В МВД обо мне ничего не знали и, вряд ли, вообще догадывались о моей роли. Хотя, возможно, «чужие» могли сложить дважды два и понять, что там, где появлялся я, там у заговорщиков ничего не получалось. Парад на Красной площади, Завидово, покушения на Андропова и последние события в Англии. Да, наследил я знатно. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы вычислить меня. Мелькнула мысль, что этот привет мог прилететь мне из Англии, но там Служба безопасности всё очень основательно подчистила. Да и представить себе, что боевики из ИРА прилетели в Москву вслед за нами, быстро нашли снайперскую винтовку и просчитали наш маршрут, я не мог.
Получается, что «чужие» ещё остались в КГБ и они попытаются отомстить, прежде всего, мне, а потом уже, если со мной не получится, моим жёнам. Наверняка Андропову доложили, что я живу с двумя подругами. Но, так как, я не женат, то ко мне в этом вопросе не придерёшься. Я могу заниматься сексом с кем угодно и когда угодно. Только теперь мои жёны — это моё уязвимое место. Я не могу быть с моими подругами всегда и везде рядом. Значит, надо сделать так, чтобы их в моё отсутсвие кто-то или что-то оберегало. Демонов трогать пока не буду, так как этот вопрос я не изучил до конца. Тогда получается, что оберег какой-либо придумать надо.
И тут опять задали вопрос мне, что отвлекло меня от решения намного более важных проблем.
— Вы и ваши солистки получили дворянские титулы в Англии, — такой вопрос задала очень серьёзная дама в очках, явно отвечающая в своей газете за идеологию. — Не считаете ли вы это противоречащим нормам советского человека?
— Во-первых, это была некая форма благодарности от Её Величества Елизаветы II мне, как одному из двух основных участников подавления мятежа. Майор, а теперь уже полковник, Кинли получил внеочередное звание за свой подвиг. Королева хотела наградить меня одним из высших орденов Великобритании, но я отказался. Поэтому я не оставил ей выбора и она, как глава государства и благодарная женщина, решила поступить по-своему и отметить мои заслуги именно так. Ну а во-вторых, Владимир Ильич Ленин был тоже дворянином. А так же ещё Бокий Глеб Иванович, председатель ПетроЧК, происходил из известного дворянского рода. Если брать членов Политбюро, то товарищ Куйбышев был потомственным дворянином, а также товарищ Орджоникидзе и товарищ Жданов. Ну, а товарищей Дзержинского и Маленкова, которые были кандидатами в члены Политбюро, вы тоже хорошо знаете. И в-третьих, этот дворянский титул ни к чему меня не обязывает и не имеет никакого практического значения. К тому же, он действует только на территории Великобритании.
— Андрей Юрьевич, вы являетесь кандидатом в члены Политбюро, — спросил меня один хитрый товарищ. — Какой вы видите советскую эстраду?
— Многообразной и разноплановой, но главное — творческой, — был мой ответ. — Моя первостепенная задача, поставленная лично товарищами Брежневым и Сусловым, — это искать и открывать новые таланты, а потом помогать им пробиться на советскую и зарубежную эстраду. А вот вторая — бороться с бездарностями и бюрократами от музыкальной культуры. Задача непростая, но раз партия и правительство поручили это дело мне, то я обязан с ним справиться. Вы уже, наверняка, заметили, что результаты есть. По телевидению стали больше показывать интересных музыкальных передач, готовится приезд большого количества звёзд зарубежной поп-музыки в нашу страну. Я всего три недели в этой должности, но считаю, что советская эстрада может дать сто очков вперёд западной. Знаменитая фраза Ленина «Вы должны твёрдо помнить, что из всех искусств для нас важнейшим является кино» в современных условиях должна, я считаю, звучать с добавлением «и эстрада».
На такой мажорной ноте мы и закончили нашу пресс-конференцию. Девчонки из группы «Серебро» были несказанно счастливы, что их покажут по телевизору и напечатают их имена в газетах. Завтра они проснутся не просто знаменитыми, но и узнаваемыми в лицо всей страной. А это уже будет настоящая слава и популярность. Жанна была занята Серёгой, а вот Оля с Ирой сразу, как только мы вышли из зала, спросили меня:
— А когда мы будем репетировать новую песню?
— Завтра, — ответил я и добавил. — Ближе к вечеру, часам к пяти, подъезжайте сюда и вместе поработаем над нашими новыми песнями. Мы запишем свои две песни, а вы свою.
— Спасибо огромное за всё, — сказала Ирина и протянула мне руку в знак благодарности, так как рядом стояли Солнышко с Машей и могли не понять наших поцелуйчиков.
Наташа и Вольфсон уже ушли, а мы ввосьмером, так как Жанна тоже напросилась с нами, пошли смотреть, какие нам студии звукозаписи сделали англичане. Игорь достал связку ключей и открыл первую дверь. Да, всё до боли знакомо. Даже показалось, что мы опять в Лондоне, в штаб-квартире EMI. В одной из студий мы обнаружили неожиданный сюрприз. Там стоял серёгин синтезатор с ритм-боксом, микшерский пульт и мой Gibson Flying V, на котором был даже рычаг тремоло. Это был подарок нам от Стива. Теперь для него финансовый вопрос вообще не имел никакого значения, так как Объединённая Великая ложа Англии обладала огромными финансовыми возможностями, которые с недавних пор были сосредоточены в наших с ним руках. Даже девчонки обалдели от такого подарка. Мне сразу захотелось сыграть что-нибудь из нашего репертуара, но времени у меня было немного.
— Серега, теперь ты здесь командуешь, — обратился я к своему клавишнику. — Я перед отъездом дал задание кадровикам подобрать нам звукоинженеров. Так что завтра с утра возьми данные на людей, отобранных нашими бывшими комитетчиками и приглашай в Центр. Я завтра позвоню Алле, Льву и Иосифу и сообщу им, что мы готовы их принять.
— Понял, — ответил Серега, которого держала за руку Жанна. — Играть пока будем мы?
— Посмотрим. Завтра утром созвонюсь с ребятами из найденного мной ВИА «Ритм» и приглашу на наши репетиции. Если подойдут, оформим их на полную ставку. У тебя, кстати, экзамены в музыкалке, если я правильно помню, в четверг?
— Да, но я там, как и ты, договорился. Всё будет нормально.
— Солнышко, как тебе студии? — спросил я свою первую жену.
— Всё знакомо, — ответила она. — Я смотрю, англичане не стали заморачиваться с новым оформлением и сделали копии своих же студий.
— Это я так попросил. Для того, чтобы у нас в Центре была своя частичка Лондона. Маш, а тебе как?
— Классно, — ответила она. — Места много и никто нас не услышит. А то я всегда волновалась, когда мы записывались у Сереги в комнате, что соседи скандал устроят.
— Игорь, что с типографией?
— Александр Самуилович отдал мне ваши английские пленки, так что завтра с утра приступаем к подготовке к запуску. Штат я набрал, кадры дали добро. Я уже договорился с реализацией всего того, что мы будем выпускать. Готовы брать оптом. Ваши портреты на пакетах и календарях будут уходить влёт.
— Это хорошо. Нам надо большой кредит отдавать. Вот с доходов от типографии и расплатимся постепенно с государством. Жанна, — спросил я солистку «Серебра», — вы сделали свои фотографии, как я просил?
— Конечно, — ответила, счастливо улыбающаяся, Жанна, — всё у нас готово. Мы их ещё на прошлой неделе сделали и отдали Игорю.
— Тогда завтра запускаем и календари с «Серебром». Их теперь вся страна в лицо знает. А теперь все по домам. Серега, задержись на секунду.
Когда все вышли, я его спросил:
— Завтра прилетает Женька из Лондона. Что делать будешь?
— Пока не знаю, — ответил тот, почесав затылок. — Я их обеих люблю.
— Смотри, чтоб они не разбежались от тебя, узнав о существовании друг друга. В общем так, бери утром нашу рабочую «Волгу» с водителем и езжай в Шереметьево встречать свою француженку.
Игорь отдал мне и Серёге по ключу, после чего мы двинулись к выходу. На улице уже стемнело, но было ещё всё видно. Девчонки нас ждали около «Волги».
— Дим, — спросил я идущего рядом друга, — как занятия каратэ?
— Занимаются все, — ответил он. — Кимоно дополнительно заказали и ещё обещали нам сшить макивары.
