Рудольф занял положение фактического заместителя Эрика во время его отсутствия, как в военных делах, так и в общем управлении. А в его присутствии – правой рукой, которой можно было доверять довольно сложные задания. Хотя сам он тяготел, конечно, к военному делу, так как был прирожденным офицером. Лучшего кандидата на роль командующего подобрать было трудно, однако, он был совершенно не образован. Для командира уровня батальона это хоть и плохо, но терпимо, но так как численность войск стала расти и на горизонте замаячила необходимость через несколько лет разворачивать полк, а то и два, то нужно было готовить из него компетентного кадра. Собственно весь 1208 год князь этим и занимались, даже более того. Полк, в будущем, будет насчитывать до 5-6 тысяч человек. А это серьезные объемы снабжения, так как 6 тысяч бойцов в сутки съедают не меньше 18 тонн продовольствия, это не считая лошадей, которые кушают в таких количествах не меньше 42 тонн овса в сутки. Логистика и снабжение становились все более критичными вещами, настолько критичными, что становилось очень реально потерять хорошо обученных и очень дорогих воинов, только потому, что им не нашлось продовольствия. То есть, полку нужен штаб, который будет заниматься не только управлением и аналитикой, но и вопросами снабжения, так как боеприпасы и продовольствие становились краеугольным камнем боеспособности подразделения. Для этого нужно готовить компетентную команду для Рудольфа. Для штаба полка было нужно подготовить, по меньшей мере, шесть офицеров-специалистов: картографа, инженера, разведчика, контрразведчика, хозяйственника и медика. В общем, работа предстояла весьма серьезная, особенно учитывая отсутствие не только традиций подобного рода, но и собственно личного опыта у нашего героя. Приходилось импровизировать и заниматься всевозможными курьезами да мелочами. Из-за чего дело хоть и шло, но очень медленно. В частности в ноябре 1208 кандидаты в офицеры картографы были отправлены в экспедицию по северной части Мерного и всему Азовскому морю с целью составления подробных карт. И им практика и польза в будущем.
Сын Рудольфа Георг пошел по стопам отца и развивался как весьма неплохим боевым офицером. Собственно он был единственным бойцом старой закалки, который остался в артиллерийской роте, которую и возглавил. Помимо некоторого честолюбия, которое было необходимым условием для занятия поста командира, у него был природный талант к артиллерии, он буквально чувствовал всем своим нутром законы баллистики. После года притирки, он, все же, нашел общий язык, с уже беременной Райхан, получившей в крещении имя Луиза, которая к 1208 не только смирилась со своим положением, но и потихоньку стала втягиваться в дела. В частности, она стала играть не последнюю роль в городской больнице, проявив явный талант к медицине. Это было замечено князем и не только одобрено, но поддержано – ее стали обучать, причем не только чтению, письму, счету и языкам, но и уделять большое внимание трактатам по медицине, не только старинным, но и купленным у китайских торговцев. Собственно она, наряду с проявившим себя корейцем Ли Гу, который в начале 1201 года был освобожден во время разгрома одного из торговых караванов под Эдессой, фактически руководила делами Боспорской больницы, став, к концу 1208 года, его ассистентом, помощником и сподвижником.
Остронег, будучи уже далеко не молодым, потихоньку ушел с поприща военного дела. Собственно последняя битва, в которой он участвовал, было сражение при Сугдее в 1202 году, где он проявил героизм на грани самопожертвования, чуть ли не апоптоз, после чего сломался. Он же был, в сущности, не воином, а простым человеком, которого сильно побила жизнь. Его семья была разрушена, отчего вся его душа сделалась покрытой незаживающими ранами. Но он смог найти отдушину – это были брошенные, одинокие дети. Когда Эрик в 1204 году предложил ему отправиться в земли Киевского княжества, дабы собирать малых сирот и вывозить их на воспитание в Боспор, он просто весь преобразился. Можно сказать, что сироты в него просто вдохнули новую жизнь. Причем эта любовь была обоюдной – ребятня видела то, как буквально лучились, добром и нежностью глаза этого, в общем-то, сурового человека, когда он смотрел на них, а потому тянулись к нему. Такие дела нельзя было оставлять без поддержки, а потому, Остронег стал куратором всего проекта по воспитанию новых граждан из числа сирот. Там очень быстро наступила идиллия, так как он стал практически папой для этих сирот. Конечно, с одной стороны это не самый разумный ход, так как он в сложившихся обстоятельствах уже не мог быть с ребятами достаточно строгим, но с другой стороны это и не требовалось, ибо он для них стал непререкаемым авторитетом. В 1207 году он вернулся из восточнославянских земель, где его пути коснулись не только Киева, но и ряда других городов. После чего, он поступил в подчинение Морриган и стал чем-то вроде ректора сети интернатов, что разворачивалась на территории княжества.
Антонио, бывший пират и разбойник, сохранил свою страсть к морским делам, а потому возглавлял все морские силы государства и увлеченно работал в тесном сотрудничестве с Эриком над проектом принципиально нового для этого времени корабля. За основу нового судна, предназначенного для дальних плаваний и крейсерских операций, была взята двухмачтовая гафельная шхуна начала 19 века. Само собой, Антонио о ней ничего не знал и был просто вдохновлен эскизами Эрика. С конца 1207 года он увлечено работал над созданием нового корабля. Сложность заключалась в том, что практически все узлы были новы и необычны для него. Рулевое управление со штурвалом, передающим усилия через понижающую передачу, новая схема парусного вооружения и много другого. Хотя ключевой задачей, конечно, стало создание легкого и прочного корпуса и такелажа. Особенно проблемы были с последним, так как основные ограничения по энерговооруженности как раз и упирались в крепость такелажа, то есть, способность его выдержать нужное давление ветра. Нужны были легкие и прочные канаты, блоки, качественные латунные гвозди, болты, скобы, качественная древесина и масса всевозможных вещей. Практически все металлические крепления шли из латуни, что было очень дорого, но необходимо. Технологических проблем была великая масса, но дело шло и шло неплохо. Весной 1209 года он собирался проводить ходовые испытания нового судна и, если они пройдут успешно, закладывать серию систершипов. Проектные данные корабля были достаточно скромны, однако, скоростные, по меркам современных кораблей, были впечатляющие – крейсерская скорость при штатной нагрузке в 200 тонн должна достигнуть 12 узлов, а при ходе порожняком все 14. Но раньше ходовых испытаний это все не более чем фантазия. Из собственно вооружения новый корабль должен был нести четыре тенсионные баллисты, аналогичные тем, что стоят на вооружение артиллерийской роты. Расположены они попарно на баке и на корме, так что на любом курсе всегда могли вести обстрел не менее чем из двух орудий. Единственным серьезным отличием был станок, который серьезно преобразился. Теперь он представлял собой круговую платформу, позволяющую наводить баллисту в пределах широких пределах.
