Когда о нашей ракете Р-12 (в заводской документации она обозначалась как 8К63), узнали в США, то присвоили ей индекс – «СС-4». Р – 12 оказалась в то время настолько удачной, что послужила основой для создания в СССР нового вида войск – ракетного стратегического назначения. Ее дальность превзошла дальность Р-5 на восемьсот километров!
Взаимоотношения Янгеля и Королева были, как у конкурентов – олигархов при капитализме: кто опередит, выполняя заказ правительства, тому почет и деньги в кармане. В книге известного журналиста Ярослава Голованова «Королев – факты и мифы» приведено любопытное высказывание Сергея Павловича о Янгеле в то давнее время, когда Михаил Кузьмич был назначен начальником Королева:
«…только два года назад узнал, с какого конца ракету поджигать надо, а уже командует мною…».
Что было, то было! Некоторое время Янгель командовал Королевым! О том, что из этого вышло, рассказывать можно много. Но это отдельная история…
И вот пришло время днепропетровцам подставить плечо Сергею Павловичу.
Это была первая в стране конверсия!
В ОКБ-586 решили боевую ракету Р-12 (8К63) превратить в космическую, чтобы обеспечить массовое выведение на околоземные орбиты легких аппаратов. Такая ракеты была нужна телевизионщикам, связистам, ученым… В то время только мечтали о всемирном космическом телевидении, о космической телефонной связи между континентами, о полетах авиалайнеров на больших высотах. Не за горами были полеты космонавтов! Какое влияние окажут на них космические излучения? Это можно было выяснить, вынеся приборы за пределы атмосферы.
Однако нельзя сказать, что это космическое направление сразу же приобрело права в нашем ОКБ-586. Как и во многих принципиальных начинаниях, мнения специалистов разделялись. Одних беспокоило то, что если космос «пропишется» в нашем КБ, то пострадает наше основное направление – стратегические вооружения. Однако требование правительства обеспечить подстраховку Королеву расставило все по своим местам. Тема «ракета-носитель» заняла свое место в кабинете Янгеля.
В своих воспоминаниях академик Будник написал:
«Было ясно, что у одноступенчатой 8К63 не хватит энергетики для выведения на околоземную орбиту аппарата массой около 500 килограммов, что было желательно для обеспечения решения в космосе задач, поставленных перед нами Академией Наук СССР. Мы с Янгелем стали обдумывать, что может препятствовать установке на 8К63 второй ступени? Ветер? Не опрокинется ли под его напором ракетная «свеча»? Расчеты, выполненные нашими специалистами, показали, что этого не должно произойти. Но решили подстраховаться. Ввели на старте дополнительные крепления – расчалки.
Чтобы не строить новый старт, было решено использовать шахтный старт для Р-12 в Капустином Яру. В степи издалека была видна над холмом вторая ступень, не вмещавшаяся в шахту, и рядом ажурная надстройка обслуживания.
Ракета – носитель спутника получила в документации обозначение 11К63, а в только что созданном космическом реестре – 63С1.
Встал вопрос и немаловажный: а как обозначить спутник? В документации ОКБ-1, у Королева, был индекс «МС». Он был расшифрован нашими сотрудниками как «Московский спутник» (в действительности королевцы вкладывали в нее иной смысл – «Малый спутник»). Было решено обозначить наше днепропетровское детище – «ДС-1», что означало бы «Первый Днепропетровский спутник».
Ведущим за их разработку был назначен заместитель Янгеля В.М.Ковтуненко, ведущим конструктором – В.А.Пащенко. Работы курировал первый заместитель Янгеля В.С. Будник.
В.А. Пащенко вспоминал впоследствии:
– Михаил Кузьмич поручил мне написать проект постановления партии и правительства о создании 11К63 (63С1). В то время партия ставилась на первое место. Я написал, как понимал. Янгель прочитал, улыбнулся – по технике все правильно, а по бюрократии нет. Садись, записывай. И начал мне диктовать.
В.А. Пащенко, Ю.А. Сметанин, Н.Ф. Герасюта, Н.А. В.Ф. Уткин, Жариков, В.И. Данельский, А.И. Скворцов, В.И. Кукушкин, Н.Е. Зыков и другие причастные к проектированию 11К63, были молоды, энергичны. Энтузиазма и талантливости было не занимать. Строго выдерживался принцип – проще, надежнее, дешевле, быстрее. Документация без проволочек передавалась в заводские цеха. Там под наблюдением конструкторов изготавливали детали, узлы, собирали макеты, а затем и первые образцы носителя для огневых испытаний и, наконец, старта.
Возникло негласное соревнование между ОКБ-586 и ОКБ-1: кто первым прорвется в космос. Вперед вырвался Сергей Павлович. 4 октября 1957 года его космический аппарат послал с орбиты первые сигналы «бип-бип». Королев не подвел страну.
Дублировать уже было некого. Но отказаться от космического проекта было не в характере Михаила Кузьмича. Несмотря на то, что в то время правительство поручило днепропетровцам разработать ракеты с дальностью в 4500 километров, а затем на 8000 километров, было решено проектирование 11К63 (63С1) и «ДС-1» продолжить, поручив его молодежному составу ОКБ-586, освободив тем самым основной состав для выполнения полученных новых правительственных оборонных заказов.
– Как в нашем ОКБ, так и на космодроме Капустин Яр работы велись, как сейчас модно говорить, инициативным способом, – вспоминал один из создателей носителя Е.А. Шрамко, – министерством тема не была закрыта. И за это спасибо! Руководство нашего ОКБ изыскивало пути финансирования темы. А все остальное было отдано молодым. Руководство было занято боевыми стратегическими ракетами, поэтому у молодых энтузиастов космоса была полная свобода.
Средний возраст конструкторов в нашем ОКБ-586 тогда не достигал и тридцати лет. Выпусники Московкого, Казанского, Харьковского авиационных институтов, Ленинградского военно-механического института, Московского высшего технического училища имени Баумана – инженеры и их чуть постарше руководители, некоторые из которых ушли из под опеки Королева, уехав из Подмосковья в Днепропетровск, рвались вперед и ввысь!
На заводе № 186 (переименован был в 1966 году в Южмаш) изготовлением носителя руководил опытный организатор производства Л.М. Ганзбург. Систему управления для 11К63 разработали молодые конструкторы из харьковского ОКБ-692. Его главный конструктор В.Г. Сергеев, озабоченный созданием систем управления для стратегических ракет, не препятствовал стремлению молодых применить в системе управления 11К63 все самые новейшие достижения электроники, электротехники, гироскопии. Один из ее создателей А.С. Гончар подчеркивал в своих воспоминаниях:
– Мы поставили перед собой целью использовать в системе управления 11К63 новейшие приборы – гироскопические интеграторы, тем самым опередили даже коллектив московских конструкторов– разработчиков систем управления для ракет, возглавлявшихся академиком Н.А. Пилюгиным. Они по старинке применяли электролитические интеграторы. У нас был девиз – чтобы в нашем проекте даже не было пилюгинского духа, ибо мы стремились штурмовать ранее не досягаемые научные высоты!
Осенью 1961 года в Капустин Яр выехали экспедиции днепропетровского ОКБ-586, харьковского ОКБ-692, московского гироскопического НИИ-944, саратовского завода по изготовлению приборов систем управления и других организаций, причастных к созданию носителя 11К63.
Рассказы бывших участников испытаний были захватывающими. У меня, проработавшего в КБ «Южное» более тридцати лет, они всегда вызывали восхищение. Вот одно из откровений Н.Е.Зыкова, отвечавшего в бригаде испытателей за расчеты, связанные с баллистикой и динамикой полета космического носителя:
– Наш первенец сверкал в лучах заходящего осеннего солнца. Прекрасно наблюдалось в небе разделение ступеней, несмотря на большую высоту – более пятидесяти километров. А затем – амба, конец радости! Подвела система управления. Отказал датчик регулирования скорости, как выяснилось при последующем анализе аварии. На заседании государственной комиссии в воздухе, как говорится, запахло порохом. Ее председатель генерал В.И.Вознюк вызвал для объяснений представителя военного ведомства, контролировавшего изготовление прибора в Саратове. В роли заказчика выступало министерства обороны, так как другого заказчика для космической продукции, способного обеспечить надежный контроль разработки изготовления приборов, в то время не было. Вышел капитан 1-го ранга. Клятвенно заверил: сам проверил партию датчиков, все без дефектов! Присутствовавшие усомнились. Было решено перепроверить на вибрацию семь оставшихся из серии приборов. Они вибрацию не выдержали. Отлетели маленькие детальки. Так называемые «мухолапки». Когда об этом доложили на заседании госкомиссии, генерал Вознюк рассвирепел, сорвал с капитана погоны. Больше капитана на космодроме не видели.
В Саратове прибор был доработан. Испытания продолжились в ноябре 1961 года. Предоставим слово Николаю Ефимовичу:
