А Ельцин и его команда добились того, что в Российской Конституции у Федерального Собрания таких возможностей нет. Это, пожалуй, единственная Конституция из Конституций крупных государств, где контрольные полномочия Парламента отсутствуют.
Но и это не главное, так как есть буква, а есть дух закона. Поэтому, даже, если бы была принята Конституция, разработанная Конституционной комиссией, после расстрела Парламента произвол со стороны властей был уже обеспечен.
Так как, если можно нарушать одну Конституцию, почему нельзя тем же людям нарушать другую? Если во имя «революционной целесообразности» можно один раз пролить кровь, почему нельзя это сделать во второй?
Впрочем, теперь, через 20 лет, когда все мы стали гораздо менее наивными и возможности анализа исторических процессов стали шире, очень многие отмечают, что модернизацию экономики обычно проводят жёсткие авторитарные режимы.
В Китае была площадь Тяньаньмэнь, зато экономика расцвела. В начале книги я уже писал о статье Миграняна, который предостерегал в конце 80-х по поводу увлечения демократией. В определенных случаях диктатура — последняя надежда народа на спасение.
А раз так, то некоторые граждане заявляют о том, что передача всей полноты власти в руки Президента была тогда спасительна для страны.
Что ж авторитаризм вещь иногда действительно необходимая, но в этом случае все очень сильно зависит от личности диктатора, от его ума, чести и совести. К сожалению, Ельцин и его команда всем этим похвастаться могли еще в меньшей степени, чем ранее правящая партия в ее брежневском и более позднем варианте, хотя на плакатах о ней писалось иное.
Ельцин был царствующим, но не властвующим монархом, не способным к какой — то целенаправленной деятельности.
Он был игрушкой в руках вновь народившихся кланов, убогой, созданной в пробирке ускоренной приватизации, буржуазии. Борис Николаевич много пил, подписывал документы не глядя, порой ни во что, не вникая, доверяя очередному проходимцу, правдами и неправдами проникшему к нему в кабинет.
Я уже упоминал о том, что Борис Немцов, который сейчас вновь пытается выйти на политическую сцену и которому выгодно изобразить себя чуть ли не жертвой ельцинского режима, подсчитал, что за время своего царствования Ельцин уволил 45 вице-премьеров, включая и самого Бориса Ефимовича. Какая уж тут твердая рука с командой единомышленников. Поэтому сдаваться Ельцину было никак нельзя.
Есть, правда, и еще одно мнение, вернее даже упрек, с которым некоторые люди обращались именно к нам, сменовцам. Суть упреков такова: «Вам надо было, скрепя сердце, не воевать с Ельциным, а втереться к нему в доверие, подобно Немцовым и Гайдарам. Чем вы были хуже?
Молодые, умные, энергичные! И тогда бы вы, а не эти ***[57], взяли бы политику управления страной в свои руки. Ведь ему все равно было, какая проводится политика. Он бы с удовольствием побыл бы и Генеральным секретарем, если бы ситуация позволяла».
Что ж, если бы тогда мне об этом сказали, я бы с негодованием отверг данный тезис.
«Как, интриговать? Схватки под ковром. Мы за честную политику, мы с открытым забралом» — молодость, молодость.
А сейчас…, сейчас, когда знаю, во что обошлось поражение конструктивных сил стране, иногда задумываюсь, что некие резоны в этом есть. И Бурбулис к нам приглядывался, и Филатов называл странными.
Но, положа руку на сердце, во-первых, мы бы погоду все равно не сделали в общем сонме прихлебал, а во-вторых, я лично не смог бы. Это ж надо бульдожью хватку иметь, чтобы отметать от шефа таких как Чубайс, Коржаков, хитрить, интриговать. А, главное, и жизнь это неумолимо доказывает, в такой борьбе все силы уходят на подковёрную борьбу, а на выработку верных и поэтому архисложно вырабатываемых решений, спасительных для страны, сил бы уже не хватало.
Нет, свои личные проблемы мы бы, применив такую тактику, наверное, решили бы (я уверен, что все бывшие 45 вице-премьеров, уволенных Ельциным, живут неплохо). А вот проблемы страны — нет.
А нам, честно, как на духу говорю, не хотите не верьте, нужно было, как поется в старой песне, только одно:
Была бы наша Родина богатой и счастливою
А выше счастья Родины нет в мире ничего.
А по поводу Конституции еще раз повторю, даже иностранцы понимали, что не в ней суть.
Секретарь Конституционной Комиссии Олег Румянцев, хотя многие и стараются над ним подтрунивать за его чрезмерную приверженность к разработанному комиссией проекту, был реально душой Комиссии и много сделал для популяризации этого проекта и привлечения научных кадров для его создания. В частности, он приглашал в качестве консультантов многих иностранных юристов. В результате завязались очень неплохие связи с испанским специалистом по федеративным отношениям Альваресом Родригесом. Г. С. Жуков, как председатель Комитета по вопросам работы Советов, проводил с ним консультации, и по его протекции Родригес, хорошо знавший русский язык, пригласил меня выступить с лекциями о политической ситуации в России. Проводились они в небольшом городке Леоне на Севере Испании. После лекции мы с ним сели в маленьком уютном летнем кафе под открытым небом.
Оно располагалось на старинной площади, синело небо на фоне яркого солнца. Родригес заказал пиво, разговор шел про все на свете, включая вопрос федеративного устройства наших стран. Специалист есть специалист. И вдруг он с горькой усмешкой сказал мне: «Сергей! Вы в России еще не понимаете, что это такое, деньги и власть. Вы еще молодой, имейте в виду, у вас скоро будет переворот!»
Часть 6. Расстрел парламента
События 21 сентября — 4 октября описаны многократно, и поэтому я расскажу лишь о тех из них, в которых участвовал сам, и тех, которые были мало освещены.
Как я уже говорил в начале своего повествования, в ночь на 21 сентября мы собрались в зале Совета Национальностей, Ю. М. Воронин огласил первые соображения по поводу случившегося, о том, что нужно собирать съезд, обратиться к субъектам Федерации и так далее.
Затем он объявил о заседании Президиума Верховного Совета, и я направился туда же, чтобы как можно более детально проработать вопрос о процедуре отстранения Ельцина от должности и назначении Руцкого и.о. Президента.
Дело в том, что Статья 121.6 предписывала прекращение полномочий Ельцина немедленно, так как он распустил Съезд и Верховный Совет, но механизма реализации она не давала. Очевидно, получалось, что далее должна была действовать другая статья Конституции, в соответствии с которой вице-Президент, в случае отсутствия Президента, должен выполнять его функции. В целом все было понятно, но надо было написать текст соответствующих Постановлений, об отрешении от должности Ельцина и о вступлении Руцкого в должность Президента, чем я вместе с коллегами и занимался.
Время было позднее, хотелось спать, и нам как более молодым надо было брать эту работу на себя. К полночи все было готово и в большом зале, где обычно проходили заседания Верховного Совета, открывается его заседание. Принимаются подготовленные нами Постановления, Руцкой произносит присягу.
В 2 часа ночи подъезжает В. Д. Зорькин и объявляет о принятом Конституционным судом решении о незаконности Указа 1400. Все это, несмотря на позднюю ночь, происходит в окружении массы журналистов, как наших, так и иностранных.
Тут же Руцкой предложил заменить силовых министров. Эта мера была явной ошибкой, так как сразу же переводила Грачева, Голушко и Ерина, соответственно министров обороны, безопасности и МВД, на сторону Ельцина, а, если бы этого предпринято не было, можно было бы рассчитывать хотя бы на их нейтралитет.
Заседание закончилось в третьем часу ночи. Ночевать пришлось на стульях в своих кабинетах. У меня он как у заместителя председатель Комитета был достаточно большой, прямоугольной формы. В торце висела большая карта России. Несмотря на тревожность ситуации, я и представить себе в тот момент не мог, что через несколько дней эта карта будет изрешечена пулями.
Утром 22-го сентября проходило еще одно заседание ВС. На нем С. Бабурин предложил проголосовать за поправки в Уголовный кодекс, предполагающие введение ответственности за насильственное изменение конституционного строя, включая смертную казнь. Я голосую «против», так как понимаю, как это будет представлено СМИ[58], а, главное, если считать именно указ 1400 этим самым насильственным изменением, ответственность на Ельцина все равно не распространяется, так как закон обратной силы не имеет.
Вообще, лучшим вариантом было бы принимать решений как можно меньше, так как все возбуждены, а, самое главное, без связи с регионами, народом, без своих СМИ, или хотя бы относящихся к ситуации объективно, все наши потуги выглядят несерьезно.
