Помимо собственно регулярной армии, были сформированы части городской милиции, тоже регулярные, но не совсем армия. На них лежала рутина патрульно-постовой службы и поддержания порядка. Помимо этого, они являли собой штатные городские гарнизоны крепостей. Во всем княжестве их насчитывалось восемьсот сорок три человека. Не много, но пока больше не прокормить/снарядить, и так общий баланс в жесткий минус идет. Раз в неделю ребята выходили на стрельбище, где они осваивали выданные им луки, делая по сотне выстрелов. Раз в неделю в тренажерный зал и раз в неделю в спарринг залы. Вот и вся боевая подготовка, которую они получали. Криминалистика была не развита, точнее ее вообще не было, так что учиться ей не получалось. Учителей для письма, чтения, счета и прочего тоже на них не хватало, так что ребята занимались в классах по три часа в неделю. В общем, пока было плохо, но терпимо, так как раньше и этого не было. А вот с ополчением было плохо, совсем плохо. Без системных и регулярных занятий, эти люди оказались годны только для того, чтобы, стаптывающая их с веселым улюлюканьем тяжелая кавалерия противника дала время и возможность для маневра собственно армии. Всего их числилось восемь тысяч четыреста два человека. Во время проведенных в октябре 1208 года учений они были разбиты на роты, но не сведены в батальоны, то есть, в наличии имелось тридцать рот совершенно никчемного пушечного мяса, которое, не только стыдно выводить в бой, но бесполезно. Разве что против таких же смехотворных воинских формирований. И что с этим делать дальше было совершенно непонятно. Уровень их необученности был настолько катастрофичен, что как воинов их вообще не представлялось возможным использовать. Для них самих участие на данной роли в любом боевом столкновение было сродни самоубийству и они, в общем-то, это отлично понимали и сами. Хоть строительные батальоны, в самом деле, формируй из них. Жаль только генералов пока нет, и дачи строить некому, а то бы получилась натуральная, до боли знакомая идиллия из уже подзабытой Родины нашего героя.
Летом 1208 года Эрик столкнулся с новой, совершенно необычной проблемой. В связи с активным развитием металлургии и производства цемента возникла проблема с отходами в виде каменноугольного шлака. Его нужно было куда-то девать, так как потихоньку растущие горы мусора совершенно не радовали ни глаз, ни разум. Покопавшись в своей памяти, он вспомнил о зольной пыли, которая остается после сжигания измельченного каменного угля на электростанциях. Читал об этой проблеме как-то в журнале "Техника молодежи". Ведь с середины 20 века ее использовали в качестве весьма ощутимой по объему присадки к портландцементу при производстве бетона. Подобные воспоминания нужно было срочно проверять, разрабатывать и отрабатывать технологию. Для этих целей требовалось срочно налаживать нормальный и адекватный процесс научно-исследовательской деятельности и экспериментального производства в области химической промышленности и химии вообще. В процессе подготовки лаборатории появилась во весь рост одна, давно мелькавшая на горизонте проблема, а именно отсутствие производство стекла и продукции из него. Само собой, не в виде кривых и мутных поделок, что имели место в те времена, а на солидном уровне качества. Хотя просто прозрачную стеклянную посуду стандартных размеров. Объем был пока не критичен, так как в ближайшее время было крайне важно снарядить только лабораторию всевозможными склянками. Остальные потребители, в принципе, подождут. Поэтому, нанятые в Венеции пять итальянцев, организовав крохотную мастерскую, сразу приступили к экспериментам. К сентябрю, с горем пополам, был организован временный центр химических исследований, в котором трудилось двадцать семь человек, шестнадцать из которых были в прошлом алхимики, перехваченные в Европе, остальные – сотрудники, обученные письму в академическом центре. Писцы, помимо ведения текущей документации, занимались под руководством алхимиков, систематизацией и упорядочиванием тех знаний, что были доступны. Собственно систематизация – это громко сказано. В сущности, их работа сводилась к тому, что они занимались созданием индексированного и упорядоченного справочника по всем тем явлениям, материалам и технологиям, что были известны алхимикам. Справочник носил гордое название "Химия". Это нужно было для развития аналитического направления в химии, наравне с традиционным экспериментальным подходом. Собственно без упорядоченной системы знаний вообще анализом заниматься весьма затруднительно, тем более областей с обширным контекстом информации. Поэтому точно такими же работами занимались писцы на ряде объектов, что позволяло ожидать в ближайшие пару лет появления справочников "Медицина", "Анатомия", "Лекарственные растения", "Математика и Геометрия", "Физика" и "Горное дело". Последняя книга вмещала себя материалы не только по металлургии, но и вообще по всем работам, связанным с ископаемыми продуктами. В общем, работа пошла бурная, интенсивная и очень продуктивная, поэтому, уже в конце 1208 года в распоряжение промышленности поступило два весьма полезных материала. В частности амальгама с серебряным и медным наполнителем, а так же некое подобие природного цемента на основании смеси из негашеной извести и соды. Оба достижения были весьма и весьма полезны. Первое позволяло делать хорошие, качественные зеркала самых изощренных форм и размеров. В практическом плане это давало возможность производства относительно дешевых бытовых зеркал на экспорт и оптических приборов рефракторного типа для внутреннего применения, например, тех те подзорных труб. То есть, в экспортном плане просто золотое дно. А второе позволяло резко повысить выход строительных смесей и вообще – объемы, скорость и качество строительства. Само собой, качество строительства тоже. На основании природного цемента была подготовлена целая гамма так называемых геобетонов. Самыми ходовыми из них стали известняковый и гранитный, которые имели наполнитель, как не трудно догадаться, из природного известняка и гранита. Минус подобного строительного материала оказался неприятным, но вполне терпимым, он не затвердевал в условиях сырости, то есть, его нельзя было использовать для бетонирования подводных и слишком сырых участков. Но для этих целей был обычный бетон, высвободившиеся с обычных строек, объемы которого, можно было перенаправить на строительство нормального порта в Боспоре и крепость в проливе. В связи с разработкой новой смеси в декабре 1208 – феврале 1209 строительная мануфактура подверглась серьезному расширению, в первую очередь, за счет людей, прибывших в уплату доспехов. Количество рабочих дошло до тысячи человек. Производство разделили на два управления. Первое предназначалось для изготовления готовых строительных блоков из бетона и геобетона, которые шли на строительство домов и хозяйственных построек. Там же проводили эксперименты с армированными блоками в качестве балок перекрытий. Второе управление было по своей площади в три раза больше всей остальной мануфактуры – оно занималось весьма масштабным производством цемента и геоцемента, а так же смесями на их основе. Известняковая смесь шла уже в конце января в объемах 50 тонн в сутки на возведение фортификационных сооружений общего назначения и обширное административное строительство, например, таких сооружений как Академия, Государственная Библиотека и прочее. А гранитная смесь, в объемах 2 тонны в сутки уходила на строительство цитадели в столице. В процессе развертывания массового бетонного строительства шло освоение технологии полигональной кладки путем отливки блоков на месте по индивидуальным опалубкам. Попытки строительства подобным образом из натуральных камней привели к крайне неадекватному сокращению темпов – за год, силами двадцати опытных строителей, при использовании достаточно качественных стальных инструментов было подогнано должным образом всего 15 камней небольшого размера. Это неудовлетворительный результат, ибо при таком подходе цитадель будут строить несколько столетий.
