Потом я пошел на свое место и, конечно, оглянулся в последний раз на эту молитвенную чистоту и на потрясающую выпуклость. Лучше бы не оглядывался.
Это был замечательный иностранный аэробус, у которого с потолка каждые четыре ряда свешивается экран телевизора. И тот, кто сидит в первом ряду, вынужден смотреть, задрав голову.
Она смотрела ужастик. Она боялась чудовищ, она молилась не о себе и не о ребенке (она в этот момент о нем вообще не помнила), она вообще не молилась, а страшно переживала за какую-то голливудскую космическую дуру. А ее ужас (это подтвердит любой физиолог) отравлял молоко.
Чего насосался этот младенец с молоком матери?
Врачи настоятельно рекомендуют: не читайте за едой – желудочный сок не вырабатывается и еще чего-то. А смотреть ужастик, когда кормишь грудного… Пока он сосет, мама должна поливать его любовью, должна быть полностью сосредоточена на нем, а не замирать от страха.
Говорят, будто в телевизоре есть выбор. Это лукавство. В книжном магазине – есть. Да, на видном месте глянцевые бестселлеры (даже те, кто их читает, знают им цену; их читают «чтобы отвлечься, чтобы не думать». Много людей сознательно отключают свое мышление – Божий дар).
Но в книжном магазине выбор есть. Читатель легко найдет то, что ему нужно, хоть бы и на дальней полке. Главное – и шедевры и дрянь продаются одновременно.
На ТВ не дальняя полка, а глухое время. Идиотская муть ежедневно и в прайм-тайм, а Высоцкий раз в год и в полночь.
Говорят, будто ТВ отражает жизнь. Если бы это было так, то улицы наши выглядели иначе. Пивные и бордели были бы открыты с утра до вечера, а музеи и библиотеки – после 24-х.
ТВ – кривое зеркало. Но еще хуже – оно само выбирает, что отражать. Оно отражает негодяев и маньяков, шутов и лжецов, а нормальных, добрых, умных там почти не видно, не отражаются.
Если докажем влияние ТВ, если докажем его вину – значит, пока мы ловим отдельных маньяков, телевизор производит их тысячами.
Глава народа! Начальник жизни! Бог! – кто-нибудь решит, что это президент. Нет, это – телевизор.
Он главнее всех. Без него многие люди (наглые телеведущие обоего пола, наглые негодяи с депутатскими значками) даже не существовали бы в нашем сознании.
Даже о президенте люди вспоминают лишь тогда, когда ящик его показывает. А об ящике люди помнят сами. Включают, прилипают к нему, часами смотрят и слушают не перебивая. (Друг с другом, бывает, спорят. А с ним – никогда.)
Даже Богу (с большой буквы) большинство верующих уделяет секунды, максимум минуты. А богу (с маленькой) – часы.
Прилипли к экрану. Русский язык точен. Мухи – к липкой смерти. Она так соблазнительно пахнет, так соблазнительно и удобно висит над обеденным столом…
Народ сыграл в ящик.
Однако есть мнение, будто телевизор только информирует и развлекает, но реального влияния на поведение людей не оказывает.
Часть 2
Кто виноват? Лучший друг
Эпитафия нашей расе будет гласить:
«Тем, кого боги хотят уничтожить, они сначала дают телевизор».
Артур Кларк
Телевизор?! Это идеальное существо со всех точек зрения.
С женской: не пьет, не курит, налево не ходит, всегда готов к исполнению обязанностей, полон любовных историй.
С мужской: не пилит, не спрашивает: «Где был?», не требует денег, полон бокса и футбола.
С детской: даже любящая мама не может с ним сравниться. Он всегда дома, никогда не ругается, не наказывает. Не устает. Не приказывает: вымой руки-посуду-полы, сходи за хлебом, покажи дневник, сядь за уроки. Наоборот! – он говорит: «Ничего не делай. Только сядь передо мной и нажми кнопку».
Родители между собой говорят мало и скучно: купила? опять забыла? принес? куда дел? Родители на ребенка орут: ты опять?!! сколько раз?!!
А телевизор никогда не говорит ребенку: надоел, отстань; не оскорбляет, не унижает, не бьет.
Он оправдает любое безделье, нарушение всех обещаний и обязательств. Вы же должны были посмотреть эту передачу.
Вы, уважаемый читатель, хороший, справедливый человек. А те, кто вам мешают, – плохие. Эти плохие всегда от вас чего-то хотят именно в тот момент, когда вы смотрите важную передачу. Лучше бы этих плохих не было.
А родители не только мешают, они еще и запрещают. Лучше бы их не стало, мучителей.
Люди мешают смотреть. Ваш лучший друг не любит эту помеху.
Лучший друг породил неразрешимое противоречие: даешь смотреть – губишь собственного ребенка – значит, враг. Не даешь смотреть – враг.
Когда его изобрели, никто не думал, что он станет членом семьи, воспитателем детей. Но – так вышло.
Теперь этот влиятельный (самый влиятельный) и любимый ежедневно показывает зверства…
Власть телевизора сильнее Кремля! В Кремле всего лишь решают, как нам голосовать, а ТВ регламентирует всю жизнь.
ТВ – власть коварная. Оно не говорит: я командую. Оно говорит: я тебя развлекаю, я твой лучший друг, информатор, отдых…
Вроде бы телевизором командуете вы: можете выбирать канал, можете выключить – это покорный слуга. (Власть тоже любит называть себя слугой народа.)
Слуга? Но ведь только он в вашей семье говорит часами. Вы между собой почти уже не говорите. Подай, убери – это не разговор.
Человек возражает (иногда) даже начальнику. Ребенок, бывает, спорит с отцом, с учителем.
И только с ТВ не спорят. Он говорит один, вы молча глотаете. В этом процессе не предусмотрены мысли. Точнее – предусмотрительно не оставлено для них места.
Человек подключен. Мозг отключен.
Люди даже не задумываются (и знать не хотят), что происходит с ними, с их душой, с их мозгами от непрерывного поступления внутрь теле-, радио– и прочей электронной продукции.
Телевизор разрушает человеческую иерархию чувств и отношений. Вы начинаете что-то важное говорить, а вам в ответ:
– Не мешай! Замолчи!
Они слушают, что говорит ящик.
Некоторые люди (особенно телевизионщики) утверждают, что вредного влияния ТВ не оказывает. Они говорят: «Докажите!», а того, кто пытается доказать, называют сумасшедшим.
Попробуем записаться в сумасшедшие.
Сильное доказательство могущества ТВ – миллиарды долларов, которые оно получает за рекламу. Рекламодатели – гигантские корпорации, очень жадные, они ни цента не потратят впустую.
Короли косметики, жвачки, подозрительных лекарств и пива-пива-пива платят десятки тысяч долларов за минуту телеэфира. А еще платят миллионы депутатам, чтобы те тормозили принятие антирекламных законов. Окупается. Значит, ТВ влияет. И мы видим: пиво пьют как никогда.
Во время выборов страшные битвы разгораются за справедливый дележ времени. Кандидаты и партии с точностью до секунды считают, кто и сколько был в эфире. Подают протесты, доходят до Верховного суда, до Страсбурга. Значит, не только торгаши, но и политики признают мощное влияние ТВ на людей.
Может быть, ТВ-влияние есть, но вредного нет?
Во Франции в 1986 году был принят закон, на основании которого Высший аудиовизуальный совет Франции контролирует «содержание программ, способных нанести вред детям». (Что телепрограммы могут нанести вред – там никто не сомневается.) Французскому ТВ «запрещено демонстрировать эротические или содержащие насилие сцены до 22:30 и их рекламу до этого же времени».
Подчеркиваю «рекламу», поскольку наши каналы пытаются иногда сделать невинное лицо: мол, показываем ужасы ближе к ночи. Но рекламная нарезка самых жутких кадров идет день за днем с утра до вечера. В детское время. (Для психической травмы иногда достаточно и одной секунды.)
В Китае (который теперь у нас образец государственной мудрости) только что вышел указ о запрете «аудио– и видеопродукции, содержащей ужасы и насилие» (издан 14 февраля 2008 года). Там говорится, что «фильмы ужасов и передачи о всевозможном насилии наполнили Китай и оказывают серьезное негативное влияние на развитие общества, отрицательно влияют на психологическое здоровье детей и подростков».
Поздно спохватились? Нет, просто в Китай свобода показывать насилие пришла гораздо позже, чем в Европу и к нам.
В США в 1999 году военный психолог Дэйв Гросмен заявил: «Показы насилия по ТВ и еще более опасные, пропитанные насилием видеоигры запускают у детей и подростков те психические механизмы, с помощью которых профессиональных солдат учат убивать. Я почти 25 лет прослужил пехотным офицером и психологом; задачей моей было делать людей способными к убийству; в этом мы преуспели. Способность убивать не возникает сама собой – в ней нет ничего естественного. Этому надо учить. На военной службе мы кондиционировали (вырабатывали условный рефлекс. – А. М.) и тренировали людей, чтобы они могли убивать. И точно это же телевидение делает с нашими детьми. А мы совершенно бездумно, слепо допускаем это. С самого нежного возраста вырабатываем в детях жестокость и бесчувственность».
