встретили возбуждённые Енох и Моня:
— Генка! — с порога закричали они наперебой.
— Ты представляешь⁈
— Что тут было⁈
— Так! — рыкнул я, — давайте по очереди.
— Я начну! — первым выпалил Енох.
— Нет. Я начну! — возмутился Моня.
— Так! Рассказывает Енох. Моня потом дополнит. Только быстро, кратко, ёмко. Я спать хочу!
— Примерно в пять утра к тебе сюда влез человек, — сказал Енох.
Сон моментально слетел с моих глаз:
— Вор?
— В том-то и дело, что не вор. Точнее не совсем как бы и вор, — пояснил Енох (Моня насупившись, демонстративно молчал), — деньги он не взял. И часы твои тоже не взял.
— А зачем он тогда влез? — спросил я, уже примерно представляя, что ему было надо.
— Он в книгах твоих рылся, — пояснил Енох, — одну с собой забрал.
— Какую? — удивился я.
Я книгу Лазаря и словари с латыни хранил в другом, секретном, месте. У себя же держал только школьные учебники. Вряд ли вор забрался ко мне во флигель, чтобы стащить школьный учебник по математике или по географии.
— Книгу на латыни он забрал, — многозначительно сказал Енох.
— Какую? Они же все там, — вытаращился на него я.
— Одна тут была, — напомнил Енох.
И я вспомнил. «Земледельческие стихи» Вергилия («Codex Romanus»), за которые я, кстати, так и не заплатил Ираклию. Я принёс их тогда с рынка и бросил на столе. Потом всё как-то закрутилось, и я благополучно о них забыл.
— Хм, будут, значит, земледельческие стихи на латыни читать, — хмыкнул я.
— Выходит, кто-то знает о книге Лазаря, — протянул Енох и задумчиво умолк.
Повисла пауза.
— Мне уже можно говорить, или будем ждать, пока этот старый скелет очнется? — с максимальным ехидством в голосе протянул Моня.
— Говори, — кивнул я, спать опять захотелось ужасно и сил переругиваться с ними и приводить их к порядку просто не было.
— Ах ты скотина! — заверещал возмущённо Енох.
— Енох, — устало произнёс я, — если ты сейчас не замолчишь, я передумаю с тобой продолжать общение. Моня говори. Тоже быстро и ёмко.
— Человек средних лет, подволакивает левую ногу, — чётко, словно по-военному, отрапортовал Моня, — курит папиросы «Смычка», член губернского союза воинствующих безбожников.
— Ого! — уважительно сказал я. — Впечатляет. Молодец, Моня. Только вопрос — откуда ты знаешь это?
— Что ногу подволакивает?
— Что курит и что безбожник! — поправил одноглазого я.
— Он, когда присел, у него край кармана оттопырился, я и посмотрел, — подчёркнуто скромно сказал Моня, — там пачка папирос была и корочка членского билета. А потом, когда он к твоему саквояжу хотел лезть, я ему внушил, что ему нужно срочно домой, что он забыл примус выключить и пожар скоро будет.
— А я отвёл ему глаза, когда он к саквояжу направился! — моментально влез Енох. — Он его просто не увидел! Вот и ушел!
— Да если бы я ему не внушил…!
— Это я ему глаза отвёл!
Спор набирал обороты по-новому. Я зевнул и сказал, торопливо стаскивая с себя одежду:
— Так, орлы! Я — спать! Вы — соблюдать тишину и смотреть за обстановкой. Отводить глаза, внушать, в общем делайте что угодно, но, чтобы никаких посетителей, воров и всех остальных тут не было. Пока я не высплюсь! Всё ясно?
Я лег на кровать и натянул одеяло.
— Ясно, — загалдели призраки.
— А раз ясно — то выполняйте, — сказал я, моментально проваливаясь в сон.
Ответа их я уже не услышал.
Проснулся я уже почти под вечер. Выспался замечательно.
С наслаждением я потянулся и подумал, что сожрал бы сейчас жаренного слона. Целиком. С хоботом, ушами и копытами. Хотя, копыт у слонов, к сожалению, нет. Тогда, значит, двух слонов. А то не наемся же.
От этой немудрёной шутки я засмеялся.
Нежась в кровати, я задумался. Итак, что я имею по состоянию на сейчас?
А имею я кучу проблем и ещё большую кучу обязательств. Но пока всё идёт по моему плану. В соседнюю губернию я еду с агитбригадой и пробуду там достаточное количество времени, чтобы найти того отшельника и решить свои вопросы. Рекомендацию на сдачу экзаменов за восьмой класс Гудков заведующему напишет. Раз обещал, то напишет. Конечно, заведующий будет сопротивляться, ведь миллионы генкиного отца ему не дают покоя. Но тут можно подключить Фаулера. То есть буквально через пару месяцев я стану абсолютно свободным человеком и смогу делать всё, что сам захочу.
А хочу я многого. Во-первых, выполнить задание вредного дедка и освободиться от данного мне слова. Во-вторых, начать жить с максимальным комфортом. Скоро здесь станет жарко. Поэтому нужно озаботиться тем, чтобы уехать из страны. Вопрос куда?
В Рио-де-Жанейро в эти годы ехать не вариант. Великий Комбинатор был не совсем прав. Он просто не знал, что там сейчас ну такое себе. А я хочу, чтобы было и комфортно, и красиво, и весело. Например, Париж. А что? Мулен Руж, Монмартр, абсент, богема и безудержная любовь. Хотя, с другой стороны, сейчас там тоже не очень. Беглые дворяне, белогвардейцы и прочая публика. Они заполонили все злачные места, везде романсы, клятвы верности, планы спасения Отчизны, тоскливая ностальгия и безудержные пьянки. Я этого просто не выдержу.
Можно в Америку. Но там свои нюансы. Нет. Мне больше по нраву Европа всё-таки. Хотя там уже скоро такое начнётся, что ой. Поэтому пока этот пункт отодвину на потом. Сперва выполню первый пункт плана, а уж тогда и стану решать, что делать дальше.
Как вариант, найти способ надрессировать своих призраков и отправить их грохнуть Гитлера. Тогда в принципе везде нормально жить будет.
При этом сильно подбешивает тот факт, что сейчас обязательств и долгов у меня больше, чем профитов. И с этим надо срочно что-то делать. И вот как я вечно умудряюсь, решая одну проблему, зарабатывать на свою голову еще несколько?
На сейчас у меня, кроме обязательства выполнить задание вредного дедка, есть еще ряд долгов и обещаний. Это обещание перед завом школы (но его можно проигнорировать, вроде как не получилось, извиняйте), долг перед цыганкой Пэтрой, обещание призраку Веры и задания от Общества.
Кстати. Тот мужчина, что пытался меня подвигнуть установить неопознанный труп — я отказался ему помогать.
