Вместе мы набросали эскиз моего герба, договорились о его цветах и даже девизе, что будет на нем начертан. Все остальное он должен был сделать сам и переслать после утверждения Великим герцогом именно по этому адресу. Тогда я смогу нанести свой герб на все предметы по желанию, а также пользовать одежду и остальное в моих родовых цветах. Придумать свой герб стоило мне многих усилий, а затем я просто передрал его с эмблемы Ферарри — черная вздыбленная лошадка на золотистом фоне.
Наверное, на эту мысль меня натолкнула моя фибула, где была изображена черная лошадь, да и цвета соответствовали цветам герцогства Эйсен-Гермсайдр, к которому я теперь имел отношение. Разве что третьим цветом я выбрал алый.
А вот с девизом особых проблем не случилось, почему-то мне в голову сразу пришел один из уже существовавших, пусть и в моем мире. Род этот когда-то пересекся, а сам я не имел к нему никакого отношения, но смысл девиза мне подходил как нельзя больше.
"Fieri praestat, guam nasci" — так это было на латыни, что в переводе означало:
"Лучше быть пожалованным, чем родиться".
При нашем расставании Милана дала мне несколько адресов, по которым я мог бы ее найти, или, по крайней мере, узнать, где она находится в данный момент, которые я тщательно записал. Один их таких адресов находился в столице.
Этим столичным адресом оказался дом графа Толньера, находящегося с Эврарнами в близком родстве. Сказать по правде, не очень-то я и волновался, входя в его дом. Слишком мала была вероятность того, что Милана окажется в нем. Так оно и оказалось.
Самого графа дома не было, но это меня нисколько не расстроило. Один из его слуг поведал, что и хозяин дома и Милана находятся сейчас в Веленте. Милана действительно была здесь совсем недавно, еще и трех недель не прошло. И еще добавил, что мне следует поторопиться, чтобы застать ее в Веленте, поскольку в самом скором времени они отправятся в Сверендер.
То, что слуга знает так много, меня не удивило. Зачастую они больше хозяев знают. А вот поторопиться действительно следует. Если до Велента всего несколько дней пути, то в Сверендер дорога будет измеряться уже неделями.
На следующее же утро после того, как все утряслось с векселями, я, все также в компании Тибора и Крижона, отправился в путь.
Первые два дня все было нормально, но на исходе третьего выяснилось, что их лошади не смогут выдержать темп, заданный мною. Захромала кобыла Крижона, и остаток пути в тот день мы плелись уже шагом. Да и конь Тибора тоже выглядел весьма утомленным дорогой.
Я оставил их обоих на постоялом дворе, где мы остановились на ночь.
Не беда, до Велента оставалось немного, всего лишь пару дней пути. Жаль, конечно, что парней пришлось оставить, с ними бы я смотрелся солиднее, но взамен я значительно выигрывал в скорости.
Мой Ворон шел не напрягаясь, и мне все время приходилось сдерживать его ход. Слышал я об одном зверском способе забоя коней на мясо. Бедняг привязывают к столбу и кнутами заставляют бегать по кругу, бегать до тех пор, пока лошадь не падет. Мясо, как мне говорили, становится мягче и из него пропадает привкус конского пота. Так вот, если бы эти изуверы привязали к такому столбу моего Ворона, то они скорей умерли бы от старости, чем мой красавец запыхался.
В Велент я попал уже вечером, когда звезды почти в полном составе заняли свои места на небосводе. И мне стоило немалых сил, чтобы дождаться утра.
К дому герцога Кейтского я подходил уже с затаенным волнением. Конечно, Милана могла быть и в его загородном доме, том самом, что так походил на замок, и где мы расстались. Но мне почему-то казалось, что она непременно окажется здесь.
Мне даже послышался ее голос, когда я дожидался в гостевой зале. В залу меня проводил один из двух слуг в парадной ливрее, стоявших у входа в дом. Так вот откуда пошли швейцары, подумал тогда я. Наверное, нужно быть очень богатым человеком, чтобы поставить людей у входа, единственной заботой которых было бы стоять и открывать дверь. А ведь им еще и смена нужна.
Ждать мне пришлось недолго, не больше пары минут. Вышел человек, одетый в ливрею цветов герба герцога и сообщил, что леди Миланы в доме нет, как нет ее и городе. Графиня несколько дней назад убыла с мужем в Сверендер.
Сначала я даже не понял, о ком идет речь. Какой муж, о чем ты? Наверное, в этом доме есть еще кто-то, кто также зовется Миланой.
В ответ на мое удивленное лицо все тот же человек сообщил, что леди Милана вышла замуж еще две недели назад и сейчас на пути к дому своего супруга. Вернее, оба супруга движутся к своему дому. Свадьба состоялась здесь, в Веленте, по просьбе ее дяди, хозяина дома герцога Кейтского.
Плохо помню, как я вышел из этого дома. Две недели, я не успел всего лишь на две недели, долбила голову одна и та же мысль. На каких-то две недели.
Через открытые по случаю жаркого дня окна корчмы, в которой я уселся, доносился шум города. Звонкие голоса мальчишек, цоканье подков по мостовой, призывы продавца-лоточника покупать горячие пирожки, следом прошел водонос, позвякивая колокольчиком. Две девицы, весело что-то обсуждающие…
Всего две недели…
Почему две недели? Две недели назад была свадьба. Не могли же они познакомиться и жениться в один день. Так не бывает. Значит, все произошло еще раньше. Два месяца, три месяца, четыре месяца назад. Я ведь почти уложился в срок, который назначил самому себе — полгода. И задержался всего лишь на те самые две недели.
Мог бы я приехать раньше? Конечно, мог.
Если бы сразу бросил Горднера и отправился сюда прямо из Эйсенского герцогства. И что бы это дало, прибудь я на пару месяцев раньше? Посмотри правде в глаза, Артуа, и ответь честно: да ничего. Потому что это не тот срок, за который можно забыть человека. Конечно, если любишь его. Значит, не было никаких чувств с ее стороны, а было так, наваждение.
И что мне теперь делать? Мне и шпага то нужна была только для того, чтобы мы могли быть вместе. Все пройдет, время лечит. Вот только от этого знания на душе ничуть не легче.
Как мне жить дальше и зачем? Нет, я не собираюсь расстаться с жизнью из-за несчастной любви, слишком уж это глупо. Вот только к чему теперь стремиться?
Богатство, слава, власть? Все это нужно лишь для того, чтобы бросить к ногам любимой женщины и сказать при этом: все это для тебя, любимая.
Что-то быстро вечер наступил, и потребовалось на это так мало бутылок с вином. Сколько их тут, передо мной, четыре, пять?
Власть. Нужна тебе власть, заведи пару собак и ты почувствуешь, что такое абсолютная власть и обожание. И горячая любовь. Тебе будут заглядывать в глаза, ловить каждый твой жест и стараться предугадать желание. И нужно будет всего лишь любить этих существ, и даже говорить об этом не надо, они и так поймут. И бросятся умирать за тебя, совсем ничего не требуя взамен.
