— Ой, здравствуйте, Андрей Юрьевич, — сказала, оглянувшаяся на звук, секретарша. — С приездом и музыкальными наградами вас.
— Спасибо, — ответил я и достал из сумки английский косметический набор и духи, которые стали моими дежурными подарками для женщин. — Вот вам презент из Лондона.
— Спасибо за подарок и внимание. Какие будут распоряжения?
— Я час назад разговаривал с Андроповым и он сказал, что вам можно доверять.
— Спасибо Юрию Владимировичу за столь лестный отзыв обо мне. Что-то случилось?
— Читайте внимательно. Это теперь касается непосредственно и вас.
По мере прочтения моего мандата, глаза Валерии Сергеевны становились всё шире, а потом она спросила:
— А что с Михаилом Андреевичем?
— Сердечный приступ, — ответил я, забирая назад свой мандат. — Он в больнице и, видимо, надолго. Так врачи говорят.
Врать я научился хорошо, поэтому всё, что я говорил сейчас, было похоже на чистую правду.
— Теперь вы идёте на повышение вместе со мной, — обрадовал я Валерию Сергеевну, которая считала, как и вся армия секретарш, самым замечательным начальником того, кто очень редко появлялся на работе. — Мы сейчас поднимемся в кабинет товарища Суслова и вы начнёте принимать дела у его секретаря. И сразу вызовите ко мне его заместителей. У него их сколько?
— Семь человек, — ответила она и, увидев моё удивление, сразу поняла, что сегодня количество секретарей может основательно уменьшиться.
— Понятно. Начнёте вызывать сразу, как только разберётесь с его секретарём.
Мы поднялись в приёмную Суслова и я вошёл туда без стука. Теперь я здесь хозяин. Секретарь, сидящий за столом, по моему сосредоточенному выражению сразу понял, что власть переменилась и пришёл новый шеф в моём лице. За мной шла Валерия Сергеевна, тоже гордая и уверенная в своём новом статусе.
— Андрей Юрьевич, — попытался удержать последнюю линию обороны секретарь, — Михаил Андреевич сейчас у Леонида Ильича.
— Я сам только что оттуда, — ответил я и протянул бумагу, подписанную Брежневым. — Я теперь являюсь исполняющим его обязанности на время его болезни.
— А что с лучилось с Михаилом Андреевичем?
— Сердце. Его отвезли в «Кремлёвку». Попрошу ввести в курс дела Валерию Сергеевну. Теперь она здесь будет работать. Вы пока переводитесь в хозяйственное управление. Валерия Сергеевна, предупредите всех заместителей товарища Суслова, что через пятнадцать минут я их жду у себя.
— Хорошо, Андрей Юрьевич.
После этого я зашёл в кабинет Михаила Андреевича и первым делом выключил все электрические обогреватели и открыл настежь окна. В этом жарком и сухом воздухе африканской пустыни можно было задохнуться. Пока у меня было время, я позвонил Ситникову. Он был на месте и удивился моему звонку.
— Ты решил, всё-таки, сегодня заехать? — спросил он.
— Нет, — ответил я. — Я только что от Брежнева. Суслову стало плохо и он находится в критическом состоянии. Вместо него Леонид Ильич, временно, назначил меня и сделал секретарём ЦК.
— Вот это да. Но я, почему-то, этому не удивлён. Всё к этому и шло. Только я думал, что это будет где-то через год.
— В связи со срочностью, Брежнев дал добро на формирование новой команды. Полномочия у меня самые широкие. Я уже озвучил вашу кандидатуру на должность моего заместителя и Брежнев с Андроповым её утвердили. Вопросы есть?
— Вопросов много. Но главный — это здоровье. Мне будет тяжело справляться с новой должностью.
— Здоровье я вам подправлю. Будете бегать, как молодой.
— О тебе разные слухи по ведомству ходят, поэтому я кое о чём догадывался. Тогда я согласен. Чем я буду заниматься?
— Самым ответственным направлением — идеологией.
— Не ожидал. Но с тебя тогда здоровье.
— Без проблем. «Моё слово крепче гороху», — процитировал я Царя-гороха из мультфильма «Фока — на все руки дока».
— Когда приступать?
— Желательно в течение тридцати минут прибыть на Старую площадь. Я тут буду устраивать «раздачу слонов».
— Понял. Полностью одобряю твою оперативность. Тогда выезжаю.
Ну вот, первый заместитель у меня уже есть. За то, что я его излечу от всех болезней, он будет работать не за страх, а за совесть. Да, и встречу с Маргарет придётся перенести в мой новый кабинет, только надо будет привести его в божеский вид. Главное, убрать этот безобразный шкаф с цитатами Маркса и Ленина. И ещё надо решить, кого дополнительно в свои заместители назначить. Ведь короля играет свита, а своей командой я ещё обзавестись не успел. Я бы Вольфсона взял, но его Андропов, точно, не одобрит. Да и в Центре он мне нужен.
О, Людмилу Николаевну я на образование поставлю. Прямо сейчас ей и позвоню. Заодно спрошу, как она переговорила со строителями. Димка должен был её предупредить о предстоящем звонке. Мне опять повезло, она была на месте.
— Здравствуйте, Людмила Николаевна, — поприветствовал я завуча моей школы. — Это лучший ученик 865-й школы звонит.
— Здравствуй, Андрей, — ответила она радостно. — Всегда приятно видеть, как твоего ученика показывают по телевизору, да ещё с кучей наград.
— Спасибо. Как дела в школе имени меня?
— Звонили сегодня от тебя. Спасибо, что пробил стройку. Договорились, что до конца июля полностью сдадут новый корпус. Только есть сомнения, что они будут работать быстро. Придётся их тебе часто подгонять.
— А вы не хотите их сами торопить со строительством?
— Это как?
— Я с сегодняшнего дня замещаю товарища Суслова и мне нужен человек, который бы хорошо разбирался в образовании. Моим замом в ЦК пойдёте?
В трубке повисла пауза. Ну да, умею я людей огорошить.
— Неожиданное предложение, — ответила, подумав, Людмила Николаевна. — А подумать можно?
— Товарищ Брежнев торопит. Поэтому можно, но недолго.
— Тогда я, в принципе «за», только мне надо предупредить Василия Васильевича.
— Персональная машина у вас будет, это я вам обещаю.
— Умеешь ты уговаривать. Только мне надо будет время, чтобы вникнуть в дела.
— Даю три дня. Больше не могу. Пятнадцатого июня мы улетаем в Америку, так что будете справляться без меня. Тогда завтра в девять жду вас на Старой площади. Пропуск вам закажет секретарь. И продиктуйте адрес, куда прислать машину.
Я записал на листочке координаты и только сейчас узнал, что Людмила Николаевна ездила на работу в школу с другого конца Москвы. Ну, теперь ей будет намного проще добираться до нового места.
Мне ещё был нужен один свой заместитель по культуре. И я позвонил Краснову. Того на месте не оказалось, но я оставил его секретарше свой новый прямой телефонный номер.
Ко мне зашла Валерия Сергеевна и сообщила, что заместители собрались.
— Впускайте, — дал я команду своей секретарше, которая чувствовала теперь себя очень важной, кем она, с сегодняшнего дня, на самом деле и являлась.
Вошли семеро мужчин предпенсионного возраста.
— Присаживайтесь, — сказал я и приглашающим жестом руки указал им выбирать себе место.
Из этой семёрки заместителей Суслова я знал только Александра Александровича. Он был начальником хозяйственного управления ЦК и очень помог мне и моему Центру с автотранспортом, мебелью и всеми остальными очень нужными в хозяйстве вещами. Он один подошёл ко мне и мы поздоровались с ним, как старые друзья. Все остальные посмотрели на него с завистью. Потому, что понимали, что, скорее всего, лишатся своих тёплых и насиженных мест. Я и не знал, что Сан Саныч является заместителем Суслова. Значит, он точно останется на своём месте. Он и сел справа от меня, поближе к моему начальственному столу.
— Меня вы все знаете, — продолжил я обращаться к, занявшим свои места, пришедшим. — Кто-то видел по телевизору, кто-то слышал по радио или уже встречал в этом здании. Я только что вернулся от Леонида Ильича, где товарищу Суслову стало плохо с сердцем. Врачи говорят, что ситуация очень тяжелая и Михаил Андреевич вернуться к исполнению своих обязанностей вряд ли сможет. Поэтому товарищ Брежнев поручил мне временно исполнять его обязанности.
