Дав обещание посетить меня в моем новом доме и ущипнув за мои последние слова, Янианне вдруг захотелось подарить мне что-нибудь на новоселье. Пару минут поразмышляв, она спросила у меня, чтобы мне хотелось получить от нее в подарок.
Картину, ни секунды не сомневаясь, ответил я.
— Картину? — похоже, что такая просьба ее немного удивило — Какую картину, тебе что-нибудь понравилось или любую, на мой вкус? -
— Любую, на твой вкус, но с одним единственным условием — я хочу, чтобы это была твоя картина, то есть написанная тобой. —
Девушка на миг застыла лицом, затем сказала с новым выражением.
— Так, Артуа, признавайся, откуда тебе стало известно, что…. Ты не можешь знать и все равно….- было отчетливо заметно, что Янианна волнуется.
— Пожалуйста, успокойся, мне никто ничего не говорил. Просто я однажды заметил маленькое пятнышко краски между твоих пальцев, и еще вот это… — с этими словами я вынул из внутреннего кармана ее первое письмо ко мне, с изображением зеленых существ, сидящих на лавочке и любующихся звездами.
Янианна мгновение о чем-то подумала, затем спросила.
— Артуа, ведь ты не будешь смеяться, честное слово? -
Господи, да чего ты так волнуешься, в моем мире это называется хобби, и, еще говорят, что счастье, когда хобби становится основной твоей работой. Но это дома, а здесь все другое, здесь нет ни женщин поэтесс, ни музыкантов, ни тем более художниц. Да и там, если я буду вспоминать имя хотя бы одной из художниц, у меня ничего не получится, как не старайся. Вероятно, они есть, но таких, чтобы известных, чтобы на слуху, нет, мне не вспомнить.
Яна продолжала пытливо смотреть мне в глаза. Наверное, это трудно — тщательно скрывать от всех то, что наиболее тобой любимо, а если человек, не совсем тебе безразличный еще и посмеется над этим….
Я обнял девушку и заговорил, стараясь, чтобы звучало это как можно убедительнее.
— Янианна, ты обязательно должна мне показать свои работы. Я их еще не видел, но уже сейчас уверен, что они великолепны, потому что все связанное с тобой именно такое. —
Она помедлила еще миг, затем решительно позвала за собой.
Мы остановились перед неприметной дверью, Яна извлекла ключ из-под небольшой статуэтки, стоявшей на постаменте в нише, открыла им дверь и пропустила меня внутрь.
Так, наверное, и должна выглядеть студия художника, вернее художницы — большая светлая комната, насквозь пропитанная запахом краски и еще чем-то не очень знакомым, множество полотен, оконченных, недописанных и едва начатых. Баночки с красками, кисти всех возможных форм и размеров, пустые подрамники и еще много всего такого, что невозможно встретить в любом другом месте. Девушка торопливо прикрыла незаконченный мужской портрет, показавшийся мне неуловимо чем-то знакомым, и застыла в ожидании моей реакции.
Однажды мне довелось побывать на выставке картин Рерихов, отца и сына. Из меня отвратительный ценитель и знаток живописи, но, рассматривая картины отца, Николая Рериха, я чувствовал энергетику, чувствовал, честное слово. А вот с работами Святослава было совсем иначе, хотя манера исполнения у них, на мой взгляд, совершенна одинакова. Отсутствие полутонов, тематика, еще что-то, одинаково все, но энергетика…. Не знаю, существует ли она на самом деле, но ведь в музыке мы ее явно ощущаем….
В картинах Яны она была, и я ее чувствовал, как чувствовал ее эмоции, передаваемые ею через полотна. Вот здесь с картины чувствовалась легкая печаль по уходящему дню, с картины, изображавшей портрет ее отца, исходила горечь утраты…
Поцеловав кончики ее пальцев, тех самых что держали кисть, написавшие эти картины, я, нисколько не кривя душой, сказал.
— Они великолепны, Яна, и не потому что это твои картины, я сказал бы тоже самое любому другому человеку, написавшему их. —
Девушка обрадовалась искренне, как радуются дети долгожданному подарку.
— Артуа, тебе действительно понравилось моя мазня? -
— Не говори так о них, они заслуживают совсем другого отношения. —
— А что бы тебе хотелось получить из них? -
Ну, конечно же, вот эту картину, на которой изображено окно с видневшемся через него садом, тем самым садом, что видно из окна этой комнаты.
Когда Яна поинтересовалась, почему именно эту, мне пришлось, преодолев смущение признаться, что на ней изображено место, с которого я смотрел на ее окна, когда забрался в сад после первого нашего свидания, в надежде хоть на миг увидеть ее.
— Ты был в моем саду, ты не обманываешь? -
Нет, помотал я головой, я просидел там долго. Потом прибежал Бобс и уселся рядом.
— Его не могло там быть, Артуа —
— Ну как не могло, я еще сказал ему, что, если нам очень повезет, мы сможем увидеть хотя бы на миг, самую красивую девушку на свете. —
— А он что? -
— А он только зевнул. Тогда я обиделся и сказал, что у самой красивой девушке на свете вовсе не обязательно должны быть густая черная шерсть и длинный пушистый хвост. Тогда он лизнул меня в щеку и убежал. —
— Артуа, там не должно было быть Бобса, его там просто не могло быть. —
— Как не могло быть, наверное, он опять сорвался с привязи и убежал. —
— Собаку увезли на следующий день, это совершенно точно. Получается, либо ты меня обманываешь, либо…. Скажи, Артуа, Бобс не показался тебе странным? -
— Нет, он был точно такой же, как и тогда, когда он выскочил на аллею. Разве что он стал чуть больше или это мне действительно показалось. —
Яна пристально посмотрела мне в глаза, но я не стал отводить взгляда, я действительно был в саду в ту ночь и ко мне действительно подбегал Бобс.
Конечно же, Янианну я встретил не в одном ордене и со шпагой. Яна и в самом деле была одета в темное платье, которое, кстати, очень ей шло, и в шляпке с темной вуалью. Конспираторша из нее еще та, невозможно спрятать манеру держать себя и блеск многочисленных бриллиантов, но у девушки появилась новая игра, и я, как мог, подыграл ей в этом, заявив, что она очень удачно замаскировалась.
На мою попытку обнять ее, Яна ответила мне взглядом, в котором ясно читалось — барон, я заранее Вас уведомила, никаких фривольностей. Как скажешь солнышко, как скажешь, мне радостно и просто смотреть на тебя. Вообще я очень волновался, что-то она скажет о моем жилище, с детства окруженная роскошью. Мой дом еще обживался мною, и в нем многого не хватало из того, что я хотел бы видеть.
Мы шли по коридору и, время от времени, Янианна останавливалась перед очередной дверью, а это что? Здесь будет библиотека, вернее она уже есть, но книг еще очень мало. Собирание книг это такое занятие, которому можно посвятить всю жизнь. Мы заходили в библиотеку, Яна рассматривал книги, проходила между еще практически пустых стеллажей, а мне так хотелось прижать ее к себе и целовать….
