Побледневший Литвин был не в состоянии что-либо сказать в ответ на поток несправедливых обвинений, но Часов уже приблизился на три шага к генералу, назвавшемуся представителем Ставки. Под настороженными взглядами автоматчиков майор вскинул ладонь к виску и отрапортовал:
— Товарищ генерал-лейтенант, командир полка майор Часов вернулся из командировки, согласно приказу командования!
Медленно повернув к нему сначала профиль, а затем и анфас, генерал свирепо сузил темно-карие, почти черные глазки. Набрав побольше воздуха, представитель Ставки презрительно поинтересовался:
— Где вы шлялись, майор?
Издевательский тон очередной тыловой крысы взбесил Алексея. Понимая, что дальше фронта вряд ли пошлют, он отчеканил, глядя прямо в глаза неизвестному:
— Если вы не верите слову фронтовика, начальник штаба передаст вам командировочные документы.
Торопливо расстегивая планшет, Заремба шепнул: «Не нарывайся, это Мехлис». Имя главного инквизитора Красной Армии смутило Часова, сбив немалую долю гонора. Еще свежи были в памяти кровавые подвиги этого щуплого человечка на финском фронте, не говоря уж о недавнем рассказе подполковника Манаева. Да уж, этот гад мог отправить и дальше фронта…
Между тем Мехлис, просмотрев переданные Зарембой бумаги и дважды пересчитав бронетранспортеры, ворчливо, но уже без гнева осведомился, стоило ли гонять тридцать человек из-за пяти машин. Короткий рапорт Алексея о «студебеккерах» и броневиках, переданных армейской службе тылового снабжения, корпусной комиссар выслушал с брезгливой гримасой. При этом он проворчал: дескать, надо будет проследить, чтобы начтыла армии не разворовал провиант, — а потом спросил, для каких целей танковому полку потребовалось столько колесной бронетехники.
— Машины разведки и артиллерийские тягачи? — повторил он за Часовым. — По штату допускается, хотя необязательно. Мы распределяем американские броневики в мехкорпуса, но не в отдельные полки.
Твердо усвоив, что высокое начальство не любит вникать в детали, а врать надо быстро и предельно нагло, Леха рявкнул:
— Техника получена в связи с особой важностью предстоящей операции.
— Возможно, — рассеянно согласился Мехлис, заметно растерявший интерес к теме. — Какой национальный состав в вашей части?
Растерянный Алексей некоторое время хлопал веками, и Мехлис уточнил вопрос: его интересовало, какую часть личного состава составляют русские и украинцы. Часов никогда не задумывался о столь высоких материях, привычно считая всех подчиненных просто советскими людьми, без деления по нациям. И к какой нации отнести, к примеру, Низкохата — по паспорту хохол, но вырос в Сибири, разговаривает только по-русски. Или москвич Борька Раппопорт — какой он на хрен еврей? Вырос среди русских, в синагогу отродясь не ходил, никаких заветов предков не знает и не признает… Тем не менее Часов ответил, что примерно три четверти народа в хозяйстве — славяне, причем украинцев и русских примерно поровну, а белорусов — поменьше. С последним пополнением в полк прислали много воронежских и кубанских колхозников — в основном молодых трактористов.
— Кроме того, несколько человек с Кавказа, четверо из Средней Азии, два еврея, — закончил он.
Кисло покривившись, Мехлис буркнул, что национальный вопрос он обсудит с комиссаром части. Затем громко и решительно:
— Немедленно ведите полк в Анапу. Скажете коменданту порта, что я приказал отправить вас в Феодосию.
Обернувшись к свите, Мехлис распорядился подготовить приказ. Документ тут же был оформлен, благо в автобусе представителя Ставки нашлись и пишущая машинка, и машинистка, и бланки штаба Крымское фронта, и все необходимые печати. Однако Часов, набравшись храбрости, попросил терявшего терпение Мехлиса:
— Разрешите выслушать рапорт командира, исполнявшего обязанности командира полка за время моего отсутствия.
Литвин — по-прежнему нервный и бледный — доложил, что техника в исправности, больных среди личного состава нет, но горючего в баках осталось от силы на 30–40 километров марша тихим ходом по хорошей дороге. Снарядов для танковых пушек имеется всего возимый боекомплект, снарядов для буксируемых пушек 76-мм пушек ЗиС-3 нет вообще.
— Безобразие, — спокойно и даже с удовлетворением прокомментировал Мехлис. — Начальника тыла вашей армии следует отдать под трибунал за преступную халатность и вредительство. Майор, ждите здесь. Я распоряжусь, чтобы вам немедленно доставили все необходимое.
С этими словами главный инквизитор отпустил Часова и остальных танкистов.
Распустив строй, Часов собрал командиров подразделений, объявил полученную задачу и велел старшине накормить личный состав ударной порцией заморский продуктов, а командиру батареи Раппопорту — отцепить пушки от танков и прицепить к бронетранспортерам. Литвин, хлебнув из фляги лекарство от нервного расстройства, малость порозовел и пожаловался: мол; непросто было вести машины при таком некомплекте личного состава.
— Десяток механиков водителей вы с собой забрали, пришлось командиров машин за рычаги сажать. А том этот дракон налетел, я уж думал — повезет, если штрафбатом отделаюсь…
— Молодчина, хорошо справился, — Часов хлопнул капитана чуть пониже загривка. — Теперь тебе никакой Гудериан с Манштейном не страшны.
— Точно, — Литвин криво улыбнулся.
Подкатили заправщики и грузовики со снарядами. Общими стараниями личный состав залил под завязку соляркой внутренние и внешние баки, снарядные ящики перетащили в полугусеничных «американцев».
В разгар работы Часов заметил, что замполит полка подпрыгивает возле Мехлиса и что-то говорит, размачивая руками. Расстояние не позволяло слышать содержание бурного монолога, но сомнений не оставалось: ничего хорошего об однополчанах Гаврилей не скажет. Нехорошее предчувствие засосало под ложечкой. Наполнив котелок горячей массой из походной кухни, Часов подумал немного, подозвал начальника штаба и тихонько сказал:
— Возьми «скаут» и слетай на станцию, там в комендатуре телеграф имеется. Отобьешь сообщение в штаб армии. Дескать, по приказу такого-то полк отправляют туда-то.
— Полезное дело, — согласился Заремба.
Вернувшись через полчаса, он доложил, что задание выполнено.
В порту Анапы на побитых бомбами пирсах грузились сразу несколько частей, но комендантские подразделения, усиленные нарядами войск НКВД, поддерживали относительный порядок, направляя подходящие колонны к отведенным для них причалам. После часового примерно ожидания 87-й полк медленно пополз к пароходу «Ольга Громыко». Портовые краны расставили танки на палубе, и личный состав присоединился к команде парохода, помогая закрепить громоздкие машины. Поневоле возник вопрос о личности особы, чье имя было написано на борту и спасательных кругах.
