— И этому ты тоже научился в Англии?
— В Англии я расширил свои возможности. Но они, пока, не безграничны.
— Ну, вот видишь. Значит, понимаешь, что против роты солдат у тебя шансов нет.
— Это у них против меня никаких шансов нет. Вы же читали английские газеты?
— Там нет конкретных цифр, да и о тебе там очень обще написано. Получается, что они специально приуменьшили твоё геройство? Да, отпустили мы тебя в Англию на свою голову.
— Благодаря этой поездке я вам Горбачёва вычислил и сдал. Без Англии этого никак не получилось бы сделать.
— За это тебе отдельное спасибо. Я как раз собирался докладывать Брежневу об этом, когда ты появился. Но потом, когда ты ушёл, то при Суслове всё это выложил, подчеркнув твою роль в этом деле. Леонид Ильич был в гневе на Горбачёва. Решение по нему пока не принято, Брежнев взял два дня на раздумье, а вот Суслов сразу предложил решить с ним вопрос кардинально.
— Как и со мной.
— Про Суслова не переживай. Выяснилось, что ему опять на тебя неправильную информацию передали. Так что твой вопрос мы закрыли. Теперь уже у меня к тебе два вопроса. Первый — продолжение моего лечения.
— Я могу приступить к нему хоть сейчас. Дневник своего состояния ведёте?
— Да. Все результаты записываю каждый день. Уже заметно улучшение. Даже врачи на это обратили внимание.
— Очень хорошо. Тогда давайте начнём.
Процедуру лечения я провёл, как и прошлый раз, довольно быстро. Изменения в лучшую сторону были уже заметны. Ткань почек начала активно восстанавливаться, а вот области, где было больше соединительной ткани, немного уменьшились. При моих возросших способностях я мог вылечить Андропова уже на следующей нашей встрече, но я не собирался этого делать. Слишком резкое выздоровление пациента будет очень подозрительным, да и мне хотелось, чтобы Андропов был подольше зависим от меня.
— Всё, — сказал я. — Ситуация улучшилась значительно. Поэтому продолжим в том же ритме. Думаю, что не через семь, а через пять месяцев у вас всё будет отлично.
— Это радует. Ты, я так понял, и в лечении преуспел?
— Есть такое дело. У шведской королевы Сильвии тоже начались проблемы с почками, но там был только песок. Поэтому справился быстро. Её муж интересные вещи предлагал в области взаимовыгодной торговли между нашими странами. Я ему обещал с Леонидом Ильичом на эту тему переговорить.
— Когда ты всё успел? Ну, это риторический вопрос. А вот к тебе ещё есть вопрос по поводу твоего сплава, который ты называешь орихалком. Леонид Ильич очень заинтересовался этой проблемой. Но хотелось бы более конкретных доказательств. Нужен слиток для проведения химического анализа и опытов. Сам понимаешь, кинжал стоимостью в двадцать миллионов долларов на это дело не годится. Да и Брежневу он очень понравился.
— Вы вообще-то представляете себе, сколько этот слиток может стоить?
— Понятно, что баснословно дорого. Но он очень нужен. Мы готовы заплатить сколько ты скажешь.
— Да не надо мне денег. Мне квартира рядом с моей нужна, в этом же доме.
— Это дело решаемое. Я так понял, что ты их хочешь обьединить? Значит, сведения о том, что ты живешь сразу с двумя девушками, верны?
— Эти девушки являются самой большой ценностью для Советского Союза. В ваших же интересах сделать так, чтобы с них даже волосок не упал.
— Очень интересно. Но ты, я так понял, пока не готов ничего об этом рассказать?
— Не хочу все тайны за один день открывать. Но, в своё время, вы всё об этом узнаете.
— Тогда приноси свой орихалк и вопрос с квартирой будет решён положительно. Уйдёшь тем же путём, каким появился, или, как все нормальные люди, через дверь?
— Вашего адъютанта пугать? Лучше пусть считает, что у вас никаких посетителей не было.
При этих словах я исчез и через секунду оказался в своём английском замке, в спальне Ди. Как же она обрадовалась, увидев меня. Она повисла у меня на шее и я её немного покружил по комнате, нежно целуя. Вот что значит с утра не виделись.
— Как мама? — спросил я Ди, усадив её рядом с собой на кровать.
— Как все мамы, когда узнают, что их дочь выходит замуж, тем более за принца, — ответила она, как будто речь шла не о её свадьбе, а о чьей-то другой. — Плакала, охала и ахала.
— Судя по её реакции, ты ей всё рассказала?
— Да. Сначала она ничего не поняла, а когда вникла, то не хотела меня отпускать к вам.
— Так ты что, сказала, что ты моя третья жена?
— Я не стала ей врать и выложила всё, как есть.
— И про наших детей?
— Она была потрясена. Но дети её обрадовали. Я ведь знала, как она хотела, чтобы у неё была внучка. А тут сразу и внучка, и внук.
— И она поверила?
— Она знает, что я врать не умею. Поэтому поверила.
— Я надеюсь, что про телепортацию ты ей ничего не рассказала?
— Конечно, нет. А потом приехала моя старшая сестра Сара, которая была на меня обижена из-за Чарльза. Поэтому мне пришлось ей тоже всё рассказать и она меня поняла и простила. Ой, я забыла тебя встретить русской фразой, которой меня научили Sweet и Maria. Но, всё равно, слушай.
И Ди сказала по-русски: «Здравствуй, любимый». Ну, буква «р» у неё звучала на английский манер и в слове «любимый» слышался мягкий знак после «л», но это было здорово и я поцеловал её за это.
— Тогда вперёд, — предложил я и поднял её на руках.
— Вперёд! — скомандовала Ди.
После чего мы оказались в гостиной нашей московской четырёхкомнатной квартиры. Ну вот, опять визг, писк и обнимашки. Солнышко и Маша уже нас заждались, хотя с Андроповым я особо и не задержался.
— У меня ещё дела, — сказал я своему женсовету, которому я сейчас был не особо и нужен, так как мои русские жёны горели желанием послушать, как их английская подруга встретилась с мамой и как она готовится к свадьбе.
Ну и хорошо. Поэтому я спокойно перенёсся опять в подземелье замка, а потом в трёшку на Юго-Западной. А там меня ждала Наташа, которая от неожиданности уронила тарелку, которую мыла в раковине на кухне. Конечно, она не Андропов, у неё нервы не железные. Я её подхватил на руки и прижал к себе, поцеловав в губы, с которых был уже готов сорваться вопрос. Но я не дал ей его задать и отнёс её в спальню.
А там нам было не до вопросов. После первого своего оргазма, а её второго, я понял, что с Наташей я занимался сексом без презерватива. Да, что-то я расслабился. Со своими жёнами я уже прекратил предохраняться, поэтому не было никакой надобности их с собой таскать. К тому же, если бы Солнышко или Маша нашли у меня этот контрацептив, то сразу бы догадались, что я завёл себе ещё кого-то на стороне. А вот Наташа сразу поняла, что я забыл надеть резинку и сейчас лежала счастливая от того, что её самое сокровенное желание исполнилось.
— Я именно об этом мечтала, милый, — сказала она, улыбаясь. — Теперь у меня точно будет ребёнок от тебя. Я в это верю, потому, что очень этого хочу.
— И что тогда будем делать? — спросил я Наташу.
— Рожать. Надеюсь, ты нас с сыном из квартиры не выгонишь?
— Как ты могла такое подумать? Я её сразу оформлю на тебя. Только есть одна проблема.
— Ты живёшь со Светланой и Машей, — перебила она меня.
— Откуда ты это узнала?
— Они ведут себя, как две твои законные жены. Это не очень заметно, но для меня сразу стало понятно. И мне показалось, что они догадываются о наших с тобой отношениях.
— Тогда они точно меня прибьют.
— Они любят тебя также, как я. Поэтому ничего с тобой не будет. Они очень хорошо тебя изучили. К тому же они меня знают и негласно уже приняли меня в свою команду.
— И что мне с вами делать?
— Ничего. Они, наверняка, тоже хотят от тебя детей, как и я.
— Только учти, у тебя будет двойня.
— Вот это здорово. А откуда ты знаешь? Подожди, они что, уже беременны?
— Да. Срок очень маленький, но я теперь это знаю.
— Обалдеть. Значит, ты не только можешь появляться из ниоткуда, но и способен определять беременность у женщин на очень ранних сроках?
