— Песах… — мрачно сказал он, смотря на мгновенно втянувшего голову в плечи штурмана-оператора второго экипажа — где твой пилот? Я не вижу его.
— Ну…
— Без «ну». Ты один сегодня летать будешь? А?
— Вообще-то он звонил и говорил, что немного задержится.
— Немного? — подполковник глянул на часы, старые чешские летные часы «Прим Тигер», оставшиеся от отца еще со второй мировой — он уже два часа как должен сидеть здесь, в комнате инструктажа. Два часа — это, по-твоему, немного? Сколько пролетит наш самолет с полной загрузкой за два часа?
— Так далеко, что без дозаправки грохнется! — лихо ответил кто-то
— Вот именно. Так далеко, что без дозаправки и в самом деле — того… Может, и наш Давид забыл дозаправиться? А?
— Скорее это он кого-то крепко дозаправил ночью… — пошутил кто-то, и наткнулся на взгляд подполковника, яснее ясного говорящий, что ему не до шуток.
— Звони ему на сотовый. Я хочу видеть его здесь не далее чем через полчаса. Звони немедленно, Песах.
Истошный вой Ямахи — на ней стояли прямоточные глушители, издававшие примерно такие же звуки, какие издают грешники в аду — возвестил всех о том, что виновник переполоха изволил-таки прибыть на базу.
— А вот и он. Давайте, подождем…
С этими словами подполковник встал около доски, на которой маркером был написан, но не до конца план боевой учебы на сегодня, и застыл в ожидании.
Виновник тожества появился на удивление быстро — Давид Абрамсон обожал скорость, он просто не мог передвигаться по поверхности этой планеты медленно, и когда он не летел на своем Рааме по воздуху или Ямахе на земле — он передвигался полушагом, полубегом, на удивление быстро лавируя между препятствиями и никогда никого не задевая. Не постучавшись, он ворвался в аудиторию, держа мотоциклетный шлем в руке и его светлые, не по уставу длинные волосы были в совершеннейшем беспорядке.
— Извините… — начал он, протискиваясь на свое место
— Капитан Абрамсон, ты[3] считаешь что «извините» будет достаточно? Может, объяснишь, почему ты явился на службу с двухчасовым опозданием? Хотя бы своему штурману?
— Да он знает. А что у нас делает вертолет командующего?
— Какой вертолет командующего? Ты о чем?
— Ну, вертолет командующего. Я видел, как он приземлялся на дальней стоянке, я только в ворота въехал. Потому и торопился.
Подполковник достал носовой платок — каждое утро Рут заботливо клала ему выстиранный, больше двадцати лет, каждый день она собирала его на службу. Вытер лицо, вспотевший лоб.
— Заниматься самоподготовкой. Я сейчас вернусь.
Конечно же, пилоты шестьдесят девятой эскадрильи ВВС Израиля, самого мощного ударного соединения региона самоподготовкой заниматься не стали. Вместо этого, они сгрудили стулья вокруг стула капитана Абрамсона и начали слушать одну из его многочисленных историй, относительно которых сразу и не понять было — правда это или нет. Но правда или нет — рассказывал Абрамсон красиво.
Подполковник пробежал по коридору, задержавшись только перед зеркалом. Вместо формы на нем был старый летный комбинезон, в котором он расхаживал по базе, лазал с механиками по самолетам, не боясь что-то порвать или испачкать. Комбинезон был не в самом лучшем виде, конечно — но это была форма боевого летчика, занятого делом. Его эскадрилья нечасто участвовала в непосредственных боевых действиях, каждый вылет Рама обходился дорого, как по горючему, так и по моторесурсу, да и не было рядом таких целей, ради которых стоило поднимать в воздух их шестьдесят девятую. Последний раз они поднимались в воздух «по боевому» когда обеспечивали «Расплавленный свинец», а сейчас подполковник внутренне готовился к кое-чему другому. Последний раз ему намекнули об этом в штабе ВВС в Тель-Аливе — и с тех пор, он вечерами сидел над картой, вычерчивая маршруты, пытаясь прикинуть где их могут ждать комплексы ПВО и отчетливо понимая что все не предусмотришь и что для кого то из его парней это будет полет в один конец. Он гнал от себя эту мысль, но она никак не уходила.
Гости были уже на первом этаже, всех он знал. Увидев быстро спускающегося по лестнице Эгеца, вперед выступил командующий ВВС Израиля, генерал-майор Дан Халуц.
— Да? — просто спросил его подполковник
— Да — ответил генерал Халуц — да…
Одним из неоспоримых преимуществ израильской армии была простота взаимоотношений, причем не только между офицерами, но и между офицерами и солдатами. Здесь генерал мог знать в лицо и по имени отдельного солдата, а солдат мог обращаться к нему на «ты» и что-то обсуждать. Здесь при подготовке операций собирались все офицеры и без церемоний высказывали свои мнения на то, как лучше осуществить ту или иную задуманную операции, и никто не вел себя по принципу «ты начальник — я дурак». Здесь взяли все лучшее от американской армии, которая помогала ЦАХАЛу с самого его становления и от советской — потому что в Израиле было много евреев, совершивших алию из Советского Союза и служивших в Советской армии. Например, из тех офицеров, что прибыли с генералом Халуцем один отслужил в ВВС США, один — в советских ВВС, причем он имел реальный боевой опыт, два срока проведя в Афганистане. Третий был уволен из советской армии в чине подполковника после пролета Руста и являлся на момент отставки старшим оперативным офицером одной из приграничных дивизий ПВО. Сейчас он докладывал оперативную обстановку в зоне проведения операции, получившей годовое название «Гнев Господа». На столе лежали карты и спутниковые снимки региона и отдельно — целей для удара.
— Прежде чем приступать конкретно к обозначенным целям и состоянию их ПВО — позволю себе дать вводную информацию о состоянии ПВО Ирана и используемых им вооружениях. Система ПВО Ирана в оперативном значении делится на армейскую и стратегическую, причем стратегическая, интересная нам в максимальной степени имеет только одну задачу — противовоздушное прикрытие основных центров производства оружия массового поражения. Формально, ПВО подчинено ВВС армии, им командует заместитель командующего ВВС армии — командующий ПВО. В целом, Иран воспринял советскую схему построения ПВО страны — существует главный оперативный штаб ПВО с основным залом боевого управления в Тегеране и зональные центры ПВО. Наиболее важные, стратегические объекты прикрывают собственные части ПВО, имеющие отдельный штаб с залом боевого управления и прямым выходом на главный оперативный штаб. Мы считаем, что в случае атаки главного оперативного штаба — система сможет управляться с оперативных, зональных и объектовых штабов, уничтожение главного штаба не приведет к потере управляемости всей системы.
