чего ещё здесь не знаю.
Здание состояло из двух помещений, в одном находилась непосредственно сама гостиница «Туркестан», а в другом был ресторан «Ампир», из которого раздавалась отнюдь не восточная музыка, а какой-то свирепый чарльстон, что ли.
У входа в гостиницу стоял мордатый швейцар в декоративной ливрее и открывал-закрывал дверь.
— Отводи! — велел я призраку и смело вошел внутрь.
У конторки в фойе сидела полноватая девушка в синем турецком костюме, которая, стараясь придать своему славянско-курносому лицу сходство с дочерями Востока, так насурьмила брови и подвела глаза, что напоминала мне мадам Жуар во время спиритического сеанса.
— Отводи! — опять скомандовал я, и мы поднялись на второй этаж.
Длинный коридор второго этажа плутал и петлял так, что мы пару раз даже заблудились и пришлось возвращаться обратно по тому же пути. При этом мы дважды чуть не столкнулись с людьми, и лишь в последний момент Енох успевал отвести им взгляд.
— Смотри! Вот он! Номер двести шестьдесят восемь! — возбуждённо воскликнул скелетон, указывая костяшкой на нужную дверь.
— Вижу, — сказал я и провёл краткий инструктаж, — Так, Енох, ты про саквояж помнишь. Залетаешь, ищешь квитанцию этого грёбанного Треста «Пестроткань». Номер сто тринадцать. Смотришь цифру, запоминаешь. Говоришь мне. Понял, да?
— Слушай, Генка, а остальные квитанции или бумаги… — начал было Енох, но был внезапно и категорически перебит невесть откуда взявшейся дамочкой.
Увидев нас, она заверещала, страшно вращая глазами:
— Вы кто такие⁈ И что здесь делаете⁈ Во-о-он отсюда-а-а!
— Гляди, Генка, это же душа местная, — восхищённо сказал Енох. — Прямо красотка.
Красотка от таких слов на секунду зависла, а потом завопила с пущей силой:
— Не пущу!
— Чего это? — удивился я и скомандовал, — Енох, выполняй. А с дамочкой мы пока побеседуем.
Енох кивнул и влетел в дверь, намереваясь просочиться через неё.
Но не вышло. Со всей дури он ударился в дверь и отскочил от неё, словно резиновый мячик.
— Я же сказала — не пущу! — зловеще захохотала дамочка.
— Меня не пускает! — жалобно пробормотал изрядно удивлённый Енох.
— Ну так через стену давай! — махнул рукой я.
Вторая попытка призрака не удалась, а дамочка захохотала ещё обиднее:
— Я же сказала — вы туда не попадёте! — заявила она.
— Почему это?
— Нечего покой моих жильцов нарушать!
Я окинул призрачную дамочку внимательным взглядом: в коротком платье, фильдеперсовых чулках, на высоких каблуках, накрашенная в боевой грим, словно моя Изабелла, дамочка имела явно полубогемный вид.
— Ты была здесь проституткой? — спросил я.
— Ничего подобного! — обиделась она, — я честная девушка.
— А убили тебя за что?
— Не твоё дело! — вызывающе ощерилась дамочка и её миловидное лицо начало проваливаться до тех пор, пока не показался череп.
— Гляди, Енох, тебе невеста будет! — хохотнул я, указывая пальцем на дамочку.
— Да не нужна она мне такая! — возмутился Енох.
— Что здесь происходит? — дверь номера двести шестьдесят восемь начала открываться и оттуда показался невысокий седой мужчина с бородавкой на носу. Явно Шершеневич.
— Отводи! — успел прошипеть я Еноху и метнулся в приоткрытую дверь. Подлетев к саквояжу, который стоял на столе, я торопливо принялся рыться в бумагах. Квитанция номер сто тринадцать нашлась почти сразу же. Запомнив цифры на ней, я сбросил всё обратно и выскочил в коридор:
— Енох, я спускаюсь, подержи его ещё пару секунд и дуй за мной!
— Куда⁈ — заверещала ошеломлённая дамочка, — воры! Я всё видела! Вы не имеете права!
Она что-то там ещё орала, а я уже спускался по лестнице. Внезапно передо мной появился Енох:
— Получилось! — радостно воскликнул он.
— Надеюсь, что да, — кивнул я и, пока не забыл, записал цифры на клочок бумажки.
— Теперь куда? — спросил Енох, когда мы благополучно вышли на улицу, миновав и администраторшу, и бдительного швейцара.
— Надо бы пообедать, — мечтательно сказал я, — но лучше сразу сдать задание, пока что-то не помешало.
— А это уместно показывать им скорость выполнения? — спросил Енох.
— Рано или поздно они всё равно увидят, — философски ответил я, — так что нет смысла скрываться. Более того, я уверен, что за мной есть слежка.
— Не может быть! — даже замахал руками Енох, — я бы увидел.
— Они профессионалы, — тихо сказал я, — кроме того, вполне возможно, там те, кто следят, действуют посменно.
— А зачем? — спросил Енох и пояснил мысль, — зачем им тебя пасти и проверять? Ты же всё равно не сбежишь и никуда не денешься. Они знают, где ты живёшь и где учишься. Кроме того, они знают, что тебе нужна их помощь.
— Всё просто, — хмыкнул я, — это было проверочное задание. И Шершеневич этот явно или актёр, или из этого общества. Подставное лицо. И квитанция эта им не нужна. Им главное — увидеть, как я работаю и оценить, смогу ли я выполнять сложные задания. Поэтому и выжидать сейчас нет смысла, не надо, чтобы они видели, что я играю по своим правилам — это только отберёт у меня очки в будущем.
— Генка, а ты точно уверен, что всё делаешь правильно? — мрачно спросил Енох, — что-то не очень мне всё это нравится. От него несёт чем-то таким… нехорошим…
— У меня других вариантов сейчас нету, — печально ответил я, — а дела делать надо. Видишь, у меня появилась эта способность взаимодействовать с вами, она постоянно обрастает какими-то нюансами, меняется. А я ничего не понимаю и даже на три процента не использую потенциал.
— Так используй! — замерцал Енох.
— Я бы с радостью, — пояснил я, — Но, чтобы использовать, нужно хотя бы приблизительно понимать, в чём этот потенциал заключается. Собрать всю доступную информацию. Вот этим я сейчас и занимаюсь.
— Мы, — поправил меня Енох.
— Конечно мы, — согласился я.
После того, как я благополучно сдал задание Фаулеру, у меня появилось почти полдня свободного времени. Я вышел на улицу и сказал Еноху:
— А вот теперь можно и пообедать.
Недолго думая, я пошел в ближайшее заведение общепита. Им оказалась ресторация «Ивушка». Забегаловка была так себе, слишком людная и шумная, мы здесь как-то с Зёзиком и Гришкой пиво
