самом деле они и были главным источником этой веры.)
Однако вместо того, чтобы сразу же отказаться от работы с народной культурой, создатели программы решили, что гранты для поддержки предпринимательства были просто недостаточными. Корпорации необходимо уделять этому больше внимания. Избранный ими для этого путь был близок собственному опыту «ЛУКОЙЛа» того времени: вертикальная интеграция. На всем протяжении 1990-х продолжалась работа над вертикальной интеграцией регионального нефтяного сектора, а в период 1998–2004 годов стало заметно, что союз государства и корпорации занял в области социального и культурного развития региона место иностранных советников и консультантов. Потому неудивительно, что стратегии компании «ЛУКОЙЛ-Пермь», внедренные в культурную сферу, многое позаимствовали из учебника по вертикальной интеграции, а именно из раздела по созданию цепочек поставок и комбинирования ⁄ рекомбинирования отдельных объектов. Хотя я никогда не слышал в ходе своих интервью и бесед, чтобы термин «вертикальная интеграция» использовался именно в отношении культуры, в разговорах о вмешательстве компании в культурную сферу посредством КСО мои собеседники применяли более общую терминологию, описывавшую преимущества объединения производства, обращения и потребления [294].
Для того чтобы сделать свою новую программу грантов для народных промыслов успешнее, специалисты компании «ЛУКОЙЛ-Пермь» решили, например, что необходимо развивать потребительскую сторону культурного производства – индустрию туризма. Таким образом, ожидалось, что жители Перми и других городов сами будут ездить в отдаленные северные районы и поднимать местную экономику, покупая товары местных ремесленников. Новая программа компании, запущенная вскоре после выдачи первых грантов мастерам народных промыслов, финансировала малые фестивали и другие мероприятия в тех населенных пунктах, которые сама компания назвала «историческими городами Прикамья». Эти фестивали – все они проходили в нефтедобывающих регионах – были предназначены для того, чтобы предоставить избранным компанией «ЛУКОЙЛ-Пермь» мастерам возможность продавать свои товары, а своим специалистам – возможность для встреч и планирования будущих фестивалей и выставок, а также налаживания рынка народных товаров в регионе [295].
Помимо передвижного фестиваля «Исторические города Прикамья» компания «ЛУКОЙЛ-Пермь» применяла и другие стратегии привлечения туристов в свои районы нефтедобычи для того, чтобы тратить свои деньги, помогая местным экономикам. Например, по инициативе компании в ежегодную торговую выставку «Агроферма. Сад. Огород», которая проводилась в Центральном выставочном зале в Перми ежегодно начиная с 2002 года, включили новый элемент: выставку-продажу местных ремесел, в том числе товаров для садоводства. Под баннером «Социальному партнерству – да!» с красным логотипом «ЛУКОЙЛа» мастера из восьми северных районов, спонсируемые ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь», продавали корзины, ремни, инструменты и другие предметы ручной работы. Специалисты нефтяной компании помогали им адаптировать цены к городскому рынку, а за кулисами выставки проводили семинары по развитию бизнеса.
Первые фестивали «Исторические города Прикамья» и торговые выставки «Агроферма. Сад. Огород» имели целью коммерциализировать экономическую инволюцию, чтобы извлечь некоторую прибыль от перехода на домашние промыслы в тех сельских районах, где располагалось нефтяное производство, однако из-за высокой капиталоемкости нефтяной промышленности и низкого уровня трудоустройства им удавалось обеспечить зарплату лишь немногим из местных жителей. Эти крупные мероприятия практически полностью спонсировались отделом по связям с общественностью ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь», особенно в ранние 2000-е. Несмотря на то что проекты часто получали дополнительное финансирование от региональных или районных государственных учреждений благодаря сотрудничеству, описанному в предыдущих главах, эти культурные проекты сами по себе от начала и до конца жестко регулировались компанией «ЛУКОЙЛ-Пермь». Моя знакомая, бывший работник культуры, которая участвовала в организации первого фестиваля «Исторические города Прикамья» в Чермозе в 2002 году, вспоминала, что, хотя к планированию фестивалей и практикумов привлекали работников культуры из государственных структур, их тщательно контролировали сотрудники компании. Например, сценарий для открытой части фестиваля в Чермозе был целиком составлен в компании и дотошно описывал даже порядок, в котором представители каждого района должны проходить через центр города.
Несмотря на то что эти фестивали и ярмарки очень мало повлияли на неравенство доходов, они тем не менее стали основой для процессов абстрагирования культуры, и за 2000-е годы их число возросло и они стали более разнообразными. Присутствуя на закрытии фестиваля 2009 года «Обва: душа Поречья», я уже мог оценить один из результатов того пути, который прошла компания «ЛУКОЙЛ-Пермь» от первых грантов для народных мастеров в 2002 году к тому, что теперь, к концу десятилетия, часто называли «региональным фестивальным движением». Фестиваль, который проводили четыре сельских района, расположенных вдоль реки Обвы к западу от центра Пермского края, и который частично поддерживали местные представители «ЛУКОЙЛа», был успешен во всех смыслах. Погода была великолепна. Ансамбли народной музыки с гордостью демонстрировали уникальные отличия каждого из районов в костюмах и песнях. На рынке, где местные ремесленники – от кузнецов до кукольников – представляли и продавали свои товары, была толчея. День товарищеских соревнований между районами – от волейбола до КВН – прошел без сучка без задоринки. Выбранный представитель Ильинского района подошел к микрофону, чтобы произнести речь на церемонии закрытия фестиваля. После нескольких слов благодарности и шуточной перепалки с главами других районов он закончил речь приглашением собравшихся на еще один фестиваль, запланированный через несколько недель после этого и приуроченный к 430-й годовщине поселка Ильинский.
Он сошел со сцены и, качая головой и улыбаясь, сказал собравшимся организаторам и местным политикам: «Теперь мы так и переходим от одного праздника сразу к другому, верно?» Он спросил у них, слышали ли они историю о человеке, посетившем один русский монастырь в глуши. Тот нашел в лесу одного из монахов-отшельников и спросил у него: «Каково тебе быть здесь в абсолютном одиночестве каждый день?» Ответ был: «Как только один праздник заканчивается, я начинаю готовиться к следующему». «Вот как стала выглядеть жизнь в Пермском крае», – подытожил представитель Ильинского и ушел пожимать руки гостям. Участвуя в 2009 году в фестивале «Обва: душа Поречья» и беседуя с организаторами и посетителями фестиваля, я был поражен, насколько все изменилось с 1990-х годов, когда вопрос о жизни скорее привел бы к рассуждениям, как прокормить семью, нежели к дружественным спорам о том, фольклорный ансамбль какого из районов выступил лучше. Как выразился этот представитель администрации, трудно не заметить, что фестивали и культурные зрелища в Пермском крае к концу 2000-х годов стали повсеместным явлением: культура становилась все более абстрактной сферой, позволявшей ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь» утверждать, что в нее вовлечены все [296].
Нефть и культурная абстрактность
Вертикальная интеграция – это лишь один из нескольких взаимосвязанных способов, посредством которых осуществляемые «ЛУКОЙЛ-Пермь» проекты КСО сформировали некую абстрактную и более общую культурную среду на основе конкретных, ситуационных, не связанных между собой и чрезвычайно специфичных жизненных сложностей, характерных для 1990-х годов.
