– Нет. Я хоть и слабая женщина, но кое-какой жизненный опыт имею. Не примите на свой счет, но приходилось сталкиваться..
Сделаем так. Приходите ко мне в гостиницу в любое удобное время, передайте конверт с условленной суммой портье, и пусть он мне позвонит в номер. Я спущусь, проверю, все ли правильно, после чего сообщу интересующие вас сведения.
– Напрасно вы все так усложняете, Елена Артуровна. Но пусть будет по-вашему. Я выезжаю прямо сейчас.
После звонка дежурной Елена неторопливо спустилась вниз.
Она его узнала сразу, хотя теперь господин Глан приоделся поприличнее, чем выглядел на бульваре. И пальто на нем было новое, с меховым шалевым воротником, и шапка-московка, и весь он источал респектабельность и усталое довольство.
Ну, богатый купец, заехавший по делу к остановившемуся здесь клиенту.
Грамотно замаскировался, чтобы не выделяться среди постояльцев этой привилегированной гостиницы.
А их в холле оказалось неожиданно много. Три человека у стойки дежурного ждали очереди на поселение, несколько мужчин и женщин пили кофе, пиво и более крепкие напитки за столиками небольшого уютного бара, два господина восточного облика на плохом русском языке выясняли у лифтера, имеются ли здесь девушки по вызову, еще человек пять толпились перед столом с табличкой «Регистрация участников», причем участников чего – не уточнялось.
В общем, было шумно и весело, царило оживление, которое отнюдь не часто происходило в скромной гостинице всего на полсотни номеров.
Елена не знала, кто из присутствующих является обычным постояльцем, кто осуществляет ее прикрытие, а кто составляет свиту господина коллекционера. Да ее это и не касалось, главное, при таком стечении народа не приходилось опасаться неожиданностей.
Она взяла у портье заклеенный плотный пакет, отошла в тень раскидистой пальмы, проверила содержимое. Все правильно, двадцать пятисотрублевых «Петров», чей дизайн почти не изменился за девяносто лет, только формат уменьшился вдвое.
– Положите, пожалуйста, в сейф. Я заберу его завтра, – распорядилась она, убедилась, что портье запер ячейку положенным образом, и только после этого подошла к Глану.
– Теперь все в порядке, Яков Мефодьевич. Можно и побеседовать, – она движением головы указала на свободный столик. – А вы, по сравнению с прошлым разом, недурно выглядите.
– Вам что-нибудь заказать? – Глан расстегнул пальто, повесил его и шапку на вешалку рядом со своим стулом.
– Спасибо, я и сама могу. Впрочем, пожалуйста, поухаживайте, двойной турецкий кофе и миндальный ликер.
Ей неожиданно понравилось то, чем она занимается. Совсем недавно нервничала, боялась всего на свете, а сейчас все чудесно изменилось. Дело не в том только, что она встретила Вадима, куда важнее было ощущение, что за спиной у нее теперь стоит мощная организация, которая и защитит, и поможет.
Ну и деньги тоже. В сейфе лежит очень неплохая сумма, не облагаемая налогами. С тем, что она получила раньше, этого хватит на пару лет безбедной жизни. К деньгам она всегда была неравнодушна, признавая правоту поговорки: «Деньги не приносят счастья, но успокаивают нервы». Она даже наскоро подсчитала, что если всю сумму положить в надежный банк под стандартные проценты, то даже они составят существенную прибавку к жалованью Владислава. А есть еще и другие, более выгодные способы вложения.
Глан щелкнул пальцами, мгновенно подскочивший гарсон (в барах их отчего-то принято было называть именно так. В трактире – половой, в ресторане – официант, в бир-халле – кельнер, а здесь – гарсон) принял заказ и через минуту уже обслужил.
Себе Глан заказал большую рюмку водки и бутерброд с семгой.
– Ну, поделитесь со мной своей радостью, милейшая Елена Артуровна. У нас, у стариков, своя радость, но ваша, конечно, не идет ни в какое сравнение. Признайтесь, ведь вы гораздо больше рады встрече с Вадимом Петровичем, чем мы – шансу получить предмет нашего вожделения.
Елена решила не спорить. В самом деле, отчего и нет? Эта версия объясняет все, и ее волнение, и возбужденный блеск глаз.
Одновременно Яков Мефодьевич показался ей очень похожим на дона Херардо. Может быть, все так и обстоит, как они говорят? Разве могут такие милые старики представлять собой членов всемирного преступного сообщества?
Да какая разница?
– Удивительно, конечно, что все именно так получилось, но разве есть какая-то связь? Если уж было суждено, так моя встреча с Вадимом никак не связана с вашими интересами. Я его искала, но не нашла, и вдруг..
– Не будем об этом спорить, ибо всякое следствие проистекает непременно от соответствующей причины. Короче, назовите мне его адрес, и мы расстанемся довольные друг другом.
– Вот адреса сказать не могу. Поскольку он мне его не назвал. – Елена исходила из варианта, что сопровождали их машину из Сходни люди Глана. – Не знаю, какие у него личные или служебные проблемы, но мы расстались в месте, которое я просто не смогу найти, ни на карте, ни на местности, поскольку машина вертелась по улицам и переулкам в совершенно незнакомом мне районе. Помню только, что вышел он у подъезда очень высокого дома, окруженного такими же, а вокруг были узкие, обсаженные деревьями аллеи. Зато мы договорились вновь встретиться завтра утром на сходненской же станции. И провести вместе весь следующий день. Я там снимаю дачу.
Глан резко помрачнел.
– Вы меня обманули. Вместо конкретного адреса..
– Скажите спасибо и на этом. Я что, должна была бежать за ним следом, чтобы проследить, где он живет? Возможно, с ревнивой женой? Ну уж.. Я вам выдаю место своего свидания за мизерную, в общем-то, сумму, учитывая масштабы ваших интересов. Что Ляхов явится на место свидания, я не сомневаюсь. Если же нет..
Она вообразила себе эту ситуацию и натуральным образом загрустила.
– Тогда мы вместе с вами вернемся сюда, и вы получите свой конверт в целости и сохранности.
Это был правильный шаг.
– Нет, что вы, Елена Артуровна. Ладно. Ждал двадцать лет, подожду и еще одну ночь, хотя она, признаюсь, будет беспокойной.
– Как и моя, – решила порезвиться Елена.
– Кстати, а вы сказали господину Ляхову о нашем к нему интересе?
– Вы уж меня, пожалуйста, дурой не считайте, Яков Мефодьевич.
Она посмотрела на него таким взглядом, что Глан смешался.
И действительно, вряд ли дамочка, столь заинтересованная в своем бывшем приятеле и страстно к тому же любящая деньги, решилась бы сказать при первой, неожиданной встрече после многих лет разлуки нечто вроде того: «А знаешь, милый, тут тобой сильно интересуются непонятные люди и платят мне, чтобы я тебя с ними свела, так вот, пожалуйста, я тебя так долго искала и наконец-то могу исполнить условия контракта».
