На тайной встрече с личным представителем Корнилова господином Юсковым, Кемаль-паша получил заверение от верховного правителя, что русские согласны оставить в руках Турции черноморское, эгейское и средиземноморское побережья и не претендовать на малоазийские земли. В свою очередь турецкий лидер согласился с утратой турками Палестины, Сирии и Месопотамии, как неизбежной платы за проигрыш в нынешней войне. Как результат этой встречи было тайное возвращение Юденича туркам часть трофейного оружия, доставшегося русской армии в результате её последнего наступления.
Одновременно с этим, адмирал Колчак вел санкционированные Корниловым переговоры с египтянами о признании их независимости и оказании военной помощи. С этой целью в Александрию был направлен эсминец «Корфу» со специальным посланником адмирала, капитаном второго ранга Хвостовым. Король Фуад был очень обрадован появлению у себя в порту русского корабля. Это наглядно подтверждало слова тайного королевского советника господина Блюмкина, о том, что Египет не останется один на один с грозной Англией, как это было в прошлом веке, при попытке египетского паши обрести независимость. Присутствие «Корфу» гарантировало удержание британского флота от активных действий, а в случаи нападения ответный удар со стороны флота Колчака.
Хвостов вел энергичные переговоры, постоянно мотаясь с корабля на берег, по несколько раз, на дню передавая шифровки в Ставку и получая ответы. Обе стороны договорились, что английский приоритет над Суэцким каналом будет сохранен и вместе с этим, король предоставлял Александрию под базу российского флота сроком на двадцать лет, без права одностороннего расторжения договора, по настоянию Фуада. Хитрый араб прекрасно понимал, что только противостояние двух могучих держав, позволят ему сохранить свою власть в стране, ловко лавируя между интересами противников.
Основные параграфы договора, о признании власти короля Фуада, были подписаны 16 ноября, о чем была уведомлена Ставка и о чем ровно через сутки, были извещены господа союзники. Реакция Лондона была однозначно негативной, появление русских в сфере британских интересов было неслыханным делом. Если бы не было войны, Англия, несомненно, объявила войну России и отправила бы против самозванца Фуада весь свой флот, для наведения «конституционного порядка» как это было прежде. Однако нынешнее положение владычицы морей оставляло желать лучшего и поэтому, ноты протеста были более выдержанными, без переходов опасных граней, за которыми находился разрыв союзнических отношений. Нынешняя нестабильная ситуация с американцами, взрывоопасное положение внутри страны, делало русские штыки незаменимым орудием в борьбе против германского кайзера.
В ответ на гневные упреки Форин офиса, русские дипломаты спокойно отвечали, что в результате переворота главная собственность англичан Суэцкий канал по-прежнему находится в их руках, и никто не покушается на эту собственность английского монарха. Король Фуад занимает твердую антитурецкую и антигерманскую позицию, что никак не может нанести вред союзническому делу. А что касается гибели английских подданных в результате революции, так король обещал разобраться и твердо наказать виновников этих бесчинств. И от себя с сочувствием добавляли, что поделаешь азиаты, вам ли не знать их дикие нравы.
Лондон отвечал Москве депешами, а сам в свою очередь, тайно готовил экспедицию в Александрию, помня свою прежнюю блестящую высадку десанта для устранения режима Ораби-паши, который так же в далеком 1882 году создавал большие неприятности для туманного Альбиона.
Вся операция была назначена на 22 ноября, поскольку благодаря арабской болтливости, англичане уже знали, что Александрия вот-вот должна была стать русской базой. Для свержения короля Фуада, Лоренс выдвинул самые лучшие свои силы, отправив к Александрии эскадру в составе семи линкоров и трех крейсеров. Адмирал сам возглавил эскадру на флагманском корабле «Лорд Нельсон» ведя вслед за собой «Имплэкейбл», «Лондон», «Куин», «Дункан», «Альбемарл» и «Бэлуорк». Вмести с ними, в походном кильватере шли крейсера «Дрэк», «Ливерпуль» и «Фальмут».
Зная, что Фуад находиться в Александрии, англичане надеялись в один день разрешить возникшую проблему и, вручив власть хедиву Мансуру, вновь вернуть Египет под своё полное влияние. Все было прекрасно, но восточная болтливость может играть в разные ворота и поэтому о планах англичан, через разоткровенничавшегося хедива Мансура, сначала узнал сам король, а затем и Хвостов. Поэтому на перерез британской эскадре вышли главные силы русской средиземноморской эскадры линкор «Александр III», «Николай I», «Екатерина Великая», линейный крейсер «Измаил», два броненосца «Евстафий» и «Пантелеймон», а так же крейсера «Кагул», «Очаков» с отрядом миноносцев прикрывавших два гидротранспорта. Колчак так же лично вел в бой свою эскадру.
Первыми к Александрии ровно в 9 утра, подошли британцы. Маневрируя в море, они потребовали от египтян немедленного разоружения фортов и береговых батарей, дав на раздумье всего сорок минут. После коротко совещания, находившийся на «Корфу» капитан Хвостов, открытым текстом обратился к англичанам с известием, что со вчерашнего дня Александрия русская база и появление британского флота не желательно в её водах.
Англичане в ответ хранили гробовое молчание, всем своим видом показывая, что сообщение с «Корфу» было явно не для них. Тогда экстренное сообщение было отправлено Колчаку, который лаконично ответил: «Держитесь, помощь идет». Сделано это было открытым текстом, с тем расчетом, что его прочтут британцы и воздержаться от резких действий. Однако предупреждение русских кануло в Лету. Адмирал Лоренс имел четкий и ясный приказ, во что бы то ни стало занять Александрию и подавить мятеж.
Чувствуя решимость противника, и желая не допустить кровопролития, эсминец «Корфу» высадил на берег Хвостова, а сам под командованием капитан-лейтенанта Калюжного направился в сторону британской эскадры. Это был храбрый и отважный поступок. Лоренс немедленно запросил дальнейшие инструкции с Мальты, где находился особо поверенный по делам империи на востоке лорд Вудсток и в ответ получил яростный ответ: «Выполнять приказ!» После этого орудия британской эскадры дали предупредительный залп по русскому эсминцу. Огромный лес белых столбов вырос перед «Корфу», преграждая дорогу отважному кораблю. Калюжный немедленно оповестил Колчака, что атакован британцами и вступает в неравный бой.
Единственным спасением эсминца в этой схватке была его скорость, благодаря которой корабль мог идти на прорыв из Александрии на соединение с эскадрой, но Калюжный поступил иначе. Он устремился в атаку на ближайший линкор британцев «Куин» и, приблизившись к кораблю, выпустил по нему торпеду. Действие русских моряков было столь неожиданным для британцев, что они просто просмотрели рывок «Корфу» за что поплатились поражением линкора.
Пораженный в носовую часть «Куин» моментально осел по ватерлинию, набрав в себя значительное количество забортной воды, отчего линкор сразу сделался неповоротливым. Как только русский корабль проявил свою азиатскую коварность, благородные европейцы немедленно ответили ему огнем всех калибров.
Стреляли британские комендоры неважно, но все же один из снарядов разорвавшийся вблизи левого борта «Корфу» повредил его машину, и скорость эсминца стала падать. Подобно птице с перебитым крылом «Корфу» стал уходить в море, а вслед ему густым роем неслись вражеские снаряды. Но Калюжный не растерялся. Быстро поставив дымовую завесу, он надежно укрыла эсминец от огня англичан. Раздосадованный результатом стрельбы Лоренс бросил в погоню за русским эсминцем два крейсера «Ливерпуль» и «Фальмут», а сам приготовился к бомбардировке Александрии, так как отпущенное египтянам время, давно истекло.
Расположив свои корабли вне зоны огня береговых батарей, Лоренс обрушил всю свою огневую силу на форты Фарос, Ада, Мекс и Рас-Эль-Тин. Адмирал посчитал, что пятичасового обстрела египетских укреплений, будет вполне достаточно для их полного уничтожения.
Прошло полчаса бомбардировки, и к эскадре приблизился «Ливерпуль», сообщивший адмиралу, что с русским эсминцем покончено, но при этом флот Его Величества потерял крейсер «Фальмут» торпедированный противником.
Тем временем, развернувшись на траверсе мыса Абу-Кир, британская эскадра неторопливо забрасывала защитников города двенадцатидюймовыми снарядами. Все побережье Александрии окуталось дымами многочисленных разрывов, сквозь которые то тут, то там были видны клубы пожарищ. Британские наблюдатели вновь просмотрели русских, которые все-таки прибыли на зов своего эсминца. Правда, это пока были не линкоры Колчака, а лишь тяжелые гидропланы, которые быстро приближались к эскадре Лоренса, идя на небольшой высоте. Огромные бомбардировщики типа «Илья Муромец» шли двумя рядами по четыре самолета, лениво помахивая крыльями. Англичане уже знали, что русские научились использовать эти махины как торпедоносцы, поэтому на кораблях сразу объявили воздушную тревогу.
