Если честно, я именно так и ощущал происходящее. Значит, где-то была ещё наша власть — именно наша, а не та, что до войны. И — не знаю, врал нам для успокоения молодой подполковник, или правду говорил — дела обстояли у нас не так уж плохо. С едой, кстати, тоже было нормально. Оказывается, охотиться нужно просто уметь.
— Значит, заночуете и дальше? — наш командир оглядел всех присутствующих. Офицер кивнул:
— Да, к остальным.
— Старший мой проводит, — Михаил Тимофеевич поманил рукой: — Никитка, понял?
— Понял, — кивнул тот.
— Связи с другими у нас нет, ну да найдёте… — продолжал бывший лесник.
— Не только найти надо, но и встречу организовать, — подполковник вздохнул. — У нас связь с четырьмя отрядами, ваш вот пятым будет. А всего их тут не меньше десятка, и все работают, как бог на душу положит…
— Ну не так уж плохо работаем, — подал кто-то голос.
— Не так уж, — согласился подполковник. — Но лучше — вместе. Вот например у вас кто знает, что из Подмосковья мелкими группами идёт целая наша бригада? Никто. Они придут, а вы их, чего доброго, в пулемёты… Как меня с ходу.
Вокруг посмеялись. Вовка, сидевший у моих ног, поднял голову и шёпотом спросил:
7.
— Серый, а это наш, да?
— Наш, наш, — я потрепал его по волосам. Вовка приткнулся к моему колену и во все глаза продолжал смотреть на подполковника.
— Может, ещё кого возьмёте? — предложил Михаил Тимофеевич. Офицер покачал головой:
— Нет… Ведь ваш сын лес хорошо знает? Ну и всё.
— Товарищ подполковник, — подал голос капитан Логинов, — нас тут двое вертолётчиков. Мы не отказываемся… вы не подумайте… но мы же летуны. Может, как-то можно нам… туда, где есть на чём летать?
— Скоро и здесь будет, — ответил подполковник. — Не волнуйтесь. Это точно…
…Разошлись уже заполночь, и сильно. Я вышел проветриться; около сарая под навесом Светка разбирала трофейные консервы, Санька сидел рядом и помогал. Они о чём-то тихо разговаривали, по временам касаясь — мимолётно так, красиво и естественно — рук друг друга, и я пошёл подальше, к речке, над которой ползал туман. Постоял, глядя на воду. Настроение было пустенькое, даже спать не хотелось. А хотелось, чтобы завтра можно было купить мороженое.
Вот чтобы можно было пойти и купить его.
* * *
Телега подъехала к КПП на окраине села рано утром, часов в шесть, оповестив о своём приближении таким разноголосым дребезжанием, что пятеро солдат-нигерийцев и даже командовавший ими американский сержант-негр (на своих братьев по цвету кожи смотревший хуже чем на помоечных крыс) завозились, готовясь к отражению атаки бронетехники противника. Только сельский участковый, не просыхавший и не менявшийся со времён Брежнева, отнёсся к жутким звукам равнодушно. И оказался прав. Из-за перепутанных туманными нитями кустов выплыла самая обычная телега, запряжённая унылым монстром цвета старого помёта. На облучке сидел тощий дед с длинными усами, в "кузове" по обе стороны от копны сена устроились двое мужиков, два пацана по 13–14 лет и девчонка лет 8–9. Дед был из соседнего села, участковый его знал.
Сооружение остановилось. Дед стал искать карточку-пропуск. Один из негров, подойдя к телеге, сказал девчонке, кладя руку на её колено:
— Девтчка, хочиеш конфэту?
— Ага, — хихикнула та, спрыгивая с телеги. На шею повернувшемуся за ней негру, один из мужиков со скучным лицом накинул удавку. Нигериец заколотил ногами. Второй мужик бросил в КПП одну за другой две РГД.
— Гыть! — сказал дед, выщёлкивая из рукава в переносицу сержанту-американцу гирьку на ремне. Мальчишка, сидевший ближе к передку, так отоварил ногой в горло подошедшего с этой стороны солдата, что тот молча рухнул под колёса. Второй парень, выдернув из сена автомат, успокоил последнего оставшегося в живых нигерийца.
— Всё? — поинтересовался дед. — Едем?
— Едем, — сказал мужик, удавивший негра, помогая девчонке забраться обратно. — Лёха, Серёня, останьтесь тут, соберите, что надо.
Мальчишки соскочили с телеги. Мужик поманил к себе стоящего с сонным видом участкового. Тот покладисто заскочил на телегу, зевнул, спросил:
— Пистоль сдавать?
— А что, доверили? — мужик усмехнулся.
— А то… Я есть власть на месте.
— Оставь себе… В селе ещё зверьки есть?
— А то вы не знаете… Нету. Вчера гарнизон сняли, через два дня обещали смену прислать.
Скрипя и раскачиваясь, телега ехала по деревенской улице. Участковый нудно рассказывал, как в соседней деревне гарнизон отравился самогонкой — поголовно всех
8.
пробрал дикий понос, трое померли от обезвоживания, а тем временем кто-то спи…дил тридцать шесть единиц стрелкового оружия и дерьмом написал на стене кунга оскорбительные для демократии и толерантности слова… Около бывшего правления, где висел ООНовский флаг, телега тормознула, и все, включая участкового, стали деловито разгружать из-под сена пластиковые упаковки НАТОвских сухпайков. Их гора росла на травке зашуганного газончика, из которого ещё торчали остатки стенда с результатами соцсоревнования 1985 года. Сверху бухнулись какие-то свёртки. Участковый свистнул проходившим по улице двум пацанам лет по 10–12 — они явно направлялись на рыбалку, в последнее время превратившуюся из развлечения в насущную необходимость:
— Ну-к, пробегитесь по улицам, постучите в окна, скажите — собрание, кто не придёт — расстреляют…
Мальчишки дунули по улице в разные стороны. Участковый закурил. Дед, убедившись, что всё разгружено, звонко грохнул вожжами и, не прощаясь, поехал дальше…
…Пайки раздавали по две штуки на человека местным, по пять — беженцам, ютившимся кто где. Участковый деловито принёс список и предупредил всех:
— Все видели, что меня зверски били… — и со всей дури хрястнулся физией о стену правления — в толпе охнули. Размазав по лицу кровь и закапав погуще форму, он заявил: — И чтоб без очереди не лезли и по два раза не подходили, я вам не партизан, все ваши хари знаю наизусть…
— …когда просплюсь — даже по фамилиям помню! — сказал кто-то. Толпа посмеялась добродушно. — Выкликаю — подходите!
— Это от кого? — поинтересовались вновь из толпы.
— Не от НАТО и не от ООН, — сказал один из приехавших мужиков, по выправке — офицер.
— От них дождёшься, — согласились с дальнего края. Какая-то женщина уточнила:
— А вот скажите, они объявление делали, чтоб детей привели на вакцинацию в субботу, фельшпункт даже откроют — это как?
— Не водить и не давать, — ответил офицер. — Что там колют — мы не знаем, но подумайте — с какого добра им что хорошее колоть?
