лучики восходящего солнышка только-только прорезали косыми линиями бескрайний горизонт да озарили всё ещё темнеющий небосвод, плавно выкатываясь из ночной спячки и разгоняя прочь непроглядную темень, когда старые приятели, проснувшись с первыми петухами, подошли к шумной речке и расположились на пологом бережку, недалеко от длинного бревенчатого причала, в ожидании обещавших объявиться в Дубкино с пробуждением светила северян. По крайней мере, так уверил Яромира Святослав, прислав давеча, как и обещал, в письме с голубкой точный день, когда следовало ожидать дорогих гостей.
Вязкий туман вовсю клубился густыми хлопьями по широкой, полноводной, не утихающей ни на мгновение Сигливе, сизой дымкой распластавшись над неспокойной поверхностью реки и совершенно не желая отступать с водной глади ни на пядь. Закадычные друзья вида не показывали, но в душе ликовали, как малые дети, что наконец представилась возможность им снова, старым составом выбраться хоть куда-нибудь, ведь уже ох как давненько не доводилось богатырям на троих делить невзгоды, тяготы и лишения, а также искреннюю радость, сопереживания да вожделенную свободу тяжёлой, но вместе с тем столь милой сердцу каждого настоящего воина походной жизни.
— Я так и не понял, — после непродолжительной паузы Мирослав резко сменил тему разговора, покосившись в первую очередь на Ратибора, — Свят, что, избил Лютегу, решив, будто у тебя с ней шуры-муры? Это ему так служанки еёшные напели?
— Я сам не до конца уразумел, но похоже на то… Какой ревнивец, оказывается! Хотя ранее вроде не страдал этой глупостью… — Ратибор нахмурился. — Что-то здесь не так, нутром чую, но вот что именно… Почему с меня тогда сразу не спросил?
— Ну почему же не спросил? — Яромир удивлённо крякнул. — Не сразу, конечно, но как с Бобруйки ты воротился, так и справился при первом же удобном случае. Или ты чего хотел, чтоб он тебя тут же меж двух согнутых берёз привязал?
— Пожалел князь деревья. Ибо с нашего рыжего медведя по-жёсткому спрашивать, это же сколько здоровья иметь надобно… В том числе и берёзкам… — Мирослав почесал задумчиво темечко и снова бросил внимательный взгляд на смурного приятеля: — Рат, а тебя Лютик раньше так привечала когда-нибудь?
— Не-а, что-то не отложилось в головушке…
— А не странно ли ента, а? Я там был, и ведь действительно, слегка походили ваши дружеские целовашки на что-то такое, нехорошее… Неудивительно, что прислужницам почудилось не боги весть чего! Ежели не запамятовал, нам с Емелей тоже сперва показалось…
— Как ты помнишь, Мирка, мы с Лютиком крепко до этого полаялись тогда, в княжьих хоромах, когда Благана гостила в лечебнице Добролюба, сильно помятая после «милого свидания» с Мельванесом. Не в себе ещё была княгиня из-за недавней страшной хвори мужа любимого, ну а когда всё обошлось и вернулось на круги своя, очухалась да образумилась, поняв, что спорола горячку ненужную… Ну и решила примириться, слабо при этом покумекав своей белокурой маковкой, как это будет выглядеть со стороны! Так что ничего особо странного именно в этой ситуации я не вижу! Удивительна мне только реакция Святослава на эту детскую выходку! Кто-то льёт ему в ухи ушаты, до краёв желчью наполненные… И я даже догадываюсь кто! — Ратибор недобро сплюнул.
— На Тихомирку киваешь? — Яромир понимающе кивнул. — Да, бывает, они шепчутся меж собой о чём-то… А вот о чём, не ведаю, ибо при мне не балакают… Либо так тихо лопочут, чтобы я не слышал…
— Ладно, пёс с ними! — рыжеволосый исполин скорчил забавную рожицу. — Пока вроде особливо не нахлынуло дерьмеца от их пошептушек, пущай хоть соловушкой в голосину поют! Сморкаться я на них обоих хотел со столетнего дуба… Напомни-ка лучше, Яр, что за варягов мы сейчас ожидаем? Сколько их, чего надобно?
— Ярл Олаф, по прозвищу Чернобровый, решил почтить нас своим визитом. Письмишко Святу притарабанил голубком, в котором настойчиво просит о встрече с владыкой Мирграда. Чего-то там предложить хочет интересное… Грозится озолотить князя невероятно, коли тот позволит ему припелёхать да слово молвить… — Яромир потянулся, хрустнув костяшками, потом встал и прошёлся взад-вперёд, активно разминаясь при этом. — А сколько данов заплыв к нашим берегам устроят, точно неизвестно, но не более чем на два драккара Свят дал согласие, так что примерно подсчитать не сложно. Сам ярл да его ватага из близких, не больше сотки или около того в общем их будет.
— Любопытно, чего удумали эти лиходеи паршивые?.. — Ратибор в который раз рассеянно почесал левое плечо. Зуд от царапин, оставленных ногтями Мельванеса, медленно, но верно усиливался. — Нет у меня веры этим поганцам северным ни на вершок…
— Чего, всё так же ноет? Добролюбу не показывал? — Мирослав с лёгким беспокойством окинул взглядом старого друга. — Давно должна была уже рана затянуться… Мажешь чем?
— Да начал, но похоже, не помогает… — Ратибор досадливо поморщился.
— Ну-ка, дай позыркать! — Яромир подошёл, бесцеремонно задрал рукав рубахи рыжебородого витязя и тут же встревоженно охнул: — Ого, что за хрень⁈ — незаживающие царапины от ногтей тёмного волхва, казалось, начали чернеть, разбухли ещё больше и даже раздались в длину. — Скверна какая-то, друже! Знахарю по-любому нужно показать!..
— Воротимся в Мирград, загляну к Добролюбу, — проворчал раздражённо Ратибор, раскатывая рукав назад и прикрывая необычное ранение. — А пока отвалите! Не трезвоньте на ухи мои нежные, пока я жидко не чихнул вам в хари…
— Тихо! — Мирослав резко вскочил на ноги. — Слышите?
Друзья навострили уши. В наступившей тишине стал едва различим с трудом уловимый характерный всплеск. Только дружно опускающиеся на водную гладь вёсла издавали подобный. Но в густом тумане, как бархатной периной укутавшем Сигливу, пока что разобрать чего-либо не представлялось возможным.
— Прибыли наши незванцы! — уверенно прошелестел Яромир, после чего сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул, в первую очередь оповещая своих витязей, что ожидание закончилось; викинги уже недалече.
— Может, притопить их посудины прям тут, да и самих синерожих следом на дно, рыб кормить? — буркнул Ратибор поднимаясь. — А князю скажем, что они в нас снежок навозный швырнули… Ну мы и не стерпели!
— Обожди покамест, Рат, — поморщился Яромир, оглядываясь назад. Дружинники Мирграда шустро строились «пятачком», готовясь встречать северных чужеземцев. — Заставить их булькать, аки карасики, всегда успеем! Пущай уж молвят, чего надобно! Интересно ведь, зачем пожаловали!
В этот миг со стороны реки
