Вполне вероятно, что вследствие этих московских требований в 1946–1947 годах подразделения американской военной полиции «МП» в оккупированной американцами зоне Западной Германии получили приказ «любой ценой», поймать Степана Бандеру. Трудно сказать, от каких кругов исходил этот приказ, однако неоспоримым фактом является то, что только случай однажды спас Бандеру от ареста. По его словам, в 1947 году, проезжая по Мюнхену на своем автомобиле, неожиданно на улице Унгерера он оказался в окружении МПистов, которые остановили его автомашину и потребовали документы. Бандера хладнокровно вынул из кармана Красное удостоверение журнала «Украинская трибуна», на котором большими белыми буквами было написано «Presa». Полицейские, не желая рассматривать ближе удостоверение, взяли под козырек и махнули рукой, разрешая ему ехать, и даже посмеялись над ним: его старенький, постоянно ремонтировавшийся автомобиль никак не хотел заводиться.
Одновременно с дипломатическими мероприятиями, направленными на то, чтобы заполучить в свои руки проводника ОУН, московский НКВД разрабатывал планы его физического уничтожения. Реализацией этих планов на протяжении пятнадцати лет занимались управляемые из Москвы три главных центра НКВД — Киевский, Варшавский и Пражский, посылая для выполнения покушения на Степана Бандеру целый ряд своих вышколенных агентов. Однако во многих случаях ОУН вовремя обнаруживала планируемые покушения, парализуя тем самым выполнение убийства. Поэтому НКВД, позже МГБ — КГБ, был принужден постоянно отзывать своих агентов и менять тактику и планы.
Всей мощи советского КГБ с его исполинским аппаратом для истребления людей, его просто неисчерпаемыми техническими средствами и финансовыми ресурсами ОУН могла противопоставить относительно небольшие силы и средства своей Службы безопасности, и это пятнадцатилетнее соперничество убедительно говорит о той сверхчеловеческой борьбе, которую вели кадры революционно-освободительного движения на чужбине, защищая Степана Бандеру. При этом следует подчеркнуть, что тогдашние законы ФРГ, на территории которой находился проводник ОУН, не давали возможности предотвратить подготовку таких политических убийств, главным условием которой является организованное на основании слежки изучение жизненных привычек и места проживания будущих жертв.
У советских спецорганов были все основания люто ненавидеть Службу безопасности ОУН, поскольку она работала на высоком уровне и смогла обнаружить целый ряд агентов, засланных в послевоенные годы в Западную Германию. В конце концов, преступные планы советского правительства, коммунистической партии и их исполнителя — МГБ — КГБ против Степана Бандеры разоблачает следующий ряд фактов.
В 1947 году покушение на Степана Бандеру готовил агент Ярослав Мороз по поручению Киевского МГБ. Завербовав Мороза, МГБ выслало его в Германию, отдав приказ совершить убийство так, чтобы оно выглядело как эмигрантское сведение счетов. Конкретно, чтобы подозрение в убийстве пало на противников Революционной ОУН. МГБ надеялось, что таким образом сможет достичь двойной цели: уничтожить Бандеру и спровоцировать со стороны ОУН ответную акцию по отношению к своим противникам, то есть вызовет среди украинцев междоусобицу. К счастью, покушение было заранее раскрыто Службой безопасности ОУН.
В начале 1948 года из Польши в Западную Германию нелегально прибыл агент МГБ Владимир Стельмащук (Жабски, Ковальчук), капитан подпольной польской Армии Крайовой. Настоящим, однако, заданием Стельмащука в АК являлась провокационная деятельность по общему поручению МГБ и УБ (польская служба безопасности). В Западной Германии Стельмащук получил от МГБ связи с целым рядом других агентов и организовал боевую группу, имевшую в своем распоряжении автомобиль и мотоцикл. Стельмащук имел также контакты с различными национальными эмиграционными группами, среди которых начал собирать информацию об антикоммунистической деятельности политических кругов. Но главной задачей Стельмащука было выполнение покушения на Бандеру. С помощью резидента МГБ во Франции ему посчастливилось установить место проживания проводника в том самом лесном доме, о котором вспоминала Н. Бандера, в 28 километрах от Мюнхена. Однако, обнаружив, что его агентурная деятельность разоблачена контрразведчиками ОУН, Владимир Стельмашук поспешно исчез из Западной Германии.
Неудачи посланцев Киевского и Варшавского центров МГБ вынудили Москву передать выполнение убийства Степана Бандеры третьему своему центру — Праге. Для исполнения этого приказа была уже проведена соответствующая работа. Реализовывая указания своих начальников из Москвы, польские и чешские центры МГБ на протяжении уже длительного времени вели клеветническую пропаганду против Степана Бандеры и всего украинского освободительно-революционного движения ОУН — УПА, изображая его в ложном свете. В 1950 году работникам СБ ОУН стало известно, что база КГБ в столице Чехословакии Праге готовит очередное покушение на Степана Бандеру.
Через два года, осенью 1952 года, база МГБ в Карлсхорсте (Восточный Берлин) послала в Мюнхен двух своих агентов с заданием организовать очередное покушение на Бандеру. Один из этих агентов, родом из Чехословакии, известный под фамилией Хорст Легуда, проживал в мюнхенском отеле «Кройцгоф» возле лесного кладбища («Вальдфридгоф»). Второй агент, немец по происхождению, носил фамилию Леман и проживал там же, в Мюнхене, в отеле «Фремденгайм Ерлихе» на улице Шелингера, 9, на втором этаже. Эти подробности стали известны благодаря тому, что западные разведки имели в упомянутом отделе МГБ своего агента. Узнав детально о планах Легуды и Лемана, они передали данные в немецкую полицию. Оба агента были арестованы и препровождены в тюрьму Франкфурта-на-Майне, а со временем оказались под судом за свою шпионскую деятельность, которую они вели на протяжении длительного времени.
В 1953 году с той же задачей московское МГБ прислало в Мюнхен своего старого агента, Волынского немца — Степана Либгольца (другая фамилия Липпольц). Выдавая себя за приверженца украинской освободительной борьбы, Либгольц старался пролезть в украинские круги, чтобы собрать необходимую информацию о местопребывании и образе жизни Степана Бандеры. Однако Служба безопасности быстро раскрыла агентурную роль московского посланца и приняла соответствующие контрмеры, установив над ним надзор. При этом Либгольц долгое время ничего не подозревал. И только в 1957 году он заметил, что находится «под колпаком». В том же году он исчез, как исчезали до этого другие раскрытые агенты МГБ. По прошествии четырех лет он вынырнул в восточной зоне Германии, где КГБ использовал его в связи с бегством на Запад Богдана Сташинского.
В конце 1957 года Службе безопасности стало известно, что Степаном Бандерой и его семьей интересуется Никифор Романович Горбанюк, старый эмигрант с Подолья, который жил за границей (в последнее время в Мюнхене) с 1923 года. О Горбанюке было известно, что он принадлежал к различным авантюристическим группам, таким, например, как «Остряницы», «Гулая», а также к «Свободному казачеству». Во время пребывания чешской коммунистической миссии в Мюнхене он поддерживал с ней некоторые контакты. В 1956 и 1957 годах Горбанюк поддерживал связь со своим старым приятелем, бывшим подполковником Сухоручко, который жил в Чехии. Он даже ездил в Вену на встречу с ним. В октябре 1958 года Горбанюк таинственным образом исчез из Мюнхена. Выйдя утром на почту, Горбанюк уже не вернулся в свою квартиру. Надо думать, что он оказался за «железным занавесом», и та информация, которую он собрал, попала в руки КГБ.
В начале 1959 года в Мюнхене несколько раз появлялся человек по фамилии Винцик, который интересовался детьми Степана Бандеры. Служба безопасности установила, что Винцик узнавал адрес школы, в которой учился 13-летний сын Степана Бандеры Андрей. В Мюнхен он приезжал из Вены на автомобиле под номером «W 418 651». Удалось также установить, что Винцик был якобы работником одной чешской фирмы. Последний раз Винцик приехал в Мюнхен 26 марта 1959 года, и в тот же день его арестовала немецкая криминальная полиция.
Тогда же Проводу 34 ОУН стало известно, что КГБ готовит убийство Степана Бандеры, используя опыт уничтожения Петлюры в 1926 году. Как известно, Симона Петлюру на улице в Париже застрелил еврей Шварцбард, который на суде заявил, будто сделал это из мести за еврейские погромы, которые по приказу Петлюры совершались в Украине. Если польский суд во Львове в 1933 году за убийство по таким же мотивам осудил Николая Лемика на пожизненное заключение, то французский суд в 1926 году оправдал Шварцбарда. Теперь Степана Бандеру должен был убить молодой поляк, родом с Волыни, родственников которого будто бы уничтожили бандеровцы в Галиции. Но до осуществления этого плана дело не дошло.
