Глава 1
«Бога Гермеса, ещё до Иисуса, называли воплощением Логоса его небесного отца Зевса, logos spermatikos, создающего слова… Его отождествляли с египетским Тотом, ещё одним олицетворением создающего слова. Тот был супругом Маат, «чьё слово есть истина», другой способ выразить то, что всё сказанное ею становится реальностью… Египетские иероглифы говорят: «Слово создаёт всё. Ничего не было до того, как оно было произнесено».
Barbara G. Walker «The Women’s Dictionary of Symbols and Sacred objects»
Я, на мгновение, выпал из окружающей меня реальности, но тут же моё сознание опять резко включилось и заработало в полную силу. Я почувствовал толчок в спину и чуть не упал. Со стороны могло показаться, что я оступился и потерял равновесие. Но я устоял на ногах и продолжил подниматься по ступенькам лестницы. Я никого за собой не почувствовал, поэтому в первый момент не понял, кто меня толкнул. И тут я вспомнил — пуля. Она летела в меня со скоростью 800 метров в секунду, а потом время неожиданно замедлилось, хотя я точно знал, что течение времени всюду и везде в мире одинаково и не может изменяться. С этим я разберусь позже. Но тогда куда делась сама пуля? Неужели тот толчок, который чуть не сбил меня с ног, это и есть удар пули?
Ничего не понимаю. Я уже был готов умереть за своих двух любимых подруг и ещё неродившихся четверых детей, которых я тоже уже любил, а она просто ударила в меня. И это всё? Что-то здесь было не так. У меня в спине должно быть входное отверстие от пули, а я ничего не чувствую. Могло быть только одно объяснение — в последнее мгновение я подумал о телепортации и что-то произошло. Я не телепортировался, но мой мозг послал какой-то сигнал, после которого вокруг меня возникло некое энергетическое поле, которое не только остановило пулю, но и погасило её кинетическую энергию.
Я представляю состояние снайпера, который следил за мной в оптический прицел и ждал, что я упаду, весь в крови. А я всего лишь споткнулся и даже не потерял равновесие. Он не мог ничего понять и, видимо, решил уйти незамеченным, не завершив акцию. Я бы тоже ушёл, так как такие непонятки очень нервируют и сбивают с толку. Я думаю, что в связи с этим он второй раз не стал стрелять и решил не испытывать судьбу дважды.
Я оглянулся назад и стал искать глазами винтовочную пулю, но на ступеньках ничего похожего на неё не обнаружил. Они были чисто вымыты и найти посторонний предмет я бы смог довольно легко.
— Ты что-то потерял? — спросила, оглянувшаяся назад, Маша.
— Показалось, что выпала запонка, — ответил я, показывая правый манжет рубашки. — А она просто отцепилась от него и болтается. Так что всё в порядке.
Я открыл перед герцогинями входную дверь нашего Центра и пропустил леди вперёд и внутрь. А там нас встречали Димка, Серега, Вольфсон, Игорь, Лена и Наташа. Мы поздоровались только с Игорем, с нашей с Александром Самуиловичем секретаршей Леной и Наташей, которая счастливо улыбалась и глядела на меня влюблёнными глазами. Ох, спалит она меня перед всеми и мои две жены могут меня приревновать, догадавшись, что такая красавица, наверняка, не просто так улыбается своему шефу. Но Димка, сам ни о чём таком не догадываясь, спас ситуацию, вышел вперёд и сообщил:
— Народу в зале собралось очень много. Через десять минут начало, а вас всё нет и нет. Мы стали волноваться.
— Ты же видел, что меня Брежнев к себе вызвал, — ответил я. — Там такие дела завертелись, что мама не горюй. Вот тебе наши новые диски для фанатов, двадцать штук. Это подарки. Если не хватит, тогда скажешь, сколько ещё надо.
— Спасибо. Они будут очень рады
— Александр Самуилович, — обратился я к уже моему другому заместителю, но только по нашему молодежному Центру, — вам сегодня придётся вести пресс-конференцию. Утром в Лондоне её вёл Стив, а теперь ваша очередь как администратора уже двух групп.
— Понял, — ответил Вольфсон, прониклись свалившейся на него ответственностью, и весь подобрался.
— Игорь, — обратился я к заместителю Александра Самуиловича, который руководил здесь всем в наше отсутсвие, — звукозаписывающие студии полностью готовы?
— Да, — ответил он. — Можно хоть сегодня посмотреть.
— Вот после пресс-конференции и посмотрим. Наташа, возьми пакет с подарками для себя и для всех наших сотрудников. Меня завтра утром могут опять вызвать в Кремль, а потом на Старую площадь в ЦК КПСС придётся ехать. Поэтому, скорее всего, появлюсь только после обеда.
Начальница нашего международного отдела кивнула и взяв пакет, заглянула внутрь.
— Ух ты, какие красивые, — сказала она, вынимая небольшой косметический набор и коробку с французскими духами. — Спасибо большое. А мужчинам, я так поняла, электробритвы?
— Попробуй поменять подарки местами, но народ, я думаю, не поймёт, — сказал я и все заулыбались, видимо представив, как нашему главбуху, Зинаиде Павловне, достанется электробритва Braun, а нашему кадровику, отставному чекисту Николаю Николаевичу, презентуют женский косметический набор.
Солнышко и Маша прошли вперёд, а я воспользовался моментом и шепнул Наташе на ушко, чтобы она ждала меня ближе к двенадцати. Как же она обрадовалась. Если бы не окружавшие меня люди, она бы бросилась мне на шею и зацеловала меня. Да, как же она хороша. Я представляю, сколько парней по ней сохнут, а она выбрала меня. Так как мы шли последними, она несколько раз касалась меня рукой и по мне пробегали искорки желания, от которых всё моё естество трепетало и пело. Жаль, что времени у нас с ней сегодня будет мало.
Да, народу в зале, действительно, собралось много. Но за счёт того, что зал расширили и добавили несколько дополнительных рядов кресел, это не так бросалось в глаза. Девушки из «Серебра» сидели в первом ряду с краю и ждали нас. Я им махнул рукой, чтобы следовали за нами, и мы прошли все ввосьмером на сцену. При нашем появлении сразу включились телекамеры, значит, можно начинать. Рассевшись по местам и выставив награды на стол, я кивнул Вольфсону, чтобы приступал к своим обязанностям.
И началось повторение утренней лондонской пресс-конференции. Вопросов досталось всем: и группе «Демо», и «Серебру». Начали с поздравлений по поводу полученных нами четырех граммофонов в Лос-Анджелесе. Первый вопрос был о Её Величестве Елизавете II и о событиях прошедшей пятницы. Пришлось сообщить, в общих словах, что я делал и чем занимался, когда начался штурм Букингемского дворца.
— Почему у группы «Серебро» пока только одна песня? — спросили опять же меня.
— Вы правильно сказали, что «пока», — ответил я и посмотрел на задавшего вопрос. — У меня уже готова для них ещё одна песня и она, я уверен, тоже станет хитом.
— А у группы «Демо» в ближайшее время что-то появится новое? — был следующей вопрос из зала.
— Пока мы летели в Москву, я написал две песни и есть задумка на третью. Так что количество песен в нашем репертуаре, как вы видите, постоянно растёт.
— У меня вопрос с Марии, — раздался очередной голос из зала. — Что вы решили со своей сольной карьерой?
— Пока мне интересней выступать в группе «Демо», — уверенно ответила Маша. — У нас со Светланой неплохо получается петь вдвоём. Поэтому на ближайшее время вопрос о сольной карьере я отложила.
Молодец, подруга. Грамотно всё сказала. Но вот опять пошли вопросы по Англии и пришлось полностью пересказать, с небольшими добавлениями, то, что уже было напечатано в утренних английских газетах. Хотелось побыстрее проанализировать, что же произошло перед входом в здание нашего Центра. Ведь я должен был погибнуть, но остался жив и, при этом, без единой царапины на теле.
Но думать мне не давали и засыпали вопросами. Когда вопросы адресовали Солнышку, Маше или трём солисткам из группы «Серебро», только тогда я мог вернуться к теме покушения на меня и подумать о том, кто мог в меня стрелять и кому это надо. По моим прикидкам выходило, что это могли быть только комитетчики. Не «свои», а «чужие». Они могли догадаться или узнать, что именно я предоставил Андропову исчерпывающую информацию о них. Я сразу подумал о доверенном человеке Андропова, который стенографировал мои сообщения о «чужих» во время нашего концерта в клубе КГБ. Надо будет при встрече спросить Юрия Владимировича об этом товарище. Хотя я его проверил тогда и он был полностью «наш».
