— Он приглашает тебя в свой клуб? — продолжил Дамблдор.
— Нет, сэр.
— Хм, — Дамблдор, кажется, был слегка удивлен. — Обычно он замечает талантливых учеников…
— Значит, дело не в таланте, — ответил я.
Весь мой энтузиазм, с которым я шел в библиотеку, исчез без следа. Разговоры с директором, сколь бы познавательными они ни являлись, всегда требовали от меня больших энергетических затрат, уходящих на попытки понять причудливый ход его мыслей, вовремя вычислить, к чему он ведет длинную нить разговора, и не слишком демонстрировать то, что я чувствую и думаю на самом деле. Вероятно, Дамблдор все равно это знал, однако, ни на секунду не сомневаясь в его умении видеть собеседника насквозь, причем не столько за счет магической силы, сколько за счет знания психологии, я считал себя вправе не раскрываться перед ним, поскольку не понимал всех тонкостей его игры.
— Значит, не в нем, — согласился Дамблдор и остановился. — А завтра ты собираешься к нему на рождественскую вечеринку?
— Нет, — снова ответил я. — Пирс предлагал составить ему компанию, но я отказался.
Дамблдор кивнул.
— Тогда, если ты не передумаешь и не решишь все-таки отметить Рождество с товарищами, — произнес он, — загляни ко мне… скажем, часов в восемь. Хорошо?
— Хорошо, сэр, — послушно сказал я. Дамблдор слегка улыбнулся и покачал головой.
— Линг, ты всегда можешь выбирать. Если тебе захочется пойти на вечеринку — иди и не считай, что я ожидаю от тебя обратного. Если ты думаешь, что я ставлю тебя перед иллюзорным выбором, и ты не можешь предпочесть Рождество визиту в мой кабинет, не приходит ли тебе в голову и нечто другое — что правильным выбором может оказаться праздник? Или что любой из этих выборов является равноценным?
— Все равно вы хотите, чтобы я выбирал, — ответил я, — иначе назначили бы встречу на другой день, в который нет никаких вечеринок.
— Верно, — довольным голосом проговорил Дамблдор. — Ты должен знать, что делаешь и почему, а не просто слепо следовать чужой воле. Подумай и прими решение, которое покажется тебе наиболее правильным. В любом случае, если ты предпочтешь праздник, мы просто отложим нашу встречу до конца каникул.
Я молча кивнул. Дамблдор отправился к главному коридору, а я вернулся в библиотеку, взял у мадам Пинс журналы и забился в свой угол рядом с каталогом.
"Да, это вам не Волдеморт, — думал я, испытывая недовольство из-за предсказуемости своих мыслей, ход которых так легко вычислил директор, и какой-то азарт, словно мне предлагали сыграть в опасную, но увлекательную игру. — Темный Лорд, конечно, не дурак, но уж очень прямолинейно мыслит. А Дамблдор наоборот — как завернет, так все мозги сломаешь, пока разберешься, что к чему".
На первый взгляд, вопросы Дамблдора казались вполне безобидными и вели лишь к тому, чтобы узнать, чем я намерен заняться завтра вечером. Но с моей стороны было бы наивно так полагать. Слагхорн, его клуб… кто туда ходит, чем они занимаются? Тешат себя обычными светскими беседами, судя по рассказам Пирса — ничего примечательного. С чего вдруг Дамблдор решил, что я захочу туда пойти? Или он знал, что я не захочу, и намекнул, что мне все-таки стоит это сделать?
Я откинулся на спинку стула и принялся листать первый журнал, ища статью "Туннели Подпространства, или к Вопросу о Межпланетной Аппарации". Надеясь, что она отвлечет меня от безуспешных попыток разгадать очередную директорскую головоломку, я заставил себя начать чтение, хотя сперва концентрация на статье давалась мне с трудом. Однако минут через пять текст, сопровождаемый эффектными иллюстрациями и схемами, захватил меня настолько, что я просидел в библиотеке до самого ужина, пока мадам Пинс не выставила меня за дверь, в очередной раз посетовав на то, что даже в рождественские дни я предпочитаю книги и учебу нормальному человеческому отдыху.
Вечеринка Слагхорна начиналась в восемь, так что в воскресенье у меня было некоторое время на принятие решения. Что бы там ни говорил Дамблдор насчет отдыха, перспектива провести два-три часа в шумной компании людей, которых я и так видел каждый день, не слишком меня вдохновляла, поэтому я вновь отверг предложение Пирса и ближе к восьми вечера покинул спальню, отправившись на последний этаж к кабинету директора.
На одной из лестниц мне повстречалась принарядившаяся Луна.
— К Слагхорну? — спросил я ее.
— Ага, — ответила Луна. — Представляешь, меня Гарри пригласил! А ты пойдешь?
— Нет, — сказал я. — Настроение какое-то не праздничное… не до вечеринок.
— Жаль, — протянула Луна. — Мы могли бы тебя развеселить.
— Да я в порядке, — ответил я. — Просто не настроен на пирушки.
— Ну ладно, тогда я пойду, чтобы не опоздать.
Луна отправилась вниз, а я постарался настроиться на грядущий разговор с Дамблдором, который наверняка собирался задать работу клеткам моего мозга.
Горгулья у стены, за которой скрывался эскалатор, фыркнула при виде меня, но, не дожидаясь, пока я подойду ближе, отпрыгнула в сторону. Поднявшись наверх, я постучал и, услышав приглашение, вошел в знакомую комнату.
Сидевший за столом Дамблдор ни словом, ни жестом не показал, доволен он тем, что я пришел, или не доволен, ожидал он меня или нет. Поздоровавшись в ответ, он указал на второе кресло и убрал в стол какие-то бумаги, которые просматривал до моего прихода. Я сел, чувствуя себя как на приеме у стоматолога, к которому нас в интернате отправляли дважды в год.
— Знаю, ты не любишь выслушивать в свой адрес слова похвалы или высокой оценки, — начал Дамблдор, и я испытал легкую досаду, поняв, к чему он клонит. — Однако я считаю своим долгом сказать тебе, что в тот вечер ты вел себя очень мужественно, и, пусть с опозданием, поблагодарить за то, что спас мне жизнь. Боюсь, не будь тебя рядом, все случившееся могло бы иметь значительно худшие последствия…
— У меня не создалось впечатления, что я ее спас, — ответил я, надеясь, что эти слова не покажутся директору чересчур бестактными. Дамблдор покачал головой:
— Ты не представляешь, что значит для старого человека урвать у смерти лишний год. Это очень, очень большой срок.
Я кивнул, не зная, что на это сказать.
— Надеюсь, Линг, ты понимаешь, какие последствия для тебя имеет твой поступок? — спросил Дамблдор, продолжая поглядывать на меня из-за своих очков. — Не знаю, что сказала тебе змея и что ответил ей ты, поскольку парселтанг мне не знаком, однако ты разрушил крестраж без колебаний, не поддавшись его соблазнам, и если об этом станет известно Темному Лорду, он непременно постарается тебя убить.
