С. А. Ваупшасов, Герой Советского Союза, сотрудник НКВД СССР
А. М. Рабцевич, Герой Советского Союза, сотрудник НКВД СССР
Кроме того, следуя концепции «полевой революции», действия партизанских отрядов должны были стать примером по части организации массового вооруженного сопротивления польским властям со стороны национальных меньшинств. По замыслу организаторов, отдельные диверсионно-террористические акции должны были постепенно перерасти в массовое партизанское движение на западно-белорусских и западно-украинских землях. Итогом партизанского движения виделось «всенародное восстание» белорусов, евреев, литовцев, украинцев против польских панов и воссоединение Западной Белоруссии и Западной Украины с СССР. Кадровый костяк партизанских отрядов в основном состоял из боевиков левых польских партий, в том числе и активных агентов разнообразных спецотделов Коминтерна.
К. П. Орловский, Герой Советского Союза, сотрудник НКВД СССР
После окончания Гражданской войны наша страна фактически оказалась во враждебном окружении государств (Польша, Литва, Латвия, Эстония и Финляндия), которые ранее входили в состав Российской империи и имели с СССР общую границу. Военно-конспиративная деятельность ВЧК – ОГПУ, РУ РККА и ИККИ в них имела пограничную специфику. Суть ее заключалась в организации на советской стороне специальных пунктов – так называемых коридоров для перехода государственной границы. Через эти пункты, создаваемые конспиративно на участках погранзастав с особо доверенными командирами, осуществлялась нелегальная переброска людей и грузов через границу в обоих направлениях. Разумеется, конспиративная работа советских спецслужб и специальных структур Коминтерна проводилась и в других странах.
Приграничные государства, а также Балканы и Германия находились в зоне пристального внимания советского военно-политического руководства. А что прикажете делать, если вы находитесь во враждебном окружении и постоянно ожидаете интервенции? Сидеть и ждать? Наилучшим выходом видится изменение враждебной политики правительств окружающих стран на политику дружественную или хотя бы нейтральную. Есть и еще один вариант – создание в недружественных странах такой внутренней обстановки, когда правительствам будет не до организации агрессии против кого бы то ни было. Военно-политические задачи подобного рода и обеспечивались операциями активной разведки, а также военно-конспиративной деятельностью Коминтерна, функционеры которого помогали компартиям в организации пролетарских революций в странах ближнего и дальнего зарубежья.
В 1923 г. было предпринято три попытки революционных выступлений в странах Европы. Первой стала Болгария. Кроме политической и пропагандистской работы компартия Болгарии параллельно занималась созданием нелегальной боевой организации, которая сформировалась в середине 1921 г. Военные структуры партии на местах находились под руководством одного из секретарей местного партийного комитета. При ЦК компартии были созданы две спецкомиссии: техническая (оружие, боеприпасы, планирование, обучение кадров и т. п.) и по специальной пропаганде (разложение армии, полиции, жандармерии и т. д.). Разведка военной организации была выделена в самостоятельную структуру и стала общепартийной. Ее центральные структуры подчинялись ЦК, а местные разведотделы – партийным комитетам.
Наряду с военной организацией БКП по линии ИККИ и РУ РККА в Болгарии был создан революционный комитет «Добруджа», деятельность которого распространялась на территорию Румынии. В руководство ревкома «Добруджа» входили участники Гражданской войны в России С. Джоров и К. Касапов. Работа этого органа была особо законспирирована, поскольку его основным направлением была организация активной разведки в Румынии и – отчасти – в Турции и Болгарии.
После переворота 9 июня 1923 г. правительство А. Цанкова было крайне обеспокоено «лихорадочными приготовлениями» коммунистов и «земледельцев» – членов Болгарского Земледельческого народного союза – к вооруженному восстанию. Совпадение политических интересов БКП и БЗНС, которое могло перерасти в тактическое объединение, являлось основной угрозой для благополучия правых.
12 сентября правительство нанесло превентивный удар по компартии. Рабочие помещения, клубы и газеты БКП были закрыты полицией, более 2000 коммунистов арестованы, в том числе около сорока функционеров партии. Намеченная на такой случай всеобщая политическая забастовка не состоялась. 14 сентября в районе города Татар-Пазарджик началось стихийное вооруженное восстание крестьян. В течение пяти дней (13–17 сентября) руководство БКП, пребывая в непрерывных дискуссиях, не могло принять решения: что делать?
18 сентября партия наконец берет курс на вооруженное восстание, которое намечено начать 22 сентября, но этот срок опередили на местах. В ночь с 19 на 20 сентября началось восстание в Старо-Загорском округе (гг. Казанлык и Пловдив). 21 сентября полиция разгромила Военно-революционный комитет в Софии и провела аресты в частях столичного гарнизона. Наибольший масштаб бои правительственных войск и повстанцев приобрели в северо-западной Болгарии, в районе города Фердинанд. 29 сентября восстание было подавлено. В его ходе погибли несколько тысяч человек, небольшая часть повстанцев сумела эмигрировать из приграничных районов в Югославию, Грецию и Румынию.
Объективные предпосылки для вооруженного восстания были гораздо ниже тех, что представляли себе руководители Коминтерна. В числе основных причин, предопределивших поражение восстания, была его абсолютно недостаточная политическая подготовка. Отсутствовали лозунги, которые формулировали бы кровные интересы рабочих и в особенности крестьянских масс. В ряду главных слабостей партии, оказавшей роковое влияние на исход восстания, были ее слабые позиции на транспорте, на железных дорогах, почте и телеграфе. Отсутствие должной организации связи, точной информации с мест событий и наблюдающееся высокомерие функционеров центральных партийных органов сыграли с компартией Болгарии злую шутку.
Одной из основных задач специальных структур Коминтерна и советских спецслужб в 1923 г. являлось обеспечение успеха предполагаемой революции в Германии. (Мы уже касались этого вопроса в предыдущих главах.) Подчеркнем, что политическая, организационная и техническая подготовка восстания не соответствовала реальной обстановке в стране. Не было организовано должное военное обучение «пролетарских сотен», причем многие из них реально существовали только на бумаге. Не менее сложная ситуация была и со снабжением «пролетарских сотен» оружием, боеприпасами и необходимым снаряжением. Даже там, где это оружие было, отлаженной системы его передачи в руки рабочих не наблюдалось. В области руководства восстанием, в области связи, агитации и пропаганды, а также мер конспирации ситуация также была крайне неблагоприятной. Политические мероприятия, подготавливающие участие в восстании широких масс трудящихся, отсутствовали. Не проводилась и систематическая работа по разложению вооруженных сил буржуазного правительства.
А противник действовал решительно, но главное – политически и тактически грамотно. 9 октября 1923 г. рейхстаг предоставил чрезвычайные полномочия правительству Штреземана. На следующий день в Саксонии было сформировано «рабочее правительство» в составе пяти левых социалистов и двух коммунистов. После того как министр-коммунист П. Бетхер потребовал вооружить «пролетарские сотни», командующий рейхсвером в Саксонии генерал А. Мюллер немедленно объявил об их роспуске. 13 октября он переподчинил себе земельную полицию, которая предпочла выполнять приказы генерала, а не распоряжения государственного секретаря Саксонии Г. Брандлера. После этого Мюллер сконцентрировал у границ Саксонии 50-тысячную ударную группировку рейхсвера.
21 октября конференция докеров приняла решение призвать пролетариат к всеобщей забастовке, если рейхсвер предпримет действия против правительства Саксонии. Но конференция фабрично-заводских комитетов Саксонии призыв к всеобщей забастовке не поддержала. Рабочие правительства Саксонии и Тюрингии не смогли привлечь широкие массы рабочих на свою сторону. Войска рейхсвера вошли в Дрезден и Лейпциг. В этих условиях руководство КПГ и московские эмиссары приняли решение об отмене вооруженного восстания.
Однако до Гамбурга это решение не дошло, и 23 октября в 5 часов утра там вспыхнули бои, продолжавшиеся до 25 октября, когда восставшие по директиве компартии добровольно прекратили борьбу и скрылись, унося с собой оружие. Как и во многих других случаях, отрицательным моментом восстания было отсутствие единого руководства. Существовал только план боевых действий военной организации в первый момент выступления. Общего плана, который предусматривал бы все организационно-политические и агитационные мероприятия партии, направленные на быстрое и успешное проведение восстания (организация революционной власти, быстрая мобилизация масс и руководство их борьбой, изоляция лидеров социал-демократии и т. п.), не было.
