class="p1">Всей группой вваливаемся в соседнюю комнату. Однако нас вежливо попросили выйти и входить по одному.
Дожидаюсь своей очереди. Вхожу. Передо мной за столом сидят два человека - оба медики. Это несколько озадачило. Зачем я понадобился врачам?
Между тем мне предложили сесть и стали задавать вопросы. Разговор пошел на обычные, если можно так сказать, избитые темы: как идет служба, как летаю, привык ли к Заполярью, чем занимаюсь в свободное время, что читаю. Поинтересовались, как справляюсь с партийными обязанностями (я в то время был секретарем парторганизации эскадрильи).
Дня через два начался очередной тур бесед. Пригласили уже не всех, а только некоторых из первоначальной группы. Я настороженно ожидал, когда наконец мне зададут тот вопрос, ради которого приехали эти люди. И вот меня спросили:
- Как вы отнесетесь к предложению летать на более современных типах самолетов?
- С радостью! - отвечаю.
- Ну, а если речь пойдет о принципиально новом типе летательного аппарата?
Я сразу же сник. Тогда создавалось много вертолетных частей, и, естественно, туда требовались пилоты, а среди нашего брата вертолет не пользовался популярностью. Не та скорость, не те высоты. Стрекоза, да и только.
- Я летчик-истребитель, - говорю. - Я специально выбрал училище, где учат летать на реактивных, а не…
- Вы не так поняли, - успокоили меня. - Речь идет о дальних полетах - о полетах на ракетах вокруг Земли.
Несмотря на то что уже тогда в космическом пространстве кружился не один спутник, полеты человека в космос относились все еще к области фантастики. Даже среди нашей летающей братии о них всерьез не говорили.
- Вокруг Земли? - с сомнением переспросил я и, тут же поняв, о чем речь, с поспешностью добавил: - Я согласен.
- Но вам придется еще пройти очень серьезное медицинское обследование в Москве. Можете споткнуться на каком-либо испытании, и все ваши старания окажутся напрасными. Вас это не смущает?
Этот вопрос звучал предостерегающе. В нем чувствовалась вся серьезность нашего разговора. Он подводил итог. Он требовал от меня вдумчивости и отчета перед самим собой.
- Я готов! - сказал я.
- Тогда ждите вызова из Москвы, - обнадежили меня.
К вечеру узнал, что многие из тех, кто был на второй беседе, не получили приглашения на отборочную комиссию. Некоторые по разным личным соображениям сами отказались от предложения работать на новой технике, и нас осталось только шестеро. Одним из тех, кто оказался в этой шестерке, был Юрий Гагарин.
Летчик-космонавт СССР Валерий БЫКОВСКИЙ. Моей мечтой было стать летчиком-испытателем.
«Чтобы мечта осуществилась, нужно действовать!» - решил я и подал командованию части рапорт: «Прошу допустить меня к испытательской работе».
И вот однажды меня вызвали к командиру части полковнику Алешкину. В кабинете было много народу. Никого, кроме самого командира и замполита, я не знал, да и не встречал раньше в расположении гарнизона. Большинство - медики.
Полковник сказал:
- Вы рветесь в летчики-испытатели. Так вот эти товарищи, - он кивнул в сторону врачей, - могут помочь вам.
Я чувствовал, как меня рассматривали: пристально, с любопытством.
Потом один из врачей спросил:
- Часто ли вам приходилось испытывать в полетах перегрузки и какие?
Кувыркаясь в воздухе, делая фигуры высшего пилотажа, я иногда нарушал инструкции и создавал предельно трудные условия для себя и для машины. Врать не стал и, несмотря на то что понимал, как влетит мне от командира, признался как на духу:
- Бывали пяти-шестикратные перегрузки… восьми… Можно бы и побольше, но нам запрещают…
Смотрю - гости переглядываются, смеются. Поди знай, кому что по вкусу!
- Вы хотели бы летать на новой технике? - спросил один из врачей.
- Да, - ответил я.
Потом вызов в Москву, строжайшая медицинская комиссия, встреча с Юрием Гагариным, Германом Титовым, Андрияном Николаевым, Павлом Поповичем, другими кандидатами для полета в космос.
Летчик-космонавт СССР Павел ПОПОВИЧ. В кабинете генерала - офицеры. Разговор деловой, без дипломатии.
- Хотите летать в космос?
- На чем?
- На спутниках.
- Когда нужно дать ответ?
- Не торопитесь. Можете прийти и завтра и послезавтра.
Не вышел - выбежал на улицу. От штаба до ворот 300 шагов, обратно тоже 300. Если шагать до дальней клумбы - еще 210 шагов. Но на обратный путь мне хватило и 180.
- Разрешите войти? - открыл я дверь в кабинет генерала.
- Входите.
- Когда нужно собираться? Я готов.
- Не торопитесь. Еще предстоит медицинская комиссия. Мы вас вызовем. Ждите.
Летчик-космонавт СССР Евгений ХРУНОВ. Затрудняюсь сказать, когда космос впервые вошел в мою жизнь. Во всяком случае, не тогда, когда я стал летчиком. Тем более что летчиком я быть, в общем-то, и не собирался, а собирался выращивать хлеб на полях. Поступил в техникум механизации сельского хозяйства, получил диплом механика и… подал заявление в авиационное училище.
Так стал познавать небо. Хотя о космосе - большом, настоящем - задумывался на этом этапе не больше других. Даже тогда, когда в космические выси взмыл первый искусственный спутник Земли и мы у себя в подразделении бурно обсуждали это событие, лично я считал полет человека в космос всего лишь мечтой. Далекой и малореальной.
А тем временем в часть к нам приехали врачи, и как-то так само собою вышло, что я оказался в числе тех, кто был командирован в Москву для медицинского обследования.
Дни тянулись медленно, похожие один на другой, а нас оставалось все меньше и меньше: ежедневно кто-нибудь покидал госпиталь. В конце концов из всей группы только я один и удержался. Представляете: один из тридцати летчиков…
Летчик-космонавт СССР Алексей ЛЕОНОВ. Я служил в летной части, которой командовал Герой Советского Союза Забырин. Летал с удовольствием. Всякий полет, будь он прост или сложен, приносил новые впечатления, радостное ощущение того, что занимаешься любимым делом.
В жизни каждого летчика бывают случаи, когда неожиданно проверяются и его выдержка, и его мастерство. Такие случаи были и у меня. Вернуться на свой аэродром при сложнейших метеорологических условиях, точно совершить посадку, не растеряться, если вдруг откажут приборы, - значит подтвердить, что ты настоящий профессионал.
Однажды по части пронесся слух:
- Прибыла из Москвы комиссия. Будет отбирать лучших летчиков.
Куда? Зачем? Этого никто из наших ребят толком не знал.
Меня командир части тоже послал на эту комиссию. Я, конечно, был доволен: все-таки в лучших, значит, числюсь.
И вот начинается разговор с членами комиссии. Вначале мне показалось, что хотят взять меня в летчики-испытатели. А это - мечта каждого.
- Согласен, - говорю. Но разговор не кончается.
- Техника будет другая, - объясняют, -
