Берлинское радио со ссылкой на агентство ДНБ передало краткое сообщение о том, что «на загруженном в Норвегии немецком крупнотоннажном судне к моменту его входа в территориальные воды фатерланда вспыхнул пожар, который последовал в результате произошедшего взрыва. Корабль затонул. Аналогичная судьба постигла и другое судно, загруженное в том же порту. Всё это свидетельствует о возобновлении ранее разгромленной службой безопасности рейха крупной диверсионно-террористической организации».
Нацисты выдавали желаемое за действительное. Никакому разгрому группа «Густава» пока не подвергалась. Ни на одного из боевиков до сих пор не пало подозрение в причастности к диверсиям. Немцы не назвали груз, который находился на затонувших судах. Один перевозил алюминий. Трюмы второго были заполнены какой-то очень ценной рудой из Эвье. По сведениям, которыми располагала агентура, на втором судне была урановая руда, недавно обнаруженная в Эвье, но немцы избегали называть её урановой.
Приятно было сознавать, что грузы вместе с кораблями нацистов никому уже не причинят вреда. Отрадно и то, что шведские друзья удачно потрудились над новым взрывным устройством. Ему ещё предстояло сыграть немалую роль в борьбе с фашистскими оккупантами.
Ход событий и ряд документов, в своё время добытых советской разведкой, подтверждали, что нацисты готовились к нападению на СССР.
Однако советское руководство частично проигнорировало эти сведения. По разным причинам. И из-за явного недостатка аналитической мысли, и из-за деформации взглядов на события, на людей, в том числе на преданных стране работников разведки, и из-за внутреннего террора, губительно сказывавшегося на всех сторонах жизни государства.
В верхах разведывательных ведомств зачастую, затаив боль в душе, не реагировали на поступавшие извне сведения, поскольку в Кремле им не придавали должного значения, и по существу они там вызывали раздражение. Если же кто-либо из руководителей иностранной разведки отваживался доложить малоприятную информацию наверх, ему нередко грозила немилость: могла завершиться его карьера, а может быть, его ждало и что-то более неприятное.
Патологические формы и масштабы неосознанности подобных поступков, создававшие в стране атмосферу страха, лжи и демагогии, не могли не сказаться и на внешней политике СССР. Очевидно, чтобы люди лучше познали то, что было, и то, что могло ещё случиться. Гёте сказал: «В политике безошибочные решения крайне редки, однако самыми пагубными оказываются такие решения, которые не основаны на твёрдых нравственных принципах».
О нравственности и твёрдых принципах тогда говорить не приходилось.
Россетти заглянул к «портному». Поговорили о новом итальянском военном самолёте «Капрони», который Муссолини подарил военному аэродрому «Пипера» в надежде, что правительство Румынии закупит партию.
Неожиданно появился Кефулеску, готовый поделиться какой-то новостью. Это было видно по его раскрасневшейся физиономии.
– Марчеликэ, дорогой! Вчера не мог задержаться в клубе. Ты видел, меня дожидался мой давний знакомый, майор люфтваффе. Мы допоздна просидели в «Гамбринусе». Он рассказал любопытную новость. Ему недавно довелось слетать в большевистскую Россию. Специальный рейс с людьми «Sicherheit-Dienst» и «Abwehr»[12].
– Интересно! – тихо произнёс Марчел. – Я правильно тебя понял? Твой знакомый был в Москве?
– Абсолютно правильно!
Сидевший напротив Марчела Россетти уловил, что ни к чему присутствовать при подобном разговоре, привстал и сказал, что зайдет попозже. Знакомая щепетильность курсанта.
Однако «портной» не дал ему уйти. Россетти как будто заколебался, но тот кивнул на стул:
– Сидите, сидите!
– С моим приятелем, немецким шеф-пилотом, мы заглянули в «Гамбринус». Вполне приличное заведение. Посидели по всем правилам! Никакого сравнения с «Корсо», хотя тот считается фешенебельным. Но его клиентура меня раздражает. А в «Гамбринусе» спокойно и уютно. Поговорили о многом. Оказывается, тот слушок, что был в ходу у нас несколько лет тому назад по поводу бегства из Германии известных в мире крупных учёных, подтвердился. Некоторые учёные эмигрировали в Англию, часть оттуда уехали в США… Все они не были согласны с режимом, установленным фюрером в Германии. Но фон Риббентроп добился, чтобы русские вернули Рейху двух немецких учёных, которые в своё время тайным путём бежали к ним. Так вот эти двое, которых вернули большевики, уже в фатерланде. Один немец, второй – еврей.
– Значит, русские пошли на попятную? – обрадованно заметил Марчел. – Эти учёные наверняка выложили им всё, что знали… Теперь им придётся крепко расплачиваться!
– Не сомневаюсь! – злобно отреагировал Кефулеску. – Фюрер загонит этих именитых на важные проекты! К тому же немцам станет известно, над чем они трудились у русских! Надо полагать, на секретных объектах.
– Это уж точно… Тем более что оба с мировой известностью.
– Приятно, что Риббентроп сумел вернуть их в фатерланд. Мой друг, немецкий пилот, был в восторге. А я тем более.
– Ещё бы!
На первой же после этого встрече курсант пересказал дядюшке Сильвестру разговор «портного» с Кефулеску по поводу эмигрировавших в своё время к большевикам немецких учёных, которых русские теперь выдали Германии.
Выслушав его до конца, Сильвестру впервые за всё время их общения вышел из себя:
– Враньё от начало до конца! Придумано. Если не нацистским авиатором, то вашим Кефулеску. Правда, в новом толковании. Подобный слушок уже был в ходу у нас в Румынии. Но никто этому не верил. За исключением законченных фашистских идиотов. И вообще, я больше не желаю об этом слышать! Вы ничего мне не рассказывали! Запомните это! И упаси вас нечистая сила кому-либо заикнуться! Если вы не прислушаетесь к моему совету, когда-нибудь сильно пожалеете. На этом ставим точку. Скажите лучше, что нового в гараже?
Собеседник Сильвестру был огорошен такой внезапной реакцией обычно спокойного земляка. Того словно ужалило!
– В гараже ждут новый транспорт, – переменил курсант тему. – Пока их нет. Но знаю, должна подойти колонна тяжёлогрузов. Что касается нашего «портного», то он говорил, будто готовится призыв резервистов. Причем якобы многих контингентов!
– Чем «портной» обосновывал такой призыв? – спросил дядюшка. – Конкретно!
Юрий рассказал, что «портной» говорил об изменениях, которые якобы начали происходить в стране благодаря тандему Хории Симы и генерала Антонеску… А из этого, дескать, как раз и следует, что в самое ближайшее время в армию начнут призывать резервистов на переподготовку. «Портной» отметил, что это происходит в связи с поступлением нового вооружения… Для ознакомления не только офицерского, но и среднего состава вооружённых сил.
– Меня поразило, что призывать собираются резервистов всех возрастов! – пояснил Жюря. – Манёвры будут проходить в основном на севере страны вдоль всей границы на Днестре. При этом впервые в огромном масштабе. Кое-какие инструкторы будто бы уже прибывают из Германии.
– Это что-то новенькое, – уже более спокойно заговорил дядюшка Сильвестру. – Но нельзя забывать, что в верхах иногда преднамеренно запускают подобные слухи, чтобы ввести кое-кого в заблуждение. Вы слышали, что некоторые германские инструкторы уже прибыли?
– «Портной» сказал: уже прибывают! Переспрашивать я не стал. Слушал только. Он по своей инициативе говорил, что в скором времени будто бы произойдут большие события. И ничего больше! Но меня удивляет, почему бездействует грозная сигуранца, наша тайная полиция. Или и она вынуждена прикрывать один глаз? А иногда и оба.
Дядюшка Сильвестру оставил это высказывание без комментариев, но усмехнулся. Снова подчеркнул важность общения курсанта с легионерами.
Подопечный резко заметил:
– Я могу только внешне соглашаться, делать вид, что у них всё чуть ли не гениально! Но меня иногда начинает поташнивать от бредовых высказываний. Их только могила исправит.
Старик вроде бы остался доволен таким выводом, но промолчал. Расставаясь, назначил свидание через два дня.
Время пролетело незаметно. При встрече Сильвестру опять заявил, что посещение клуба – дело полезное. И тоном, не терпящим возражений, добавил:
– Непременно надо там бывать. Больше об этом напоминать не буду.
– Только с пулемётом! – вырвалось у курсанта.
Старик на мгновение зажмурился.
– Вы опять за своё. Прошу вас самым серьёзным образом – выкиньте эти мысли из головы! Надеюсь, поняли меня наконец?
Молодой земляк ответил туманно и одновременно прозрачно:
– Я уже сказал вам: с кем поведёшься, от того и наберёшься.
– Это не пример для подражания, – резко отреагировал Сильвестру. – Что касается того, с чем туда надо являться, то будем считать ваши слова шуткой. В последний раз!
