для всякого контрнаступления высот на юго-западном берегу Чира. Эту задачу в начале декабря блестяще выполнили спешно переброшенная сюда 336-я пехотная дивизия и следовавшая за ней 11-я танковая дивизия.
На этом мы возвращаемся к началу этой промежуточной главы, поскольку позиции на Чире имели чрезвычайное значение для замысла спланированного Манштейном отвлекающего наступления с целью деблокирования Сталинграда, ради которого фельдмаршал двинул вперед группу армий Гота восточнее Дона из района Котельникова.
Чирский фронт прикрывал фланг и тыл этой операции по спасению 6-й армии. Более того, предполагалось, как только позволит ситуация, поддержать наступление Гота атакой в направлении на северо-восток силами 48-го танкового корпуса под командованием генерала Кнобельсдорфа в составе 11-й танковой, 336-й пехотной дивизии и полевой дивизии Люфтваффе. Трамплином для этого наступления предполагалось сделать последний донской плацдарм 6-й армии у станицы ВерхнеЧирская, точно в том месте, где Чир впадает в Дон. Полковник Адам, адъютант генерала Паулюса, организовал в этой ключевой точке силами «пожарных частей» из 6-й армии круговую оборону, которая держалась поистине героически.
Таким образом, делалось все, что было в человеческих силах, чтобы, соединив храбрость и полководческое искусство, вызволить из котла 6-ю армию.
7. Гот начинает деблокирующее наступление
Операции «Зимняя гроза» и «Удар грома» — 19 декабря — ещё 50 километров — Довод в пользу «Удара грома» — Рокоссовский предлагает почётную капитуляцию
12 декабря Гот приступил к выполнению своей миссии. Она была тяжелой, но не безнадежной для опытного и хитроумного полководца-танкиста. Правый фланг Гота, как и на Чире, обеспечивался силами и средствами, сформированными с использованием срочных и неординарных мер. Ими командовал полковник Дерр, создавший, как и Венк, на севере неглубокие оборонительные линии из частей быстрого реагирования и других экстренно сколоченных сил («пожарных» частей) — остатков немецких подвижных войск. Боевые группы майора Зована (подразделения 14-й танковой дивизии) и полковника фон Паннвица (казачьи части), дивизионы зенитной артиллерии и части быстрого реагирования внесли успокоение в ряды отходивших потоком румынских войск, а также в охваченные паникой немецкие части тылового обеспечения. 16-я моторизованная дивизия отошла из Калмыцкой степи на заранее подготовленные позиции. И здесь, на южном фланге, была пресечена попытка русских с востока обрушиться на тылы Кавказской группы армий и отрезать её.
Все это дает повод считать, что Гитлер смело предоставил все в распоряжение Гота для его отвлекающего наступления, чтобы удар, от которого ожидалось вызволение 6-й армии, мог пронзить мощно и стремительно сотни километров территории противника. Однако Гитлер опять поскупился выделить побольше сил и средств, поскольку повсеместно этому мешал «тришкин кафтан», как принято в таких случаях выражаться у русских. Ничего он не дал из войск Кавказского фронта, кроме 23-й танковой дивизии, которая спешно совершала марш. Единственным полностью боеспособным соединением, которое получил под свое командование Гот, была 6-я танковая дивизия генерала Рауса с её 160 танками, переброшенная в экстренном порядке из Франции. Она прибыла 12 декабря, имея в своем составе 136 танков, в то время как в 23-й танковой дивизии их насчитывалось 96.
Готу предстояло преодолеть 100 км сильно укрепленной и жестко обороняемой противником территории. Вначале все начиналось хорошо. Почти безо всяких усилий 11-й танковый полк 6-й танковой дивизии во главе с полковником фон Хюнерсдорфом в первый день опрокинул советские части, которые отошли на восток. Русские оставили южный берег реки Аксай. Подполковник фон Гейдебрек, командуя подразделениями 23-й танковой дивизии, захватил плацдарм у реки. Русские были ошеломлены. Генерал-полковник Еременко связался со Сталиным и озабоченно доложил: «Возникла опасность того, что Гот нанесет удар в тыл нашей 57-й армии, которая удерживает юго-западный сектор Сталинградского котла. Если Паулюс в этот момент ударит из котла на прорыв, то будет трудно воспрепятствовать этому прорыву».
Сталин был разозлен. «Держись, мы направляем резервы», — жестко произнес он.
Но прежде чем подошли гвардейские части. Еременко был вынужден заботиться о себе сам. Он снял со Сталинградского фронта, удерживающего 6-ю армию в кольце, 13-й танковый корпус и бросил его против 6-й танковой дивизии Гота. Против наступающих передовых частей Гота он ввел в сражение 235-ю танковую бригаду и 87-ю стрелковую дивизию, оставив свой фронт без последних резервов. В течение пяти дней кипели бои за высоты у Аксая. На счастье, в этот час Гитлер также разрешил ввести в сражение 17-ю танковую дивизию, и противник был опрокинут. Это произошло 19 декабря.
После невероятного ночного марша, бронегруппа 6-й танковой дивизии, рано утром, 21 декабря вышла к реке Мышкова у Васильевки. 2-я гвардейская армия, обещанная Сталиным, уже занимала здесь позиции. Но, тем не менее, войскам генерала Рауса удалось вырубить себе в их обороне плацдарм шириной в 3 км. Расстояние порядка 50 — 70 км отделяло передовые части Гота от немецких частей боевого охранения на Сталинградском фронте.
Какова была меж тем обстановка в котле? Снабжение порядка 230 тысяч человек немецких солдат и солдат союзников было совершенно недостаточным. Оказалось, что Люфтваффе были не в состоянии зимой снабжать всем необходимым целую армию в глубине русской территории да ещё с временных аэродромов, без необходимого ремонтного оборудования в скверную погоду. Транспортных самолетов, надлежащим образом оборудованных для этих целей, не хватало. Пришлось использовать и бомбардировщики. Но они не могли брать на борт свыше полутора тонн грузов. Их снятие с боевых полетов, кроме того, весьма отрицательно сказалось на всех участках фронта.
Коренная проблема снова проявила себя в полном объеме: материальные резервы и силы Германии были недостаточны для этой войны. Генерал Зейдлиц обозначил потребность в грузах числом в 1000 тонн. Это, конечно, была слишком высокая планка. Штаб полагал желательным ежедневную доставку 600 тонн, в качестве минимально необходимого — 300 тонн с тем, чтобы армия могла поддерживать в какой-то мере свою боеспособность. Ежедневная потребность только в хлебе для окруженных войск составляла 40 тонн. 4-й воздушный флот попытался ежедневно доставлять 300 тонн.
Опытный командир 8-го авиакорпуса, генерал-лейтенант Фибиг получил трудную задачу, хотя вначале она выглядела решаемой. Но холода и плохие погодные условия оказались совершенно непреодолимыми противниками, ещё более жесткими, чем советские истребители или русская зенитная артиллерия. Обледенение, плохая
