социальных благ для иммигрантов до истечения определенного срока их проживания или до выполнения ими каких-либо других конкретных условий. Именно эту точку зрения продвигает Дэвид Кэмерон. В случае успеха такая мера помогла бы умерить тревоги общества.