— Так, это резонно, — согласился Джонатан. — А почему в России?
— В лоб не спросят, а так… — Фредди пожал плечами.
— Так уж получилось, — понимающе кивнул Джонатан. — Отличная работа, ковбой, но одних фоток для обоснования мало.
Фредди кивнул.
— Живой погляд надёжнее. Вот летом на недельку и привезёшь её в имение. На свежий воздух и фрукты с дерева. А дальше трёп сам пойдёт.
— Резонно, — повторил джонатан. — Но одну её не отпустят.
— Само собой.
— Значит, ещё Джен и Эркин, — Джонатан ненадолго задумался и решительно кивнул. — Да, больше никто не нужен. И Эндрю лучше не соваться, у Бульдога ещё слюна с клыков капает.
— Резонно, — передразнил его Фредди.
— Детали обсудим, но с Эркином и Джен объясняться будешь ты. Понял, ковбой?
— Ладно уж, прикрою тебя. Папашу новоиспечённого.
— Заткнись, — Джонатан убрал фотографии и с интересом посмотрел на оставшиеся у Фредди карточки. — А эти куда?
— В другой альбом, — фыркнул Фредди. — Неофициальный. Запасная пуля карман не дырявит.
Джонатан откинулся на спинку кресла. Ч ртов ковбой, ведь переиграл его на этот раз вчистую. Но обоснование железное, и профессор им ещё пригодится. Да хотя бы с этими автоответчиками. Заказ такой плывёт, что процент с него многое из их запасов прикроет.
— О профессоре ты тоже знал?
— Нет, — покачал головой Фредди. — Эндрю мне говорил тогда, что родня отыскалась, но чтоб так колода сошлась… Не ждал, Джонни. Удача — великое дело.
— Заткнись, пока не сглазил.
— Понял, — покладисто согласился Фредди. — Значит, вычета два, а премий сколько?
— Одна и по итогам года. Если память слабая, контракт перечитай.
— А вычеты, значит, сразу?
А ты как думал?
Фредди шёпотом обругал по-ковбойски жлобов-лендлордов, что за стёртый цент человека голыми руками удавят, лишь бы на патронах сэкономить. Джонатан самодовольно ухмыльнулся и ответил не менее забористо про работников-лодырей, что впустую тратят своё время и деньги лендлорда. И оба негромко рассмеялись.
К возвращению Зины Тим не только выспался, но и напился чаю и устроился в спальне рядом с кроваткой Машеньки с учебником географии. Уроки учить всё равно надо, а если заплачет или проснётся, так он рядом. А что надо будет сделать… так он и на специальные лекции в Культурном Центре ходил, и за Зиной не раз наблюдал, так что справится. Машенька спала крепко, иногда причмокивая во сне. Видно, сны съедобные — усмехнулся, не отрываясь от учебника, Тим. О диковинных пассажирах он не забыл, но сейчас не думал. Послушаем, что Морозы Зине наврут, и тогда будем думать дальше. Акулы они, конечно, акулы и есть, и, если повадятся сюда ездить… лучше быть наготове. А пока займёмся тропическим океаном. Интересно, как это смотрится, когда вода до горизонта и берега не видно…
Машенька не просыпалась, и Тим так зачитался, что чуть не пропустил возвращения Зины с детьми. После шумного и бестолкового рассказа Дима и Кати, какими вкусностями их угощали, Дима отправили готовить уроки, Катю играть в свою комнату, а Зина в спальне рассказывала Тиму о последних новостях.
Тим терпеливо выслушал описания комбайна, сервиза, самовара и белья.
— А фоток наснимали… Не знаю, что за аппарат такой, говорили, что карточка сразу вылезает, готовая. Разве такое бывает?
— Бывает, — кивнул Тим. — Видел я такое. А про гостей что говорили?
— Завралась Женька, — фыркнула Зина. — И чего врать по-глупому? Сразу ж видно, а она… — и стала передразнивать Женю. — Это Джонни, Эркин с Андрюшей у него летом бычков пасли… — и уже своим голосом. — Ага, так ей и поверили, чтоб это лендлорд к пастуху на свадьбу, да ещё с такими подарками. Ты вот, не пастухом, шофёром был, много к тебе твои хозяева ездят?
— Не дай бог, — очень серьёзно ответил Тим. — А второй?
— Фредди? — Зина пожала плечами. — Сказали, что старший ковбой, на контракте у этого… Джонатана работает. Только ежели он работник, то с какой стати такие подарки делает? Комбайн-то он подарил, а машина не дешевле сервиза будет. Что-то здесь нечисто, Тимочка.
Тим согласно кивнул.
— И дочке никаких подарков не привёз, — продолжала рассуждать Зина. — Фредди так куклу деревянную подарил, клоуна, а он, отец, ведь, и ничего.
— А… третий? — Тим помнил, что в прихожей видел ещё человека, но как-то не разглядел его.
— Ой, Тимочка, главное-то я и забыла. К ним Бурлаков, ну, председатель Комитету, помнишь, в лагере у нас выступал, — Тим настороженно кивнул. — Так он к ним приехал. Женька говорит, — Зина округлила глаза и заговорщицки понизила голос. — Он Андрею отец.
Тим даже присвистнул от удивления, и Машенька закряхтела и заворочалась. Зина вскочила её перепеленать, а Тим погрузился в раздумья. Эта информация меняла весь расклад с Морозами. То за Андреем стоял только Эркин, сила физическая, но в принципе они равны, а теперь… теперь всё получается иначе. Если это правда, то Андрей должен уехать к отцу. Это хорошо. Русские говорят: с глаз долой, из сердца вон. Всё так. Чего не видишь, о том и не думаешь. И если с Андреем уедет и Эркин, будет совсем хорошо. Ну, а если нет?
Уложив Машеньку, Зина села на кровать рядом с Тимом и вздохнула.
— Бывает же такое.
— Бывает, — кивнул Тим.
— Интересно, Андрей-то к нему теперь, наверное, уедет.
— Вполне возможно, — согласился Тим.
— Ну, Эркина-то он не заберёт, — рассуждала Зина. — Братья-то они по записи, а Андрею-то он родной. Знаешь, они похожи как. Ну, не так, как Алиска со своим, те так совсем на одно лицо, но тоже видно, что родные.
Тим слушал внимательно, кивал, где надо, но думал уже о своём. Что ж, посмотрим. Если будет, как Зина говорит: Андрея заберут, а Эркина оставят, то, значит, кровь выше записи. И тогда… тогда хорошо, что ни у Дима, ни у Кати кровных не осталось, можно спать спокойно. А у остальных… ну, остальные пусть сами и думают.
Только ушла Зина с детьми, как опять раздался звонок. На этот раз… Норма! Женя решила, что она пришла за вазой, и смутилась. Ведь переставить розы не во что. Но не менее смущённой была и Норма…
…Вчера, когда пришла из кино, Джинни встретила её ошеломляющим известием:
— Мамочка что тут было!
В первый момент она испугалась, что громовой Камень, ведь индеец же… но Джинни уже выпалила следующую фразу, и у неё отлегло от сердца.
— За Элис приехал отец!
Она сначала даже не поняла, но, когда Джинни наконец рассказала всё по порядку, согласилась с дочерью. Да, вполне возможно. Но ведь такое в один день не сделаешь. Собрать вещи, оформить документы… на это нужно время. Так они с Джинни и решили. Джинни была настолько встревожена будущим Элис, что ничего не рассказала ей о громовом камне, но она и не расспрашивала. Её девочка достаточно большая, чтобы иметь личную жизнь, а громовой камень… не самый худший — скажем так — вариант из возможных. И заснула она совсем успокоенной. И утро прошло как обычно. Джинни убежала на работу, а её ждали всевозможные домашние дела. И вс1 шло заведённым порядком. Пока не вернулась с работы Джинни. И не сказала, что Элис не было в школе. Джинни была так взволнована, что она решительно сказала:
— Садись и ешь. А я пойду и всё узнаю.
Конечно, неприлично вторгаться в чужую жизнь, да ещё с такими… неделикатными вопросами, но здоровье Джинни важнее любых приличий…
…Справившись со смущением, женя пригласила норму.
— Ой, здравствуйте, заходите. Вы за вазой, да?
— Здравствуйте, — совсем растерялась Норма.
Нет, отсутствие вазы она заметила, и Джинни ей что-то вроде сказала, но… но это же предлог. Как удачно!
— Нет, что вы, я… она вам подошла?
— Да, большое спасибо, — просияла Женя. — Идёмте, я покажу.
Тут в прихожей появилась Алиса, и Норма перевела дыхание: ну, теперь всё в порядке. И она уже спокойно пошла с Женей в гостиную, где восхитилась букетом, и, конечно, пусть ваза остаётся, сколько нужно, о чём тут говорить, и… боже, какой сервиз!
Женя быстро усадила норму смотреть фотографии и шепнула Эркину:
— Пойди, пригласи Джинни. А я поставлю кофе.
Эркин кивнул.
— Хорошо.
Алиса тут же уцепилась за его руку.
— Я с Эриком.
— Идите-идите, — махнула рукой Женя и побежала на кухню.
Норма ещё не досмотрела фотографии, как пришла Джинни.
И снова начались восторги, демонстрация подарков и фотографий. Потом пили кофе с цареградскими деликатесами. Ни Норма, ни Джинни, рассматривая фотографии, ни словом не обмолвились о сходстве Джонатана и Алисы.
* * *
Русская осень своими холодными дождями и ветром неприятно напоминала алабамскую зиму. Но парни заставляли себя об этом не думать. Да и всё остальное совсем другое: одежда, язык, да… да всё. Уроки в школе, работа, тренажёрный и массажный залы, и ещё… так что времени на то, чтобы думать, вспоминать и переживать, не было.
