Вторая тема: подземные коммуникации. Здесь тоже многое можно сделать — с учетом интересов секретных ведомств. Например, превратить подземные дороги, как это хотели сделать в начале 1990-х годов, в платные. И чуть-чуть разгрузить городской трафик. А может быть, и не чуть-чуть. Или расконсервировать и начать использовать специальные линии метрополитена. Ну и так далее. Сегодня все это засекреченное подземное хозяйство простаивает без дела.
Что касается структуры власти, то я бы предложил выборность префектов и глав районных управ. Это бы сильно оживило политическую жизнь в Москве и при этом никак не затронуло интересы федерального центра. Я не считаю, что коррупция является проблемой № 1. Разоблачать отдельных коррупционеров — все равно что гоняться с тапкой за тараканами. Нужны серьезные, системные меры. Одной из них как раз и могла бы стать выборность всех звеньев городской вертикали.
Но главные мои надежды связаны с тем, что новый мэр точно будет находиться в идеальных отношениях с руководством страны. Мы долго жили в городе, который воевал с федеральными властями. В Москве между тем куча проблем, решить которые невозможно без тесного взаимодействия города с Центром.
Герман Стерлигов, кандидат на пост мэра Москвы в 2003 году. Занял третье место:
— Мои предложения новому мэру: 1. Принять городскую программу по частичному расселению московского мегаполиса, то есть предоставить желающим возможность изменить свою жизнь — с городской на крестьянскую. Для этого необходимы договоренности с несколькими областями Центральной России о выделении пустующих сельхозземель не менее чем по тридцать гектаров на каждую семью москвичей-переселенцев. В собственность с правом наследования, но без права продажи. В Москве тут же решится проблема пробок и недостатка жилья. Немаловажно и то, что реализация программы резко снизит потребление Москвой электроэнергии, что даст возможность плановой заглушки АЭС в Удомле (Калининская АЭС. — «Итоги»).
2. Заменить химические моющие средства, мегатоннами ежедневно сливающиеся в почвы, натуральными с переходным периодом в два года. В проигрыше окажутся американские и европейские химические концерны, в выигрыше — мы все.
3. На правах субъекта Федерации выйти с законодательной инициативой по созданию в рамках Российской Федерации нового субъекта — Русской автономной области. Инициировать референдум по отмене устаревшей ельцинской Конституции.
От редакции
Столь примечательных участников опроса мы собрали отнюдь не случайно. Похоже, эти москвичи ждут от нового мэра не совсем того, что предлагали им в своих программах участники нынешних выборов. Бывшие градоначальники и кандидаты в мэры из московских проблем на первое место ставят борьбу с вороватыми чиновниками и — заметьте! — реформу самоуправления. Напротив, нынешние кандидаты все больше говорили о решении транспортных проблем и благоустройстве города. Ну и, конечно, не хватило им полета фантазии. Превращение столицы Нечерноземья в город-курорт или выселение «в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов» половины столичных обитателей — это вам не скучные развязки-парковки. Но ничего. После долгого перерыва москвичи пережили пока что самые первые выборы. Пробный, так сказать, шар. Будут и еще на нашей улице праздники. Ближайший — через каких-нибудь пять лет.
Простить нельзя помиловать / Политика и экономика / В России
Простить нельзя помиловать
/ Политика и экономика / В России
Российскому бизнесу экономическая амнистия вышла боком
Так называемая экономическая амнистия еще в самом разгаре, а Совет при президенте по развитию гражданского общества и правам человека уже предложил Владимиру Путину провести новую, предусматривающую прощение всех осужденных за ненасильственные преступления, в ознаменование 20-летия российской Конституции. Для начала, однако, полезно было бы подвести хотя бы промежуточный итог текущей кампании по реабилитации предпринимателей. «Итоги» побеседовали с некоторыми ее фигурантами и выяснили, почему не задалась бизнес-амнистия.
«Йес, йес, ОБХСС»
Мнения насчет итогов бизнес-амнистии различаются лишь степенью сарказма. От политкорректного главы того самого Совета по правам человека Михаила Федотова, заявившего «Итогам» следующее: «Из того, что могло бы получиться, реализована даже не половина, а четверть». До совсем неполиткорректной координаторши общественного объединения «Русь сидящая» Инны Бажибиной, которая резюмировала: «Самый короткий анекдот: «Это амнистия».
Темпы выхода на свободу не оставляют шансов на реализацию даже весьма скромного плана полпреда президента в Думе Генри Минха, который надеется, что амнистии будут подвергнуты три тысячи человек. На деле с начала кампании — 4 июля — амнистированы лишь 180 предпринимателей. Реально вышли на свободу и того меньше. По данным Федеральной службы исполнения наказаний на 3 сентября, 118 из них состояли на учете в уголовно-исполнительных инспекциях (то есть и так находились на свободе), 21 — отбывал наказание в исправительных учреждениях, 41 — освобожден из следственных изоляторов. Можно, конечно, как это делают некоторые депутаты Госдумы, добавить к этим безрадостным цифрам еще и тех неарестованных бизнесменов, в отношении которых просто прекращены следственные действия. Но таковых набралось лишь 234 человека, что нисколько не меняет общей картины.
Нет сомнений: освобождение даже одного осужденного по экономическим статьям — это, безусловно, благо. Для него лично, родных и близких. Но на среднюю температуру по больнице, то есть на российский бизнес-климат, цифры в пределах статистической погрешности никак не влияют. По самым скромным оценкам, «за экономику» у нас сидят 13 тысяч предпринимателей. Всего же осужденных бизнесменов — 110 тысяч. Так что даже если случится чудо и амнистируют предсказанные Генри Минхом три тысячи — это все равно капля в море.
Причина, как говорят эксперты, в том, что шанса на амнистию были изначально лишены осужденные по самой массовой бизнес-статье УК, которая официально таковой не является. Это статья 159 (мошенничество). Впрочем, под амнистию не попал целый ряд статей...
Есть еще проблема: обязательными условиями получения свободы является признание вины и выплата причиненного ущерба. По официальным данным, за два месяца действия амнистии выплачено 248 миллионов рублей. Но известны многочисленные случаи, когда ущерб присутствует лишь на бумаге. Точнее — на страницах судебного постановления. Самый яркий пример такого рода — сумма ущерба, присужденная бывшим владельцам «ЮКОСа», которая превысила выручку компании. «Вот и получается, что в основном на свободу выходят те, кто брал кредиты по поддельным документам», — возмущается зеленоградский бизнесмен Руслан Телков, на себе ощутивший, каково это — попасть под статью.
«Деньги ваши — будут наши»
Сухие данные статистики не способны раскрыть сути происходящего. Для этого надо поглубже погрузиться в прозу жизни. История предпринимателя Телкова вполне себе показательная. Уголовное дело против него было возбуждено по крайне актуальной статье 146 УК — «Нарушение авторских и смежных прав». Думаете, бизнесмен нелегальными копиями фильмов в Интернете торговал? Все куда замысловатее. Видели обивку на стульях да диванах, рисунок помните? Нет? А надо бы помнить, если вы как раз мебельные ткани производите. Руслана обвинили в том, что его завитушки точь-в-точь такие, как те, товарный знак на которые принадлежит неким американским и турецким фирмам. И не важно, что по закону дизайн мебельной ткани, как художественно-конструкторское решение внешнего вида изделия, является объектом патентного права, а у «потерпевших» не было зарегистрированных на территории России патентов, тогда как у Телкова таковые имелись. Не сыграл роли и тот факт, что экспертиза рисунков тканей, как выяснили впоследствии специалисты центра «Бизнес против коррупции», была поддельной. Не обратили следователи и судьи внимание и на то, что письменные запросы Телкова к «пострадавшим» вернулись к адресату с пометкой «по данному адресу таких фирм не обнаружено».
Версия самого предпринимателя: «Группа компаний — монополистов на мебельном рынке незадолго до начала моих злоключений потребовала, чтобы мы повысили цены на ткани, мы отказались». Дело в том, что до 40 процентов от себестоимости мягкой мебели зависит от цены обивки. Дешевле ткань — конкурентоспособнее готовое изделие. За отказом нашего героя поднять цены, что удушило бы мелких производителей диванов-кресел, последовал арест 25 километров (да, да, километров) ткани, которую увезли на склад конкурентов Телкова «на ответственное хранение». А на бизнесмена завели уголовное дело: «Сначала попытались по статье «контрабанда», но документов не нашли, тогда выбрали 146 статью УК». При этом объявили Руслана в федеральный розыск, очевидно, запамятовав, что он проживает на соседней от отделения МВД улице. Через полгода нахождения под стражей семья и адвокаты добились того, что дело Телкова было рассмотрено в прокуратуре. «Прокурор пришел в ужас и потребовал через суд моего освобождения», — вспоминает бизнесмен...
