Другое, не менее любопытное известие «Камерального описания», также оставлено Г. Линком без всякого на него взгляда. Мы хотим говорить о «Деньге Белевской». Ни творец легонькой статейки, тиснутой в Энциклопедическом Лексиконе под рубрикою «Белев», ни А. Г. Глаголев, ни И. Г. Линк, и даже ни один из наших нумизматов не обратил ни малейшего внимания на «деньгу Белевскую», найденную в 1781 году при копании погреба в городе Белев. Сочинитель «Камерального описания» упоминает о ней в Майской книжке. означенного Журнала того же года. Он доказывает своею находкою, что Белевские Владетельные Князья имели собственную монету. «Эту монету, говорит он, получил А. И. Бунин, но где она по кончине его находится, не известно. Я сам, продолжает сочинитель, имел эту «деньгу» в руках моих, тщательно ее рассматривал и вышеописанное утверждаю. Другая сторона сей монеты разъедена ярью, и времени, когда она была бита, разрешить не можно. «В каком она теперь находится минц-кабинете, не знаем».
От автора, которого сочинение явно относится к Истории, не имеет ли права читатель требовать и посильных исторических разысканий? Если ему предоставляется это право, то спрашивается: почему Г. Линк не упоминает о двух древних городах, коих развалины, или точнее, признаки, находятся, одного: на реке Осетр при селе Толстых, в Веневском округе, другого: на реке Солове, в 15 верстах от Крапивны? О первом городе сказано будет во второй нашей статье, и вот ответ на вопрос: почему мы уклоняемся здесь от дальнейших объяснений о нем, хотя «Камеральное описание» и подает нам к тому повод; о втором городе; посмотрим, что сказал Г.Линк.
«Город (Крапивна) выстроен на левом берегу реки Плавы, прежней Саловы, по которой Крапивницы некогда, именовались Соловлянами», говорить он. Это что-то мудрено. По смыслу выписанной фразы выходит, что Плава называлась прежде Соловой – не так ли? Но это очевидная обмолвка. Сочинитель «Камерального описания «, напротив вот что рассказывает: «Город (Крапивна), надлежавший в древности к Соловянской области, которой жители по Истории, назывались Соловлянами, по рекам ли сего имени или по городу, который находился от нынешнего верстах в 15 выше по Солове реке, и которого развалины видны и поныне». А! теперь мы понимаем, во-первых, что Плава сама по себе, а Солова сама по себе; во-вторых, что выражение Г.Линка «Плавы, прежней Соловы» не точно, чтобы не сказать чего более.
Кажется, довольно и трех указами на произведение, чтобы убедиться в его сильном интересе во всех отношениях. – «Топографическое описание Тульской Губернии» также не менее любопытно. Еще пожалеем о том, что почтенный автор «Взгляда» не знал трудов своих предшественников: от этого статья его не выигрывает, а много теряет.
Мы не совсем довольны и длинною выпискою автора из И. Г. Р. Карамзина. Для чего это? Все знают знаменитое творение нашего Историографа. Красноречивые строки не доказательство. Не лучше ли, не надежнее ли было бы обратиться к летописям, к запискам современным, к актам, изданным Археографическою экспедициею, о которых Тулянин наш забыл…. Карамзин не знал, что близ Тулы нет речки Воронеи. «Так называет ее Карамзин, замечает Г. Линк, но, кажется, это должна быть Воронка, текущая в трех, или четырех верстах от Тульского Кремля, под селом Мясновым». В выноске, выписанной нами из «Взгляда», как нарочно вкрались три ошибки. Не кажется, а действительно должно называть эту речку Воронкою, а не Воронеею: неопределительность расстояния – вредит доверию читателя, наконец, предлог «под» надлежит заменить словом – выше, потому что Воронка имеет свое течение гораздо выше села Мяснова. Что же касается до «деревянной плотины, которою запрудили Упу», в 1607 году, то мы скажем об этом в своем месте, а теперь покамест заметим только, что о Деревянной плотине нет ни слова в современных документах. Это – прости нас тень великого! вымыслы…
Продолжаем говорить об источниках!., которыми руководствовался сочинитель «Взгляда». Мы, к крайнему сожалению, не можем сказать ни худа, ни добра о «Тульских писцовых книгах», потому что издатель этой старины давно уже поколебал наше доверие к своим археографическим изысканиям. Не смотря на наше уважение к некоторым трудам нашего Тулянина, мы не верим ему на слово. Вспомните: какими блестящими ошибками наполнялись его статьи в Телеграфе и Вивлиофике, изданных Н. А. Полевым. И теперь грустно подумать о слепом доверии его в родословную Гг. Кожиных, нелепейшую из родословных. И теперь не возможно без улыбки читать его настоятельного убеждения о том, будто бы в грамоте Меркулова, данной от Царя Симеона Бекбулатовича, слова: «первой день», зачеркнуты продолженною чертою…. Увы! во всем этом нет ни на волос правды. Как же нам, после; таких доказательств, безусловно, верить «Тульским писцовым книгам…»
Автор «Взгляда» ссылается на «Исторические сведения о Туле», и на «Краткое обозрение древних Русских зданий и других отечественных памятников» соч. А. Г. Глаголева. Статьи, имеющие неотъемлемое достоинство, но он, относительно Тульской Губернии, опираются все-таки на источники очень сомнительные…. Там, где будет говорено о древних зданиях в Туле, вы увидите, читатель наш благосклонный, что на некоторые из них не обращено надлежащего внимания.
Теперь о топографических, этнографических и статистических данных.
«Положение Тулы не живописно, говорит Г.Линк, – В сравнении с ближайшими окрестностями; она лежит в лощине (в долине?) и по этому ни с которой стороны не видно далеко». Сказав такую вопиющую неправду, автор как бы сжалился над своею родиною, и прибавляет: «лучший вид с Воронежской дороги, которая уже за несколько верст показывает Тулу по всем ее протяжении» Противоречие! Заметим, что лучший вид на Тулу не с Воронежской, а с Московской дороги.
«Положение Тулы не выгодно», продолжает автор «Взгляда», потому что «место, занимаемое ею, не ровно. Весною и осенью Тулица выступает из берегов своих и тогда вода…. затопляет даже Оружейную сторону и Чулкову слободу». Почтенный сочинитель немножко согрешил против истины: вешняя вода заливает только сады и огороды, лежащие к Упе и каналу, но не Оружейную сторону и Чулкову слободу.
«Следствием такого низменного и болотистого положения бывают болезни, на местах сухих и возвышенных мало или вовсе не известная». Дело идет о свойстве климата. Мы смело уверяем, что наш климат (как будто мы живем под 64 градусом северной широты!) здоров как нельзя лучше и, если у нас занемогают горячками и лихорадками, то, рассудите милостиво, в какой же стране мира сего не поражают народ такие болезни? Сравните число больных в Туле с больными в других губернских городах, и вы получите в итоге почти одни и те же цифры.
«Положение Тулы не безопасно». Автор разбираемой нами статьи негодует на кузницы находящиеся внутри города, и полагает от них главную причину пожаров. Напрасное опасение! Где, в каком уездном или губернском городе, в какой столице не бывает кузниц подле частных домов и лавок?
«Наружность Тулы бедна и неблаговидна. Тула вообще никогда не богата, теперь (в 1841 году) при всех ей оказанных пособиях, оскудела совершенно… – Ну, мы с этим не согласны и подаем апелляцию на автора – самому же автору. Как! Тула «никогда не была богатою?» Почтенный сочинитель! вы несправедливы. Если Тула не богата, разумеется, купеческими капиталами, которых впрочем, объявлено было в 1841 году слишком двести, то, скажите, какие же несметные богатства, например, Пензы, Полтавы, Перми, Уфы? Бедствия, постигнувшие Тулу в 1834 году и потом всю Губернию нашу в 1839 году, конечно, нанесли глубокие раны торговле, подорвали кредит и расстроили у многих состояние, пожар обезобразил наш город, – но теперь, теперь, благодаря Бога и благословляя щедроты Царя Русского, мы, Туляне, не заслуживаем эпитета «бедных», да и наружность нашего города можно назвать не только богатою, но даже роскошною. Взгляните беспристрастно на Тулу: она, – употребим обветшалое выражение риторов, – обновилась, как Феникс из пепла…. Неблагодарная наука статистика! Пройдет два, три года, и Факты ее утрачивают свою свежесть.
Наши замечания маловажны в сравнении с достоинством «Историко-Статистического взгляда». Мы говорили откровенно, и если почтенный автор примет замечания наши к сердцу – нам будет это очень неприятно, и мы заранее просим у него извинения в том, в чем не следовало бы извиняться.
(Другое роstscriptum, также в скобках, посвящаем мы двум поэтам, которых прежде не знали, поэтам, не без дарования, а создания их не без приятного, гармонического стиха. Мы говорим о И. М. Меринском и Д. А. Лихачеве).
Н. Андреев. Село Торхово.
Кстати присоединим! Здесь два замечания другого нашего Корреспондента, на известия в первой статье о Туле:
№ 2-й. Стр. 598-я, (во Внутренних Известиях), покойному Николаю Петровичу Свечину, приписана поэма Александроида, её сочинил Павел Иванович Свечин. – П. П. был изрядный Поэт, отличный Актёр и музыкант, ловкий говорун, остряк и красавец.
