Обратим, однако, внимание на слово «сеть», промелькнувшее в речи министра. Последнее время оно встречается и в определении врага («ликвидации сети террористических организаций»), и в описании собственной стратегии, получившей название «сетевого противодействия». Это, конечно, мятежевойна в чистом виде. И это ликвидирует возможность военного планирования в каком-либо виде вообще, это выход на новый виток нестабильности.
Уже во время операции США в Афганистане стали говорить о реальном воплощении сетевых войн. На Западе она имеет аббревиатуру NCW (сокращение от английских слов network-centric warfare), а основой ведения сетевой войны стал проект Defense Information Grid, который координируется Агентством информационных систем министерства обороны США.
Как ни крути, а лидером в разработке военного противодействия новым угрозам выглядят Соединённые Штаты. В самом деле, именно Пентагон выдвигает концепции и планы и пытается их воплощать, воображая, что «руководит процессами». И действительно, следующая над ним инстанция — президент США. Но интересы военщины и всей правящей элиты Америки, очевидно, не соответствуют интересам американского народа, а точнее, составляющих его общественных структур. Более того, они не соответствуют и подлинным интересам народов всего мира. Так, спрашивается, от лица каких сил на деле выступает американская военщина?
Возникает и ещё один, совершенно неожиданный вопрос: а предусматривает ли доктрина Пентагона возможность стратегической победы?.. Тот же Рамсфелд заявлял, что отныне вместо того, чтобы искать очередного противника и планировать крупномасштабные войны на точно определённых театрах военных действий, необходимо предвидеть появление новых и разнообразных врагов, которые будут полагаться на факторы внезапности и обмана, применяя «асимметричное оружие». Что это за оружие и вообще что такое «асимметричные» угрозы, пояснил Институт национальных стратегических исследований Национального университета обороны Соединённых Штатов. Это:
«…использование фактора неожиданности во всех его оперативных и стратегических измерениях, а также использование оружия такими способами, которые не планируются США».
Как это понять? Определённого врага нет; враги появляются отовсюду и постоянно; это не люди со своими какими-то стремлениями и целями, а просто демоны, абстрактные «силы зла». Ожидается, что их не остановит даже подавляющее военное превосходство, которым обладает Америка! Ясно, что перед нами стратегия подавления и запугивания кого угодно с последующим уничтожением недовольных, не предусматривающая окончания войны. Не предусматривающая наступления стабильности!
Новый взгляд на «угрозы XXI столетия», говорят теоретики, заключается в том, что основная опасность исходит не от регулярных армий разных стран, а от всевозможных террористических, криминальных и других организаций, участники которых объединены в некие сетевые структуры. Подобные организации не имеют иерархической подчинённости, зачастую у них нет единого руководства, они координируют свою деятельность с использованием средств глобальных коммуникаций. Отличительной особенностью таких структур является наличие единой стратегической цели и отсутствие чёткого планирования на тактическом уровне. Для обозначения этих структур даже появился специальный термин: Segmented, Polycentric, Ideologically integrated Network (SPIN) — сегментированная, полицентрическая, идеологизированная сеть.
Перечитайте в предыдущем абзаце то, что мы выделили курсивом. Вам не кажется, что это — точное описание поведения человечества?.. И у него действительно есть стратегическая цель: выжить вопреки любому подавлению. Глобальный капитал, с ускорением уничтожающий ресурсы планеты ради увеличения количества резаной зелёной бумаги в своих сейфах, не нуждается в конкурентах. Если конкуренты начинают протестовать, их надо уничтожить. Теперь в число намеченных к уничтожению попало человечество, только и всего, а Пентагон стал ударной силой финансовых ТНК.
«Но ведь террористы и впрямь существуют», — возразит читатель.
Мы и не спорим. Разумеется, они существуют. И появилась террористическая «линия» в истории человечества не в результате действий американской военщины, а вследствие тех же эволюционных законов, что породили саму американскую военщину. Выживание популяции, сообщества, индивидуума требует ресурса. Нехватка ресурса ведёт к драке за него. Нехватка, сопровождающаяся сокращением ресурса, а тем более ускоряющимся сокращением, порождает демографические проблемы, нестабильность отношений и уничтожение «лишних». Вопрос только в том, кто кого считает «лишним».
Агрессивное поведение присуще всем животным видам. Суть его состоит в том, что при общении каждая особь стремится занять по отношению к другим более высокое, доминантное положение. А для чего? Чтобы первым иметь пищу, жилище и самку. Выяснение отношений приводит к самоорганизации группы в иерархическую лестницу, или пирамиду, с доминантами наверху. При увеличении плотности популяции или уменьшении ёмкости среды агрессивные стычки усиливаются, что служит важным сигналом о неблагополучии. Этот механизм подробно изучен на очень многих видах, он проявляется в огромном разнообразии форм и, как выяснилось, порождает разнообразные внутривидовые структуры. В сообществах людей это выливается в возникновение общественных структур.
При высокой плотности у животных агрессивные особи начинают нападения на участки соседей, отнимают пищу, гнёзда, норы. Подавленные особи отнять ничего не могут, но пытаются похитить незаметно. Стычки учащаются; возникает субъективное ощущение, что «нас тут слишком много». Часть популяции впадает в состояние стресса. Такие долго не живут, почти не размножаются, становятся разносчиками паразитов и инфекций, что способствует вспышке эпизоотий и сокращению численности. У людей тоже при скученности и недостатке пищи появляется большое количество опустившихся личностей: на них плодятся вши, разносящие в популяции многие заразные болезни. За время Первой мировой войны они унесли больше человеческих жизней, чем оружие…
Человек — не просто вид с агрессивным поведением, а один из самых агрессивных. Учёные, может быть, и понимают, что нарастание агрессивности связано с превышением численности и нужно искать альтернативные варианты использования среды, но в иерархии доминируют не учёные, а те, кто склонен решать проблемы силой.
Животные при излишней численности теряют осторожность. С помощью кольцевания удалось выяснить, что, например, утки в период высокой плотности больше гибнут от случайных причин: хищников, охотников, столкновения с проводами и т. п. У человека утрата осторожности при нарастающем неблагополучии наиболее наглядно проявляется в форме бунтов, когда люди вдруг теряют страх перед властью, полицией и толпами идут навстречу пулям и смерти.
Часто при недостатке ресурса в животном мире появляется поколение с удивительной «походной» программой. «Походные» потомки утрачивают территориальность: они собираются вместе, их стаи растут, достигают огромных размеров и начинают куда-нибудь двигаться. Яркий пример — саранча: если плотность популяции стала слишком высокой, «походное» потомство покидает свою территорию, вторгается в другие области, часто непригодные для жизни, и в конце концов погибает. Некоторые твари собираются в столь плотные группы, что размножение прекращается. У многих видов повышение плотности изменяет отношение к потомству: оно перестаёт быть главной ценностью. Члены популяции избегают размножения, птицы откладывают яйца куда попало, снижают заботу о птенцах и даже их пожирают. Лишённые родительской заботы, детёныши вырастают нерешительными и агрессивными, затрудняются с образованием брачных пар, «браки» распадаются, и они тоже плохо заботятся о собственном потомстве. Рождаемость падает, а смертность растёт.
У людей превышение численности над ёмкостью среды приводит к сходному поведению. Яркий пример — урбанизация. Достойно удивления, что в гигантских городах (в отличие от маленьких) у многих народов плодовитость во втором поколении падает настолько, что не обеспечивает простого воспроизводства. Да и во время землетрясений и прочих катаклизмов в городах гибнет относительно больше людей, чем в сельской местности. Возможно, урбанизация — самый естественный, простой и безболезненный путь снижения рождаемости и численности людей. А что до неустойчивости брачных пар, то тут и говорить нечего: все знают. Резко растёт доля матерей-одиночек, их плодовитость обычно вдвое ниже состоящих в браке женщин, а их потомство избегает иметь много детей.
Весь описанный комплекс изменения поведения преследует одну цель: ещё до достижения избыточной численности расслоить популяцию на тех, кто оставлен и переживёт коллапс, и тех, кто обречён на вымирание. Как и многие биологические механизмы, этот комплекс действует, минуя наше сознание или трансформируясь в нём неверно.
