доброе слово, улыбка и комплимент в нужный мо-
мент необходимы как воздух.
Впрочем, это важно не только в момент прямого
эфира. И не только ведущим.
Визиты Ельцина
Помню, когда случилось ГКЧП, я не поверила в воз-
можность реального переворота и прекращения де-
мократических реформ в России. Многие слышали
от меня в самый первый день, что путч продлится
3–4 дня, не дольше.
Я поехала в Москву и уже 20 августа передавала
прямые репортажи в эфире РТР. Помню, как люди об-
легченно вздохнули, когда увидели Ельцина на танке.
Испуг и напряжение продолжались ровно тот отрезок
времени, пока мы не могли его видеть.
В тот далекий 1991 год Борис Ельцин был насто-
ящим гарантом демократических перемен, строите-
лем, а точнее прорабом новой России.
Конечно, я мечтала взять у него интервью и над-
еялась, что получится сделать эксклюзив, хотя уже
в первый прилет Ельцина в Нижний Новгород в ян-
варе 1992 года около него дежурила специальная
киногруппа, а охранники заботились о том, чтобы
вокруг не было приставучих журналистов.
НИНА ЗВЕРЕВА 148
Мы получили заказ от «Вестей» сделать вечер-
ний репортаж сразу по прилету первого президента
России в Нижний. Он летел самолетом из Ульянов-
ска. Самолет опаздывал. У нас оставался всего час
до перегона видеопленки по радиорелейной связи
на Москву. Аэропорт «Стригино» находится в сорока
минутах езды от телецентра, и я рисковала впервые
в жизни оказаться в ситуации человека, который
не выполнил задание. Затем самолет прилетел, и нам
сообщили, что в связи с поздним прибытием прези-
дента выхода к прессе не будет.
Около ворот аэропорта стояло много журналистов, и когда машина с президентом проехала через ворота
и вдруг остановилась, раздался мощный радостный
вопль. Все бросились к Ельцину. В этой толкучке мы
со Сладковым оказались последними, так как стояли
чуть в стороне. И тогда я решила рискнуть. Мы заняли
«точку» прямо у дверей роскошного ЗИЛа, который
приехал за президентом из Москвы и стоял на сто-
янке перед аэропортом. Риск был огромный. Ельцин
мог поехать в резиденцию на обычной машине и, ко-
нечно, мог одним жестом отодвинуть нас от дверей
этой машины. Разговор в толпе журналистов про-
должался минут двадцать, а у нас не было ни одной
секунды этой записи, и это тоже был огромный риск.
Но я стояла намертво около флажка России, который
украшал ЗИЛ, невзирая на недовольство работников
охраны. Наконец президент вырвался из толпы жур-
налистов и пошел к машине. Как вы понимаете, он
вовсе не был рад очередной помехе в нашем лице.
И вот тут-то сработала моя журналистская интуиция, так как я понимала, что у меня есть маленький шанс
ПРЯМОЙ ЭФИР 149
задать тот самый единственный вопрос, на который
ему будет интересно отвечать. Я отважно и отчаянно
спросила:
— Борис Николаевич, вы пробовали ульяновские
соленые арбузы?
На его лице (он был не совсем трезв, но держался
молодцом) отразилось короткое недоумение, а затем
полный восторг. Он придвинулся ко мне поближе, охрана сразу отошла в тень. Президент спросил с ин-
тересом:
— А вы пробовали? Вы откуда знаете про соле-
ные арбузы? Я их увидел первый раз в жизни. Очень
вкусно.
В ответ я рассказала, что недавно была в Ульянов-
ске, где мы делали большой репортаж об уникальной
организации поставки продуктов в магазины. Улья-
новские бабушки, рассказывала я Ельцину, сначала
покупали домой ведрами соленые помидоры, арбу-
зы и яблоки, а на следующий день просили принять
продукцию назад, так как дефицита в ней не было, а дома держать неудобно. Ельцин смеялся, кивал
и говорил, что ему тоже все это показывали и рас-
сказывали, а потом мы плавно перешли к разговору
о его ожиданиях в Нижнем Новгороде. Он рассказал
свою программу, под финал кивнул, поднял палец
вверх и сказал:
— Увидимся.
Это было не интервью, это была беседа.
Точно в такой же манере мы с ним разговаривали
еще несколько раз во время его визитов.
В том же 1992 году он приезжал в Саров. На мое
счастье в закрытый город было допущено мало жур-
НИНА ЗВЕРЕВА 150
налистов, поэтому мы могли спокойно пообщаться
один на один. Он тогда произвел на меня впечатле-
ние довольно высоким уровнем знания физики и глу-
боким почтением к людям науки.
Летом 1994 года Ельцин остановился на несколь-
ко часов в Нижнем во время круиза по Волге. Это
был неформальный визит. Программа также была
неожиданная: игра в теннис с Борисом Немцовым
(в матче участвовали два Бориса Ельцина — дедуш-
ка и внук), посещение каких-то памятных мест, обед
в частном ресторане. Охрана была еще более жест-
кая, чем обыч но, а мне вообще сразу сказали, чтобы
я не надеялась на эксклюзивное интервью и не меша-
ла президенту отдыхать. Что поделаешь? Мы, как по-
ложено, ходили следом и пытались поймать момент.
Михаила Сладкова отталкивали московские «упако-
ванные» операторы из президентского пула, а мне
жестко давали понять, что общения не будет.
Но мы все же встретились глазами с Ельциным
во время теннисного матча. Он кивнул мне, назвал
по имени и весело спросил:
— Приготовила вопросы?
В этот момент я поняла, что шанс есть. Вспоми-
нать об этом интервью очень трудно, так как это и
наша победа, и наш провал. Победа, потому что эти
кадры крутились по всем крупнейшим телеканалам
мира. Провал, потому что более неудачную картинку
трудно себе представить. Теннисный матч проходил
в парке Пушкина на открытом частном корте, очень
скромном. Сразу после игры Ельцин сделал пять ша-
гов в сторону и позвал меня:
— Нина, давай интервью.
ПРЯМОЙ ЭФИР 151
Его внук Борис играл в это время с Немцовым. Мы
подбежали и обомлели: за спиной президента был
страшный синий туалет с надписями «М» и «Ж». Все
наши попытки предложить другую точку для съемки
натыкались на рычание Ельцина:
— Давай, Нина, уже записывать сейчас и здесь.
Потом будет некогда.
Бедный оператор Сладков с мокрыми от волне-
ния ладонями прямо «с плеча», без штатива, снимал
эту картинку, стараясь взять самый крупный план, а я задавала разные вопросы на разные темы. Но в ре-
зультате в эфир мировых каналов вышел один вопрос
и один ответ:
— А вы думаете о преемнике?
Ельцин усмехнулся, кивнул в сторону Немцова
и сказал, что пора бы ему об этом задуматься. Это
была сенсация. Вскоре Бориса Немцова пригласили
работать в Москву в ранге первого вице-премьера.
Но вернемся к Ельцину. Последний его визит в Ни-
жний Новгород был уже после выборов 1996 года.
Он приехал на Нижегородскую ярмарку для участия
в заседании ассамблеи «Большая Волга». Организа-
ция этого визита была устроена на том уровне, ко-
торый, как я понимаю, принят сегодня. Нам сразу
раздали беджи определенного цвета. Цвет моего
беджа не допускал не то что эксклюзива, а даже
близкой дистанции с официальной делегацией. «До-
пуск к телу» имели только люди, которые прилетели
отдельным самолетом из Москвы. Они же получили
самые лакомые точки для съемки на ярмарке. Нам
было предложено снять несколько секунд проходки
Ельцина по ярмарке общим планом и именно эти
НИНА ЗВЕРЕВА 152
кадры перегнать на РТР, так как все остальные ма-
териалы передаст специальная группа «Вестей», ко-
торая входит в президентский пул. Господи, как мне
было обидно и досадно стоять на облучке события!
Но что поделаешь? Иногда надо уметь смирять ам-
биции и выполнять приказ. Я всегда это говорю сво-
им ученикам. Наступил момент, когда это пришлось
сказать самой себе.
Нас привезли на ярмарку в шесть утра, а та са-
мая проходка президента должна была состоять-
ся в 11.30. Сначала мы мерзли на крыльце, потом
скучали на отведенной нам точке. И все это время
я мучительно думала, каким образом нарушить ин-
струкции и при этом выиграть, а не проиграть. Я по-
нимала, что Ельцин меня хорошо помнит и знает
мой голос. Даже когда специальный сотрудник ох-
раны, увидев мой горящий взгляд, подошел и отнял
