День 26 августа 2008 г. стал поворотным в истории российской дипломатии. Впервые Россия, вопреки мнению международного сообщества, в целях защиты своих граждан, проживающих в Абхазии и Южной Осетии, решилась на решительный шаг и признала независимость этих республик. Действия российского руководства были для многих неожиданностью, так как за долгие годы российская политика в отношении бывших грузинских автономий неоднократно менялась. Рассмотрев хронологию основных событий, можно сделать вывод о том, что непоследовательные действия Москвы в 1991–2008 гг. в отношениях с Абхазией и Южной Осетией объяснялись влиянием на них внутриполитического и внешнеполитического факторов.
Внутриполитический фактор — нестабильная политическая и экономическая ситуация, в которой находилась Россия все эти годы. Военные действия центра в Чечне в начале 1990-х гт. поставили под сомнение российский суверенитет. Вспыхнул осетино-ингушский конфликт, который привел к многочисленным жертвам среди мирного населения. Страна находилась в глубочайшем экономическом и политическом кризисе. В этих непростых условиях российское руководство было вынуждено решать не только задачи, стоящие перед государством, но и в качестве посредника принимать участие в спорах и территориальных конфликтах, возникающих на соседних территориях.
Война в Абхазии и Южной Осетии заставила Россию выстраивать свою политику, исходя из учета интересов всех ее субъектов, а не только отдельно взятой политической элиты. Массовая поддержка северокавказскими республиками Сухума и Цхинвала способствовала тому, что Москва приняла их сторону в конфликте с Грузией.
Внешний фактор, оказавший огромное влияние на политику России на Южном Кавказе, состоит в том, что первоначально Кремль не рассматривал этот регион как приоритетную зону своего внимания. Все усилия Москвы в начале 1990-х гг. были направлены на налаживание отношений с западными странами. Однако постепенно ситуация изменилась. Восхваление Запада сменилось его жесткой критикой. Основной причиной этому послужило решение НАТО о расширении на Восток за счет принятия в альянс бывших социалистических государств. США, оставшись единственной сверхдержавой и стремясь избежать возрождения «имперских амбиций» России, стали активно претворять в жизнь концепцию однополярного мира, не жалея средств для распространения своего влияния, в том числе и на бывшие советские республики.
С приходом к власти М. Саакашвили стало понятно, что обострения ситуации в регионе не избежать. Воинственная риторика нового грузинского лидера и его яростное желание добиться для своей страны вступления в НАТО, сделало перекос российской политики в сторону республик еще более заметным.
Переломным моментом для российского руководства стало признание независимости Косово в феврале 2008 г. Западные страны, вопреки мнению России, признали за Косово право на суверенитет. И этот факт, по сути дела, «развязал руки» России для последующих решительных действий.
Пятидневная война не оставила России выбора. Соединенные Штаты подставили Грузию под удар, используя ее как прикрытие, чтобы выяснить свои отношения с Россией. России не оставалось ничего другого, как предпринять решительные ответные действия, что она и сделала, вступив в прямой конфликт с Грузией, а затем признав независимость Абхазии и Южной Осетии.
Российско-грузинские отношения находятся сейчас в «точке замерзания», но некоторые шаги по налаживанию общественного диалога всё же предпринимаются. Этот диалог будет иметь некоторые шансы на успех лишь в том случае, если его участники откажутся от максималистских и заведомо невыполнимых требований. Абсурдное требование к Москве «отозвать» признание Сухума и Цхинвали звучит всё реже, но при этом навязчивое позиционирование Грузии как «независимого государства» уживается с упованием на то, что проблемы в отношениях с бывшими грузинскими автономиями решат заокеанский гегемон или брюссельский союзник.
ПРИЛОЖЕНИЕ № 1. Гибель осетинского населения
По официальным данным, в ходе агрессии погибли 162 мирных жителя Южной Осетии, 255 получили телесные повреждения, 36 тыс. человек вынуждены были покинуть территорию республики. Все это зафиксировано в процессуальных документах. Это дает возможность юридически правильно оценить масштаб содеянного и поставить вопрос об ответственности виновных лиц, какие бы государственные посты они ни занимали. Значительная часть материалов уже направлена в Минюст и МИД России. Кроме того, свое расследование ведет прокуратура Южной Осетии.[233]
«В результате следствия установлены конкретные должностные лица в военном руководстве Грузии, которые отдавали приказы об уничтожении жилых кварталов и гражданских объектов с использованием запрещенных средств и методов ведения войны», — отметил Александр Бастрыкин. Правоохранительными структурами Южной Осетии собираются материалы в отношении должностных лиц, командовавших вторжением и отдававших приказы о нанесении огневых ударов. В списки разыскиваемых входят: бывший министр обороны Грузии Давид Кезерашвили (снят с должности после войны); первый заместитель министра обороны полковник Владимир Чачибайа (во время войны — глава оперативного департамента Объединенного штаба J-3); начальник Объединенного штаба ВС Грузии генерал-майор Деви Чанкотадзе (во время войны — командир 1-й артиллерийской бригады, руководил артиллерийским обстрелом Южной Осетии).
Кроме них, в списки лиц, подозреваемых в геноциде, попали: начальник департамента пограничной полиции МВД, бригадный генерал Заза Гогава (во время войны — начальник Объединенного штаба ВС Грузии); бывший заместитель начальника Объединенного штаба ВС Грузии, вице-полковник Александр Осепаишвили (снят с должности после войны); заместитель начальника Объединенного штаба ВС Грузии, бригадный генерал Мамука Курашвили (во время войны — начальник штаба миротворческих операций. В ночь с 7 на 8 августа в интервью грузинскому телевидению именно он заявил о начале боевых действий); заместитель начальника Объединенного штаба ВС Грузии, бригадный генерал Давид Наирашвили (во время войны — командующий ВВС и ПВО Грузии); командующий Сухопутными войсками, подполковник Зураб Атадзе (во время войны — командир 5-й пехотной бригады); бывший командующий Сухопутными войсками Мамука Балахадзе (снят с должности после войны); командир 1-й пехотной бригады Сулхан Сулханишвили (основная часть бригады находилась в Ираке, но 11-й батальон присутствовал в зоне грузино-осетинского конфликта в качестве грузинского «миротворческого» батальона. Военнослужащие батальона приняли активное участие в боевых действиях, открыв огонь по населенным пунктам и гражданам Южной Осетии и российским миротворцам); командир 2-й пехотной бригады Зезва Липартелиани (бригада приняла активное участие в боевых действиях); командир 3-й пехотной бригады Гиви Капанадзе (бригада приняла активное участие в боевых действиях); командир 4-й пехотной бригады, майор Гиги Каландадзе (бригада играла роль основной ударной силы в операции против Южной Осетии. Российская сторона располагает так называемым «Предварительным приказом» № 02, подписанным Каландадзе 7 августа 2008 г., в котором 4-й пехотной бригаде ставится боевая задача на совершение марша из пункта постоянной дислокации в Вазиани к границе Южной Осетии с целью «осуществления боевой операции в регионе Самачабло (Южная Осетия) и в течение 72 часов»); командир 1-й артиллерийской бригады, полковник Вахтанг Майсурадзе (бригада приняла активное участие в боевых действиях. Реактивный артиллерийский дивизион и дивизионы САУ вели обстрел населенных пунктов Южной Осетии, объектов миротворческих сил, колонн беженцев, боевых порядков и позиций российских войск); командир 2-й артиллерийской бригады, полковник Арсен Сухишвили (бригада выполняла те же задачи, что и 1-я артиллерийская бригада).
Участие в агрессии против Южной Осетии принимало также МВД и подчиненные ему подразделения. Во время войны ими руководили: глава МВД Иване (Вано) Мерабишвили; заместители шавы МВД Амиран Месхели, Шалва Джанашвили и Георгий Лордкипанидзе; начальник департамента контрразведки Шалва Жгенти; начальник департамента конституционной безопасности Важа Лилуашвили; начальник специального оперативного департамента Ираклий Кодуа (все три департамента имеют в своем составе спец-отряды, принимавшие активное участие в боевых действиях).
По мнению представителей российских и югоосетинских правоохранительных органов, действия грузинских военных можно квалифицировать как военные преступления и геноцид. Сошасно Конвенции о предупреждении геноцида и наказании за него, под геноцидом подразумеваются действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу.
