Одиннадцать тысяч рублей оказались в руках этих юнцов, продумавших все детали «операции» не хуже матерых уголовников. Деньги были поделены между ними поровну, копейка в копейку. Свою «долю» Крайнов, надежно упаковав, спрятал на крыше сарая под толью, а Лозинов оказался даже изобретательнее ночью он выкопал в своем саду куст розы и под его корни упрятал стеклянную банку с деньгами.
Обычно в историях такого рода преступники, похитив деньги, идут в ресторан, кутят, сорят деньгами, ведут «широкий» образ жизни, становятся необыкновенно щедрыми и расточительными, они зачастую даже теряются, что же им купить, а напившись, как правило, попадают в руки дружинников и затем на скамью подсудимых.
Крайнов и Лозинов, похитив огромную сумму денег, не истратили ни одного рубля. Больше того, они не позволили себе купить даже бутылку вина. Они настороженно выжидали, пока утихнет шум, улягутся страсти, иссякнут разговоры. Лозинов в это время позволил себе заказать в ателье дорогое пальто. Прошло время, и он достал из тайника деньги, выкупил заказ. Покупки делались осторожно, чтобы не вызвать подозрения и обмануть доверчивых родителей. Появились костюмы, «спидолы», магнитофоны. А родители не могли нарадоваться — вот, мол, ребята стали сами зарабатывать, да еще как зарабатывать! Ну что ж, на то и рабочий класс. И было им невдомек, что слишком уж легок заработок у этих «работяг», слишком много они позволяли себе покупать дорогостоящих вещей, для чего необходимы и время, и деньги, что все это не так просто.
Таким образом, расчетливые преступники учли даже психологию родителей: «Повзрослели, возмужали сыночки».
Геннадий Чапиков оказался поглупее, мельче были у него и доходы, он стал мелким вором — угнал спортивный велосипед и сказал родителям, что, мол, записался в спортивную секцию, а там, дескать, всем выдают такие велосипеды. На складе вагонного депо он похитил дорогой радиоприемник и тоже принес его домой, а родители, разумеется, опять поверили, что радиоприемник куплен на «кровные, трудовые». Ведь парень тоже работал в геологоразведочной партии и, ясное дело, зарабатывал.
Было бы нелепо думать, что трое этих предприимчивых юношей остановятся, став на преступный путь. Первые опыты у всех троих удались, можно было помечтать о будущем, о более серьезных «делах», о «мокрых делах». Но для этого нужно было добыть оружие, не какие-то там ножи, а настоящие пистолеты с настоящими боевыми патронами.
И снова тот же почерк расчетливых преступников. Крайнов, Лозинов и Чапиков узнали, что недавно построен новый тир, что оружие на его складе пока никем не охраняется. Вот тут-то и пригодилась сноровка Крайнова, овладевшего на заводе профессией слесаря, пригодился и сохраненный до поры до времени инструмент, украденный в школе. В результате шесть пистолетов системы Марголина и несколько сот боевых патронов стали добычей трех юнцов, поставивших перед собой ясную цель, — воровство, преступление, убийство. Пистолеты взялся на два дня спрятать у себя Чапиков, ему особенно нравились эти орудия убийства. А затем пистолеты без лишней суеты с завидным хладнокровием среди бела дня были сложены в картонный ящик, прикрыты сверху книгами и переправлены в надежный тайник. Кто знает, какую беду могло принести людям содержимое этого тайника?
Но подвела мелочь. Тот самый пустяк, который подстерегает каждого преступника, как бы расчетлив и хладнокровен он ни был. Как часто перед судом, вслух или про себя, преступники с досадой говорят: «Попался на пустяке». Все продумано, преступление совершено, зверь уполз и затаился, кажется, все позади, и вдруг… «Не будь этого пустяка…» — говорит преступник.
Но не может не быть этого пустяка, потому что преступник окружен людьми, которые всегда и неизбежно стремятся очистить наше общество от ползучих гадов в человеческом облике, воров, кровавых убийц. И всегда преступника настигает возмездие.
Так же произошло и на этот раз. Здесь нет ничего необычного. Геннадий Чапиков приехал к родственникам в Челябинск, чтобы погулять на свадьбе, и захватил с собой оружие. Случайно оружие заметили люди простые, честные, знающие цену человеческой жизни. И вот теперь на столе перед полковником милиции лежит большой черный пистолет — улика и доказательство.
Нет нужды говорить, как был распутан весь клубок. Данная статья совсем не ставит целью занять читателя искусным расследованием преступления, а было оно и впрямь искусным. Все трое расчетливых негодяев оказались на скамье подсудимых.
Вернемся к словам одного из трех парней, записанных в деле, с которого и начался этот разговор. На суде юноши казались стороннему наблюдателю наивными простачками, «зелеными», этакими глупышами, которые не ведают, что творят. У них подкупающе честные лица. Они говорят, что налет на ипподром имел исключительно мирные цели. Молодым людям, видите ли, очень уж хотелось потехи ради пострелять из пистолетов.
Когда все началось? Когда у ребят стали формироваться эгоистические наклонности? Пусть первыми припомнят детство каждого из них их родители. Пусть. Шаг за шагом, не щадя и не оправдывая себя. Им никто в этом не помешает, в конце концов, они не на скамье подсудимых и могут рассуждать спокойно. Их никто не слышит, и они могут быть самокритичны, тем более сами они честные люди. Но кто как не родители первыми должны были заметить, что в сознании их детей все прочнее внедряется уверенность о вседозволенности и безнаказанности.
А школа проглядела плоды такого воспитания. Украли инструменты! Но, видно, никто не придал особого значения каким-то фуганкам. Это были пока внешние факторы, но надо еще уметь видеть душу ребенка, а она поважнее нескольких рубанков и стамесок.
Рабочие — люди проницательные, рабочий коллектив знает цену каждому из своих членов, цену не только определяемую распоряжениями и приказами, а цену человеческую, не громкую, но без скидок и пощады. А Крайнов, Лозинов и Чапиков как-никак вплотную столкнулись с рабочим коллективом. Были, наконец, и мастера-воспитатели, комсомольская, профсоюзная организации — многие, многие люди повседневно с самого раннего детства имели дело с Витей, Павликом и Геной… Когда мы подумаем об этих людях, станет ясно, что мальчишки могли не стать на путь преступлений.
К. Баялин, начальник следственного Управления МВД Казахской ССР, А. Штульберг, старший следователь МВД
Казахской ССР.
Загадочные пассажиры
ИСПОРЧЕННЫЙ ОТПУСК
Пассажирский лайнер ИЛ-18 приближался к Москве.
— Наш самолет, следующий рейсом Алма-Ата — Москва, прибывает на аэродром Домодедово, — сообщила стюардесса. — Пассажиров просят пристегнуть ремни.
Все стали послушно пристегиваться. Щелкнул пряжкой ремня и Виктор. Его охватило приятное волнение.
— В командировку едешь? — спросил дремавший всю дорогу сосед.
— В отпуск! — радостно отозвался Виктор. У него была веская причина радоваться. Еще бы! Сейчас, совсем скоро — Москва, встреча с институтскими друзьями. Затем — дом отдыха на Рижском взморье — двадцать четыре беззаботных дня на Балтике.
Еще несколько часов назад, когда самолет в Алма-Атинском аэропорту медленно выруливал на взлетную полосу, казалось, что до осуществления давнишней мечты целая вечность. А сейчас в иллюминаторе показались огни Домодедовского аэродрома.
Прошли последние томительные минуты полета. Серебристый ИЛ-18 покатил по бетонной дорожке.
В Москве все шло по заранее разработанном; плану. Состоялись встречи с друзьями, в хорошем московском темпе промелькнули три дня. Потом — опять полет. Теперь всего-навсего короткий, стремительный прыжок из Москвы в Ригу — и путешествие окончилось.
В уютной комнате дома отдыха после обычных формальностей с администрацией Виктор решил, что пора стать заправским курортником. Для этого достаточно облачиться в спортивный костюм. Он открыл чемодан.
Но… что за диво? В чемодане нет ни голубого спортивного костюма, который Виктор берег именно для этой поездки. Нет легкого, недавно подаренного матерью плаща. Куда-то девались летние туфли, фотоаппарат, нейлоновая рубашка.
Вместо всего этого в чемодане валяются чьи-то старые, тяжелые ботинки, мрачно темнеет затрепанная куртка, в которую, словно в насмешку, завернуты две порожние бутылки из-под водки.
Что за напасть? Незадачливый курортник вначале ничего не мог сообразить и лишь через несколько минут пришел в себя.
Чемодан он не открывал в дороге ни разу — незачем было. На хранение сдавал его несколько раз — в Алма-Ате, в Москве. Не хотелось с ним таскаться. Во время полета он хранился во вместительном брюхе самолета.
Где же подменили вещи? Кто вор? Сам черт ногу сломит с этими проблемами. У отпускника появился ворох новых забот.
