Анцелотис хмыкнул.
— Глянь с подветренной стороны. Будь я королем Эйлле или Седриком, я бы разместил свою ставку там.
Мелвас с уважением покосился на него.
— Вот и Эмрис Мёрддин так говорил.
— И имел на то основания. — Стирлинг ухмыльнулся, глядя, как поливает дождь пытавшихся поставить шатры саксов.
Мелвас недобро кивнул:
— Да, они продрогнут и промокнут до нитки, не пройдет и пары часов. И если я хоть что-то понимаю в устройстве лагерей, разводить костры для готовки им будет по меньшей мере не легче, чем нашим поварам.
Армия, которой приходится сражаться замерзшей и плохо накормленной, сражается вполсилы. Без возможности пополнить свои припасы в окрестных деревнях саксам придется ужать и без того скудный рацион. При мысли об этом Стирлинг холодно улыбнулся. Увидев достаточно, Анцелотис с Мелвасом приказали часовым докладывать обо всех приготовлениях саксов, а сами вернулись на подветренную сторону холма.
— Я думаю, они бросят основные силы на штурм с этого направления, — сказал Анцелотис Кадориусу. Тот кивнул.
— Мы тоже ожидаем этого. Я поставил своих солдат на левый фланг. — Он махнул рукой в направлении отрезка стены в нескольких сотнях футов от них. — И, Мелвас, я хочу, чтобы твои молодцы из Глестеннинга заняли позиции справа. Ты, Анцелотис, со своими сарматскими лучниками, как и уговаривались, станешь в центре. — Он кивнул в сторону размеченных шестов. — Остальных королей расставим по кругу. — Он нацарапал на земле приблизительную схему крепости и нагнулся над ней, защищая ее от дождя.
Имеющихся у них людей едва хватало, чтобы расставить их по протяженному периметру крепости, так что цепь защитников оказалась угрожающе редкой. Да и в резерве у них оставалось слишком мало людей, если не считать женщин и детей, — задержись Арториус на марше, и положение их станет отчаянным.
Ох не нравится мне все это, заметил Анцелотис Стирлингу. Чертовски не нравится.
Стирлинг тоже не испытывал особого восторга от сложившейся ситуации.
— Нам придется день и ночь следить за любыми их перемещениями, — произнес он вслух, обращаясь к Кадориусу. — И по ночам этим лучше заниматься подросткам: взгляд у них вострый, а воины пусть отдохнут. Стоит саксам перебросить силы на слабо укрепленный участок стен, и они ворвутся в крепость прежде, чем мы сообразим, что случилось. Особенно в темноте.
— В темноте? — недоверчиво переспросил Кадориус. Мелвас тоже не поверил своим ушам.
Даже Анцелотиса такое предположение застало врасплох.
Стирлинг предполагал, что сама идея ночной вылазки окажется неожиданной даже для королей, обладающих десятилетним опытом войны.
— Как вы думаете, — ухмыльнулся он, — зачем я просил у вас лучших бойцов и бечевку? Помните, что сказал Дельфийский оракул, а?
Мелвас озадаченно нахмурился, но Кадориус усмехнулся.
— Ох да. Славная была история. Помнится, отец читал мне ее по-гречески. Не помню, кто из историков записывал ее, но саму историю помню хорошо.
Мелвас переводил взгляд с Анцелотиса на Кадориуса и обратно.
— Я не слышал этого.
— Один греческий царь, — хихикнул король Думнонии, — заплатил чуть не целый корабль золота Дельфийскому оракулу, и тот пообещал ему, что он уничтожит великую империю. Уверившись в своей победе, он вернулся домой и пошел войной на Персию. А с наступлением осени и поры уборки урожая этот болван вернулся домой — видите ли, так тогда воевали: на время страды обе стороны прекращали войну и возвращались убрать урожай. Вот и он вернулся, а персы взяли и пришли за ним следом. Захватили его столицу и все поля с урожаем, а горе-короля заковали в цепи, чтобы тот на досуге горевал по империи, которую уничтожил. По своей собственной империи.
Стирлинг кивнул.
— Вот так персы навсегда поменяли правила ведения войны.
Мелвас медленно расплылся в улыбке.
— Что ж, пожалуй, ночная вылазка может оказаться для саксов таким же потрясением. Отличная идея, Анцелотис.
Анцелотис, на деле потрясенный предложением Стирлинга не меньше других, нашел в себе, однако, силы рассмеяться.
— Теперь видите?
Несколько часов саксы вели осадные работы, окружив всю крепость защитными валами и устроив по ее периметру склады оружия, по большей части копий и пик. Мечей у них было на удивление мало; правда, Стирлинг и раньше слышал, что им приходится покупать их у франков. Бритты следили за этими приготовлениями в зловещем молчании; на склонах раздавалась только немецкая речь. Один отряд врага поднялся на середину подветренного склона. Строители под охраной солдат несли с собой доски, бревна и инструменты.
— Что они, черт их возьми, задумали? — встревожился Мелвас. — Строить осадную машину?
— Не думаю, — нахмурился Анцелотис. — Может, платформу для нее?
— Не стоит ли нам помешать им? — Молодой король начинал нервничать от нетерпения. Хмуро следивший за копошившимися внизу саксами Кадориус покачал головой.
— Нет, Мелвас, мне кажется, нам стоит дать им построить, что они хотят. Чем слабее мы им кажемся поначалу, тем больше шансов, что их самоуверенность сыграет с ними злую шутку. Мы ведь ничего не теряем, ибо можем уничтожить это в любой угодный нам момент, да еще дюжиной разных способов.
Стирлинг покосился на костры, горевшие в ямах по всему периметру стен и защищенные от дождя навесами. Над ними дымились котлы с расплавленным жиром; защитникам пришлось заколоть множество свиней, чтобы получить такое количество сала.
Рядом с каждым таким костром стояла наготове катапульта по образцу тех, которыми пользовались римляне.
— Мы приготовили и греческий огонь, — сказал Кадориус, проследив направление взгляда Анцелотиса. — Нас научил этому Эмрис Мёрддин, а сам он узнал его секрет еще подростком, в Константинополе. Используя греческий огонь, мы можем сжечь что угодно, в сухую погоду и в дождь, — и я готов поспорить на что угодно, хоть на свою голову, что у саксов его нет.
Брови у Стирлинга удивленно поползли вверх. Состав «греческого огня» — зажигательной смеси, которой греческие галеры сожгли персидский флот, — был утерян тысячелетие с лишним. Впрочем, Стирлинга не слишком удивило то, что Эмрис Мёрддин среди сотен полезных секретов обладал еще и этим. Это навело его на другую, менее приятную мысль о том, куда мог деться друид: в Кэр-Бадоникус он не вернулся, а Ковианна Ним утверждала, что из Глестеннинг-Тора он уехал уже давно. Может, он поехал на север, навстречу Арториусу? Однако сейчас Анцелотису со Стирлингом не оставалось ничего другого, как отмахнуться от этих волнений и продолжить наблюдение за саксами.
